Влюбиться дважды

Время тянулось очень медленно. Аппетит пропал, будто и не было его, чай она допила, а Антон всё не приезжал. Наконец показался чёрный фольксваген. Яна выпрямилась, напряженно глядя в окно. Сердце продолжало стучать где-то у горла, губы похолодели.

Антон остановил машину у забора, не поехал в ворота; распахнул дверцу, вышел, и направился к Пежо. В это время Злата тоже открыла дверцу, и уже грациозно спустила на асфальт одну ногу, когда подошёл Антон и подал ей руку. Выйдя из автомобиля, Злата взяла Антона за предплечья и быстро поцеловала. Как в замедленном кино Яна увидела руки Антона, обхватившие Злату за плечи, потом он наклонился к её лицу…

Тошнота резко подкатила к горлу, Яна выскочила в боковую дверь на соседнюю улицу и сломя голову понеслась дворами к автобусной остановке. Отдышавшись, достала телефон. Слава богу, её не вырвало, но в горле продолжал стоять неприятный комок.

— Юлечка Николаевна, вы ещё на работе? — хрипло пробормотала она в трубку.

— Да, — удивленно откликнулась та, — я до семи. Успевай, если что-то нужно.

— Сейчас буду.

…Зажмурив глаза от солнечного света, Яна откинулась на спинку сиденья. Только теперь, когда автобус тронулся, она вздохнула более-менее свободно. Был полдень пятницы; Яна ехала в "Зелёный дол".

Вчера вечером они с Юлией Николаевной оформили все документы, и сегодня утром Яна успела заехать в деканат, чтоб сдать больничный лист на санаторно-курортное лечение, полностью оформленный, закрытый пятнадцатым июля.

У неё есть уйма времени для того, чтобы прийти в себя и продолжать жить дальше. Смена начиналась в понедельник, но Юлия Николаевна кому-то позвонила, и Яну приняли с пятницы, назначив дополнительные обследования. Нужно будет позвонить Лене и Наташке, но это уже позже, когда она доберётся.

Вчера Яна весь вечер собирала вещи, потом ходила к председателю домоуправления, чтобы договориться об охране квартиры на период её отсутствия. Яна думала, что не сможет уснуть, но усталость и все эмоции прошедшего дня сделали своё дело. Чтобы не вызывать подозрений, Яна написала Антону в мессенджере: "Спокойной ночи! Надеюсь, вечер прошёл хорошо?". На что получила ответ: "Каша прошла хорошо. Вечер прошёл пусто и напрасно. Я скучаю по тебе".

Сжав зубы, Яна вновь, как и накануне, накрыла голову подушкой. Слёз не было. Но мысль о том, что всё это время Злата оставалась на арене, казалась невыносимой.

При всём том, что происходило между ними. При том, что они официально жених и невеста. Значит, Злата права? Ему мало одной Яны? Он получает то, чего не получил много лет назад, но этого недостаточно. Интересно, не со Златой ли он утешался в те десять дней, когда она, Яна, готовилась к свадьбе детей? С этими мыслями и с комком, по-прежнему стоявшим в горле, Яна уснула.

…За окном автобуса начали мелькать разноцветные поля, и Яна вспомнила поездку на мотоцикле в Судаках; прошло меньше месяца. Какая по-сумасшедшему счастливая Яна была тогда… Нужно запретить себе думать об этом. Яна достала телефон и вынула из него сим-карту. Ну вот и всё.

Вечером, уже расположившись в своей комнате и даже сходив на ужин, Яна вставила в телефон новую сим-карту, купленную сегодня, и позвонила Ленке. Сообщила, что ей неожиданно дали на работе горящую путевку в санаторий, в Кировскую область (откуда только она взяла Кировскую область?), что вернётся в июле, и чтобы не теряли её. Лена удивилась, но обрадовалась за мать; потом стала делиться впечатлениями от поездки, и они проболтали достаточно долго. Теперь предстояла задача посложнее — разговор с Наташкой.

— Ого! — удивилась та. — Так вот почему ты вчера отменила встречу, козочка моя! Решили, значит, скрыться от посторонних глаз?

Наташа язвила, но, конечно, не сердилась. Она решила, что Яна уехала с Антоном. Яна же не стала её разубеждать. Они поболтали ещё немного, потом Наташа пожелала "отдохнуть на всю катушку", и они попрощались. Яна задумчиво отложила телефон.

