Эхо минувшего

Когда Рия сбежала, Ида была в ярости. Она было собиралась тотчас же уехать из Дракенталя, но вдруг ей пришла в голову интересная мысль: если глава тайной службы упустил девчонку, то, быть может, он не настолько умён и всемогущ, как о нём говорят. Раухель пообещал ей солидную сумму за помощь с Карлом, но с наследством Эльдштернов это всё равно сравниться не могло. Тогда в дело вступил Вайс, который принялся вынюхивать, зачем Раухелю вообще понадобился алхимик. Он наплёл одной пухлой служанке, что увезёт её с собой в Риген, и та рассказала, что Раухель чаще, чем прежде, стал спускаться в темницу. Тогда Вайс решил угостить тюремщиков выпивкой после смены, подмешав в пиво щепотку синеватого порошка из Анмода. Если бы тюремщики узнали, из чего делается эта смесь, то ни за что не согласились бы пить, но они не знали, а потому, заплетающимися языками поведали Вайсу, что Карл Эльдштерн сидит в самой дальней камере. И если Раухель спускается к нему, то неизменно с воняющим чем-то едким мешком, в котором что-то позвякивает. Впрочем, иногда вместо Раухеля туда спускается плешивый Дункан или носатый Гульельмо.

Сложив эти и некоторые другие сведения, что удалось добыть, Вайс понял одно: Раухель готовит какое-то зелье и предназначается оно ни кому иному, как Дериану Рейнару. Он поделился этой догадкой с Идой Морнераль и она посчитала, что Раухель решил отравить своего господина. Всё это время она старательно играла роль алчной дурочки, которую не интересует ничего, кроме наследства Эльдштернов, и Дериан с Раухелем действительно не видели никакой угрозы ни в ней, ни в тупоголовом громиле, которого изображал Рихард.

С момента смерти лорда Алистера замок разделился на две части. Одни считали, будто Алистера отравил собственный брат, другие были убеждены в заговоре против лорда Пламенного замка. Ида Морнераль же запустила третью версию. Согласно ей, это Раухель убил лорда Алистера, а теперь готовит покушение на Дериана, который не замечает этого из-за своих мистических практик, и младших Рейнаров, для чего их и возвращают в Пламенный замок после отъезда.

Благодаря поддержке кастеляна, эта свежая сплетня быстро разлетелась по замку, захватив даже некогда верных Раухелю людей, подмечавших его нервозность и скрытность в последнее время. Даже Дункан и Гульельмо осторожно согласились с этим, сказав, что Раухель стал меньше им платить. «Наверняка отправляет деньги куда-нибудь в безопасное место, – говорили они, – а после сбежит и проведёт остаток жизни в роскоши где-нибудь в Акканте.

И, хоть никто до конца не был уверен, что всё это правда, никто не мог и опровергнуть. Замок охватила паранойя и ожидание страшного. Наконец, когда однажды вечером глава тайной службы отправил Иду Морнераль в Риген и приказал страже оставить посты близ Звёздной башни, она поняла, что время пришло.

Конечно, спасать Дериана или его семью она не собиралась, а потому просто подождала, пока Раухель вернётся в свои покои и выставила Дункана и нескольких поверивших ей стражников в конце коридора, чтобы глава тайной службы не мог никуда уйти. Сама же она вместе с Гульельмо отправилась прямо к Звёздной башне, где увидела кровавые пятна и кинжал, а на скалах под башней белела ночная рубашка. Тело Мариса обнаружили в его покоях, придя по следу из капель крови.

Тогда-то, имея на руках достаточные доказательства, чтобы убедить всех обитателей замка, Ида Морнераль и решила схватить Раухеля и раскрыть карты. Ей без труда это удалось, ведь как верные главе тайной службы люди, так и стражники видели всё это и с лёгкостью поверили в ту версию случившегося, которую «предвидела» Ида Морнераль.

С того момента, когда Йоахим Раухель был брошен в собственную темницу, дела шли весьма неплохо. До прошлого дня, когда состоялся странный разговор с сиром Эйденом Фэйрлоком, Хранителем клинка Пламенного замка. Когда после разговора с Делвином они удалились в отдельную комнату, рыцарь попросил запереть дверь, и первое, что он сказал, немало удивило Иду Морнераль.

