Страница 26 из 175
— Ну… — она, конечно, согласна, лишь бы он больше не заводил разговор про бумаги. — Хорошо. Ладно, — в её голосе даже слышится облегчение. — За сегодня вы не платите.
Он поворачивается и уходит в свою комнату, больше не сказав ей ни слова. Но этого ему мало. Все выводы, к которым он пришёл всего на всего умозаключения, а нужны знания. И тут, около заднего выхода из дома, Горохов видит девочку.
— Нина, — окликнул он её, она выносила какой-то хлам в большой корзине на улицу.
— Да, — обернулась к нему девочка.
— Как освободишься, забеги ко мне на минутку, — произнёс он. — Дело для тебя нетрудное есть.
— Хорошо, сейчас и забегу, пока клиенты не начали собираться. А что за дело?
Он только покачал головой: не сейчас, и стал подниматься к себе. Конечно, она зайдёт, он уже давал ей денег, девчонка это помнит и наверняка захочет подзаработать ещё.
Придя к себе, он вытряхнул из карманов всю мелочь, которая у него была. Тут главное не жадничать. Инженер отобрал несколько небольших серебряных монеток. Три штуки по двадцать копеек. Выбрал самые новые, с хорошо сохранившейся чеканкой. Положил монетки на стол, себе под руку. Вскоре девочка, стукнув в дверь один раз, ввалилась в его комнату, взмокшая и запыхавшаяся.
«О, торопилась, значит заинтересована». — Думает Горохов и рукой манит девочку к себе.
— Слушай, у меня к тебе дело, — говорит он и подталкивает на край стола первую монетку.
Нинка косится то на него, то на монету, явно — красивая серебряная монета ей нравится:
— А что нужно-то? — Спрашивает она, но деньги не берёт. Умная девочка: сначала, дядя скажи, что нужно, а я уже потом решу, брать или не брать.
— Да ничего особенного. — Горохов не хочет на неё давить. — Тут ко мне кто-то приходил сегодня пока меня не было. Вот узнать хотел…
Лицо девочки сразу поменялось, инженер даже договорить не
успел, раньше было насторожённое, но заинтересованное, а теперь весь интерес как ветром сдуло, она уже на деньги и не глядит. Горохов понимает: девчонка-то в курсе. Он пододвигает к краю вторую монету:
— Что, Тарасов был?
Она взглянула на него быстро. Губёнки поджала.
Он стучит пальцем по монетам, чтобы привлечь её взгляд и повторяет:
— Тарасов?
Она взглянула на монеты. Да, от деньжат девочка не отказалась бы.
Нужно немного додавить, и инженер говорит проникновенно:
— Да ты не волнуйся, я никому о нашем разговоре не скажу, слово степняка. А мы, степняки, молчать умеем, веришь? Скажешь кто был — денежки твои.
И опять она молчит, поэтому инженер поверяет:
— Тарасов?
И тут она, к его радости, качает головой: нет. Он доволен и пытается развить успех:
— А кто тогда?
— Тарасов раньше к вам ходил, а сегодня у вас Коняха в комнате рылся, — негромко произносит девочка.
— Сегодня Коняха, значит… А Коняха это кто? — Он сдвигает монетки
к самому краю стола — бери.
— Витёк Коняхин. — Девочка нерешительно берёт одну за другой монетки со стола.
— Витёк Коняхин, — Горохов должен выяснить всё, — если он не с Тарасовым, то с кем он, или может быть он сам по себе?
— Не сам он по себе, — девочка зажала монеты в руке, — он у Юрка работает.
Кончено Горохов знал кто такой Юрок. Прежде чем сюда отправиться, он полистал опросы людей тут бывавших и имел некоторое представление о главных людях Полазны, об их взаимосвязях, об их занятиях, их доходах. И в той информации, конечно, не раз всплывало имя Юрка, но, всё равно, он должен был спросить, для поддержания легенды, хотя бы:
— А Юрок это кто такой?
Нинка смотрит на него почти с удивлением: как же можно этого не знать⁉ И говорит:
— Юрок Дулин, это сын Папы Дулина, второй или ещё какой-то там.
Горохов протягивает ей последнюю монету:
— Если этот Коняха тут появится, ты мне его покажешь?
— Угу, — Нинка забирает монетку, и прячет деньги, — покажу, он сюда приходит иной раз. Если сегодня появится, я к вам забегу.
— Отлично, договорились. — Он поймал её за руку. — Нина…
— Что? — Он смотрела на него с тревогой: ну что вам ещё, дядя?
— Ты об этом нашем разговоре, никому не говори, даже матери.
— Нет у меня матери, — строго отвечала девочка.
— А хозяйка… Она тебе… — он не знал, как закончить.
— Жанат? Она мне работу дала, работу дала. И на том спасибо, папка-то у меня в Перми сгинул, ходил с самим Якутом, много ходил, всегда удачно, а один раз так и не пришёл. Никто из их артели не пришёл, то два года назад было, а мамка давно от грибка померла, брат тоже. А я одна осталась. Вот у Жанат и прижилась. Горохов погладил её по голове, но сказать ему было нечего. Ну разве что:
— Слушай, когда этот Коняха тут появится, ты мне дай знать. Ещё копеечку тебе подкину.
— Хорошо, — кивнула она, — он у нас гость не редкий.
Он отпустил её, и она быстро и с радостью, денежки-то получила немалые, вышла из его комнаты, а он закрыл за ней дверь, сел у стола, закурил. Сидел пускал дым в прохладную струю из кондиционера, поигрывал зажигалкой. Конечно, он кое-что знал о Юрке Дулине. Читал о нём доклады, знал, что это был один из сыновей Папы. Один из двенадцати. Как о нём говорили: самый способный из всех, такой способный, что не боялся с папой конфликтовать. Давно уже сам себе сделавший имя, промышляющий по всей реке всем, что только могло принести денег, от торговли оружием и полынью, до торговли людишками, которым не повезло. Да, Горохов, честно говоря, рассчитывал, не на его внимание. Этот Юрок был очень опасным типом. Он был из тех, которых считают напрочь отбитыми.