Конечно, это временно, ведь Наташа в любой момент может узнать, что Антон никуда не уехал. Но с Наташкой Яна разберется. Наташка, конечно, наорёт на нее, но быстро успокоится, отойдёт, и скажет что-то вроде: вырастили Лену, вырастим и этого ребёнка. Юлия Николаевна не выдаст Яну; она вчера недвусмысленно дала это понять, сказав, что врачебная тайна и репутация превыше всего. На работе Яна тоже сказала всем, что уезжает в Кировскую область, по состоянию здоровья.

Остаётся одно. Точнее, один. Яна не представляла, не хотела, боялась думать о том, что же будет, когда они всё-таки встретятся, и он узнает о её беременности. Нет, нет. Пусть это остаётся на потом. Не сейчас. Тогда, когда будет не так больно.

"Интересно, а теперь когда-нибудь будет не так больно?"

Неожиданно взгляд Яны упал на кольцо с тремя мелкими голубыми камушками. Она совсем забыла о кольце… Яна судорожно начала стягивать его с пальца. Но кольцо сидело, как влитое. Видимо, пальцы стали толще от жары, на которую наконец-то расщедрилось это лето.

Яна битых полчаса возилась, пошла к раковине, пыталась снять кольцо, намылив руку, — всё было тщетно. Заплакав от досады и бессилия, Яна опустилась на диван. Наконец-то она заплакала, впервые за эти дни! Постепенно рыдания становились всё сильнее, и Яна рухнула лицом в диванную подушку. Так и лежала, всхлипывая, с вздрагивающими плечами, долго, потеряв счёт времени. Зато ненавистный ком в горле наконец-то начал таять.

…Жизнь в санатории была довольно насыщенной; конечно, на развлекательные мероприятия Яна не ходила, но и без того хватало дел — анализы, обследования, прогулки. Да и погода в эти выходные радовала. Кроме того, Яна, проревевшись тогда, приняла решение, что больше никому не даст довести себя до такого состояния. Она носит ребёнка; её здоровье и здоровье ребёнка — это самое главное теперь. Конечно, легче это сказать или подумать, чем выполнить, но Яна всеми силами избегала воспоминаний и негативных мыслей. Пусть делают там, что хотят. А у неё своя жизнь. Точнее, у них с малышом.

Однако её мнимое спокойствие было нарушено: в понедельник вечером позвонил Антон. Как зачарованная глядя на телефон, она судорожно думала, каким образом Антон раздобыл этот новый номер. Ей даже в голову не пришло заблокировать номер Антона, добавить в чёрный список. Её номер знали только Лена и Наташа. Лена в отъезде, вернётся только в воскресенье, он не мог как-то заглянуть в её телефон. А если бы Лена сама сказала ему номер, она бы сообщила матери. Наташа бы не дала номер, не позвонив предварительно Яне.

Тем временем, телефон звонил третий раз подряд, надо было делать что-то. Бессмысленно игнорировать звонки, нужно их прекратить.

Выдохнув, она взяла трубку:

— Да.

Яна была готова к чему угодно, но такого холодного бешенства в его голосе не ожидала даже она.

— Что происходит, Яна? Что за поездки в санатории за моей спиной? Что за прятки с номером телефона? Ты ничего не хочешь объяснить?

Яна инстинктивно отпрянула от трубки. Потом взяла себя в руки. Внутри всё корчилось от боли, скручивалось, сжималось, мешая дышать.

Но она набрала в грудь побольше воздуха и спокойно ответила:

— Нет, не хочу.

Он несколько секунд молчал. Видимо, опешил от её наглости и холодности.

— У тебя кто-то появился? Другой мужчина? — теперь в голосе, помимо холодного бешенства, появилась угроза.

— Думай, что хочешь. Да, появился. — Яна нажала отбой и отбросила телефон на диван.

Как он смеет так с ней разговаривать? Как смеет?! Больше она не даст ему возможности выводить её из состояния хрупкого равновесия.

Телефон тут же зазвонил снова. Потом ещё и ещё. Яна апатично сидела, поджав под себя ноги, и слушала мелодию звонка. Она ждала, когда Антону надоест, он сделает передышку; тогда можно будет заблокировать его номер.

Яна потеряла счёт времени. Ей казалось, прошла вечность, а он всё звонил. И тут в комнату ворвалась долгожданная тишина. Яна схватила телефон. Она успела увидеть в мессенджере сообщение от Антона: "Ответь, прошу!"; через несколько секунд его номер был заблокирован.