Эхо минувшего

– Куда же они направились?

– На запад, к морю. Я велел подготовить им корабль. Вскоре принцесса окажется на островах Миррдаэн. И там до неё не дотянутся даже ваши длинные руки.

– Твои слова меня изумляют, Явос, – вздохнул король и продолжил ожесточённо: – Ты хоть осознаёшь, старый дурак, что ты натворил? Это измена. И карается она смертью.

– Несмотря на мой возраст, я прекрасно всё осознаю, ваше величество. Более того, прийти к этому осознанию я помог и юному Дэйну.

– И что же вы с ним осознали?

– Ваше безумие, – с печальной улыбкой ответил казначей. – Собственноручное убийство жены и бывшего патриарха, эти перемены в Церкви, обращение всей страны к вере в жестокое божество и, наконец, сегодняшняя бойня в городе, подобной которой я не припомню даже в Войну короны. Такое по собственной воле может сотворить либо жестокий болван, либо безумец. Но болвану я служить бы не стал.

– Значит, ты служил безумцу? – ледяным тоном спросил Эдвальд.

– Болваном можно родиться, безумцем же – только стать. Взойдя на престол, вы им не были. Но теперь, к моему сожалению, я могу заключить лишь, что вы безумец. Жестокий и кровожадный.

– Я веду страну к процветанию и величию, – процедил король. – А для этого страна должна быть сильной.

– И потерять половину земель? – столь же спокойно ответил Явос. – Русворты уже отвернулись от вас, Рейнаров больше нет, а если казните меня, то не найдёте поддержки и в доме Таммаренов.

– О, боюсь, за время твоего отсутствия кое-что произошло, – улыбнулся Эдвальд. – Видишь ли, вчера я получил письмо из Высокого дома. В нём утверждается, что Эрис Таммарен убит. Якобы он служил в Пепельном зубе, и крепость захватила армия мёртвых под предводительством архимага Вингевельда. Прежде я считал это слухами или вовсе вражеским подлогом, но теперь, когда об этом пишет ваш отец…

– Лорд Эйевос Таммарен не тот человек, что верит слухам, – печально ответил казначей. – Поэтому, судя по всему, с юга действительно надвигаются мертвецы. И королевство, уж поверьте мне, верховному казначею, совершенно не готово к ещё одной войне.

– Оставь военные дела мне, Явос, – нахмурился король. – Ты признался в измене. Понимаешь, что теперь я могу казнить тебя без суда?

– Разумеется, ваше величество, – невозмутимо ответил казначей.

– Сир Гильям.

Фолтрейн обнажил меч так быстро, будто бы не мог дождаться подходящего момента.

– Мне будет не хватать твоих талантов, Явос, но предателей должно карать, – с сожалением в голосе сказал король. – И всё же, из уважения к долгой службе, я дарую тебе право последней просьбы.

– О, у меня есть просьба. Только не к вам, а к сиру Гильяму. Пожалуйста, сделайте всё поскорее. У меня ужасно болит нога. К тому же, вряд ли его величество захочет смотреть на предсмертные мучения старика.

– А ведь ты последний человек, от которого я мог ожидать подобного, Явос, – вздохнул король. – Я считал, что Таммарены действительно верны короне.

– Верны, ваше величество, но не этой, – он указал на серебряно-железную корону на голове Эдвальда. – Надеюсь, боги будут справедливы к той голове, что её носит.

Король кивнул. Рыцарь подошёл сзади, взял казначея за плечо и резким движением пронзил его мечом. Послышался сдавленный стон, и тело старика обмякло. Сир Гильям был опытным воином и знал, как убить человека так, чтобы смерть наступила быстро.

Глава 2

Делвин Рейнар, новый лорд Дракенталя, готовился ко сну в своих покоях, лёжа в белой ночной рубашке с расшитой золотыми драконами оторочкой. Прежде она принадлежала его сродному брату Марису, но ещё в первые дни, когда Делвин попал в Пламенный замок, её ушили, как и многие другие вещи. Впрочем, даже тогда она казалась ему великоватой, а пожилая служанка Грета качала головой, говоря, какой же юный лорд худенький. Лишь теперь, спустя месяц сытой жизни в замке, она пришлась маленькому лорду впору.

В этот день Пламенный замок посетил хранитель клинка сир Эйден Фэйрлок. Госпожа Морнераль сказала, что от встречи с ним многое зависит.

– Фэйрлоки из Светлого пика – вернейшие вассалы Рейнаров, и если уж они в полной мере признают тебя, то опасаться нам нечего, – говорила она.