– Надеюсь, вы, как и я, понимаете, что этот маскарад долго продолжаться не может? – со вздохом произнёс рыцарь. – Я знал, что за человек был Дериан Рейнар, и у него не могло быть побочных детей от служанок, монахинь или странствующих торговок. Если бы они и были, он либо обеспечил бы им должные условия, либо распорядился убить их.

– Откуда же такая уверенность, сир Эйден? – вежливо поинтересовалась Ида.

– Дериан Рейнар придавал особое значение крови своего рода. И уж точно не допустил бы, чтобы его сын влачил нищенское существование в приюте. К тому же, как, вы говорите, зовут мальчика?

– Делвин Рейнар.

– Стало быть, Делвин Третий, верно? Вы знаете, кем был Делвин Второй и почему он получил прозвище «Злосчастный»?

– Полагаю, вы восполните этот пробел в моих знаниях? – ответила Ида и, улыбнувшись, добавила. – Я ведь из Ригена.

– Это и объясняет, почему вы придумали для мальчика такое имя, – сказал сир Эйден, заложив руки за спину и победоносно улыбнулся в ответ. – Делвин Злосчастный был пьяницей и развратником. Он столь сильно опозорил свой дом, что после его смерти Рейнары зареклись называть сыновей этим именем. И лорд Дериан ни за что не нарушил бы эту традицию. Неужели господин Эшхарт ничего вам не сказал? К слову, где он сам?

– Отправился в Ясеневый замок.

– Должно быть, договариваться с лордом Эшхартом, не так ли? Вы до сих пор уверены, что кастелян от чистого сердца поддерживает вашу ложь?

– То есть вы считаете, что я лгу?

– Именно. И, что важнее, так считает его величество Эдвальд Одеринг. Накануне мой отец, лорд Элмор, получил письмо из Энгатара с предложением поддержать королевскую армию в походе на Дракенталь.

– И что он ответил?

– Он не дал ответа, – хранитель клинка замолчал на мгновение и продолжил: – И, по-видимому, теперь в ответе нет смысла, ведь королевская армия разбита.

– Вашими доблестными войсками? – улыбнулась Морнераль.

– Боюсь, что нет, – нахмурился сир Эйден. – Это случилось в десятке миль от Алого брода. Те, кому удалось спастись, рассказывали о пламени и дыме, о крылатом чудовище, что спустилось с неба. Судя по всему, госпожа Морнераль, в Долину вернулись драконы.

Ида не поверила своим ушам. Она, конечно, знала, что Драконья долина зовётся так неспроста, но была, как и многие, уверена, что времена крылатых огнедышащих ящеров давно прошли.

– Разве в лагере не мог разразиться пожар? – осторожно спросила она. – Паникующему солдату привидится что угодно.

– Глупости. Слухи идут с разных сторон и все они говорят о драконе. Некоторые даже убеждены, что тому виной вы.

– Я? – изумилась Ида. – Каким же образом?

– В Пламенном замке хозяйничают чужестранцы, на престоле Долины самозванец, и дракон, древний символ Рейнаров, вернулся, чтобы вернуть своё.

– А что думаете вы сами, сир Эйден?

– Госпожа Морнераль, мы с вами оба знаем, что этот мальчишка не имеет никакого отношения к Дериану Рейнару, а присягать самозванцу я не имею ни малейшего желания. Возможно, вам удалось обмануть подслеповатых старух-служанок, но не меня. Его величество, судя по всему, тоже вам не верит. Пусть на сей раз вам повезло, и королевская армия не добралась до Дракенталя, но я уверяю, рано или поздно его вышвырнут отсюда, вас, возможно, казнят, а его величество отдаст Пламенный замок одному из домов Долины. Вероятнее всего, нашему дому: мой брат был женат на леди Рейле Рейнар, поэтому в жилах его сына и дочери течёт кровь драконьего дома. Почему же этого до сих пор не произошло? Полагаю, у короля были более важные дела: война с эльфами, восстание Русвортов… А нам просто не с руки развязывать ещё одну войну в самом центре страны.

– Вы мне угрожаете? – негромко спросила Морнераль.

– Лишь предостерегаю. Продолжать этот спектакль неразумно.

Ида Морнераль судорожно пыталась найти выход из положения. С таким трудом обретённая власть стремительно ускользала из её рук.

– А если… – задумчиво произнесла она. – А если я предложу выдать за Делвина вашу племянницу? Тогда их дети унаследуют замок, и мы оба останемся в выигрыше.