Сам сир Эйден оказался высоким светловолосым человеком. Делвин плохо определял взрослых по возрасту, но хранитель клинка вряд ли был старше самой госпожи Морнераль и доброго господина Вайса. Сначала в его взгляде читалось недоверие, а потом сомнение. Он задал мальчику несколько вопросов об истории дома Рейнар, а после попросил у госпожи Морнераль разговора наедине. Она велела Кларисе отвести Делвина в покои, а сама ушла куда-то с сиром Эйденом.

И вот, маленький лорд Рейнар лежал в своей кровати, беспокоясь, всё ли он сделал правильно и действительно ли сир Эйден признал в нём Рейнара. Вдруг ему пришли на ум слова матушки Ханны, настоятельницы приюта «Тёплый очаг». Она говорила, что удача – это улыбка богов, и рано или поздно они улыбнутся каждому. Только теперь Делвин действительно поверил в это. Он вдруг осознал, что, по крайней мере, лежит в тёплой постели, сытый и в чистой одежде, в отличие от своих друзей по приюту.

Вдруг ему стало за них невероятно горько. «Интересно, – подумал он, – можно ли упросить госпожу Морнераль устроить их здесь? Наверняка в таком большом замке найдётся место для нескольких бедных сирот.» Делвин, конечно, задумывался об этом и прежде, но госпожа то и дело напоминала ему, что лишь когда лорда Рейнара признают все вассалы и, главное, его величество король, можно будет вздохнуть с облегчением.

Каждый раз, когда она заговаривала об этом, мальчик видел волнение в её взгляде и сам заражался им. Теперь же осталось дождаться лишь ответа короля, ведь так? И сразу же, как только тот ответит согласием, Делвин попросит госпожу Морнераль привезти обитателей приюта в замок! От радостной мысли он даже вскочил и захлопал в ладоши, но тихий скрип двери прервал это тихое ликование. Старенькая Грета принесла ужин.

– Кушайте, маленький лорд, – приговаривала она с улыбкой, в которой недоставало зубов, – кушайте. Набирайтесь сил, подкрепляйтесь.

– Грета, а ты веришь, что я действительно Рейнар? – неожиданно даже для себя спросил мальчик.

– Пусть боги будут мне свидетелями! – улыбнулась служанка. – Я вижу в вас копию старого лорда Ривена, когда тот был мальчишкой. Вот только уж очень вы худенький, ну да жизнь в приюте никого ещё не сделала толстяком. А может быть, то у вас от матушки…

– Я её совсем не знаю, – грустно сказал Делвин, зачёрпывая жаркое. – Наверное, она была хорошей. А лорд Дериан? Какой он был?

– О! Лорд Дериан Рейнар с детства был славным мальчиком. Любил читать, упражнялся с мечом и грезил драконами.

– Я слышал, – Делвин запнулся, – о нём ходят нехорошие слухи. Здесь, в замке. Будто бы… Будто он убил своего брата.

– Ох, маленький лорд, – вздохнула Грета. – Досужие сплетни редко несут в себе зерно истины, а людская молва всегда готова очернить даже самого достойного человека. Но знаете, да простят меня боги, – служанка перешла на шёпот, – даже будь оно так, я бы не удивилась. Уж очень они порой не ладили, то ещё с детства повелось. Когда-то давно Дериан выпал из седла и сломал себе ногу, потому что Алистер пожелал, чтобы на подаренного ему коня первым влез его брат. Ох, я тогда проплакала всю ночь… Бедный мальчик! Ему едва исполнилось пять, он и в седле-то никогда не сидел. С тех-то самых пор Дериан Рейнар стал хромым, а его брат ко всему прочему ещё и пошучивал над ним всю жизнь. Так что, видят боги, если Дериан и убил его, то Алистер виноват в этом сам.

– Я бы никогда не убил своего брата, – заявил Делвин. – Матушка Ханна говорила, что это страшный грех. Боги проклинают братоубийцу при жизни, а после смерти демоны разорвут ему грудь и будут терзать его сердце раскалёнными иглами.

– Ох и страшные вещи вам говорила матушка Ханна, – покачала головой служанка. – Боги карают нечестивцев, маленький лорд. Но они и дают власть, которая развращает людские сердца и отравляет душу жестокостью. Алистеру Рейнару с рождения было суждено стать лордом Долины, оттого-то он и унижал брата. Буду молить богов, чтобы вас не постигла та же участь.