Страница 37 из 39
— Успеешь еще узнать. Я и жаворонок, и сова, Злат. Нужно вставать рано- встаю без проблем. Не нужно- буду валяться в постели до упора. Вот сейчас, судя по всему, такой период в жизни начинается, когда буду задерживаться в спальне подольше, — он поднимает на себя мое лицо за подбородок. Улыбается загадочно- соблазнительно.
— Ты правда… бандит?
Дмитрий хмыкает.
— Все, кто строил свой большой бизнес в 90-е в нашей стране, Злата, так или иначе связаны с криминалом. Если ты и не участвуешь в рэкете, ты часть серых схем. И Яков, как ты поняла правильно, тоже не исключение. Это он внешне такой весь прилизанный, а сам тот еще старый ворон…
Он это сейчас сказал, а у меня почему-то перед глазами всплыл «Бандитский Петербург» с его яркими экранными персонажами. Так вот на кого Флипи так был похож, так вот из какой эпохи его антураж…
— Почему ты не пошел в институт, если у тебя был богатый опекун?
Он пожал плечами.
— Времена были такие, что на образование времени не хватало. Вернее не так. Все образовывались «на ходу». Я тоже не считал нужным тратить на это время. Тогда это и правда казалось правильным решением. Я учился на примере Якова и своих собственных ошибках.
— И он не настоял? У него хорошее образование. И дети есть… Ну, по крайней мере, так говорит интернет…
— С детьми все сложно… Лучше эту тему вообще не поднимать при нем. Его дочь погибла. Сын наркоман. Они не общаются. Жена на этом фоне начала болеть и…
Я тяжело вздохнула. Такого в интернете не прочитать. Да и понятно теперь было, почему статья про него в вик…педии такая «прилизанная». Так идеально бывает только у тех, кому есть что скрывать.
— Ну а если вернуться к нашей истории?
Дима улыбнулся.
— О, это весело. Флипи давно меня женить пытается, а я артачусь. Не создан я для брака и отношений, как мне всегда казалось. Он был иного мнения. Говорил, просто свою не встретил. А встретишь — сразу поймешь… Он мне и правда землю шикарную для такого случая на свадьбу в качестве подарка приготовил. Ну… в общем-то я и встретил…
Посмотрела на него, приподняв бровь.
— Не говори только, что у тебя была любовь с первого взгляда.
Он продолжал улыбаться.
— Слушай, это очень сложно. Знаешь, я ведь действительно вокруг себя столько женщин вижу. И по работе, и для отдыха…
«Для отдыха»… Царапнуло мою собственницу внутри.
— Когда ты пришла в первый раз на перевод, зацепила, не буду скрывать. Ну, у меня вообще слабость на переводчиц, честно сказать, — усмехнулся, — есть нечто сексуальное в том, чтобы женщина внимательно тебя слушала, быстро перерабатывала информацию, а потом своим красивым голоском выдавала её на другом языке…
Я раздраженно выдохнула. Сексист, конечно. Ничего не скажешь…
— Захотел сначала просто тебя пару раз «прокатить»… Ну, а потом, когда понял, что думаю о тебе дольше, чем планировалось, решил разузнать о тебе побольше. Ну, так и возникла мысль. Гордая ты, Злата. Гордая и противная. Понял, что банальными подкатами женщину, сильно обжегшуюся в предыдущих отношениях, не возьмешь. Вот и созрела схема того, чтобы помочь тебе, а заодно и посмотреть, что из этого получится… было и еще кое-что… Сеня твой… Я как узнал, что этот козел у тебя ребенка забрал, во мне все перевернулось. Я помню то ощущение, когда тебя отрывают от матери. Нет ничего хуже этого, Злата… Ничего…
А я вспомнила, каким яростным был Дементьев в тот первый раз, когда мы пришли разговаривать с Андреем в ресторане…
Все вставало на свои места- и я это теперь понимала. Логика этого мужчины становилась понятнее с каждой минутой по мере того, как он открывал мне правду….
— От Марисергевны я знаю, что тебя разлучили с мамой… — понимаю, что ему неизбежно тяжело будет об этом говорить, но все равно спрашиваю. Мне это важно. Он должен знать, что теперь не один…
Дима напряженно сглатывает. Глубоко вздыхает.
— Я был слишком маленьким, чтобы что-то понимать и что-то предпринять. Она осталась инвалидом после аварии… Нас разделяли проклятые пятьсот километров. Она инвалид. Я сирота при живой матери… Она писала. Сама не могла, но за нее это делали те, с кем она находилась в одном учреждении. Мир не без сочувствующих, это я понял точно с раннего детства. Каждый помогает в пределах своих возможностей. Сейчас у меня их много. Потому и помогаю много… А мама… Я понял, что что-то случилось, когда от нее не было весточки два месяца… От меня долго скрывали. Она умерла. Остановка сердца. Потом, когда я вырос и имел возможность разобраться в прошлом, специалисты мне объяснили, что такое бывает при ее травмах…
— Мне очень жаль, — произнесла я искренне.
— Мне тоже…
Я положила руку на его голову и поцеловала.
— У тебя теперь есть я. Мы…
— Спасибо, Злата… Сам еще пока не верю, что решился на такое юношеское сумасшествие…
— Ну, не ты… Скорее Яков…
— Я не сразу посвятил Флипи в свой план. После вашей первой встречи у меня в офисе. Это, кстати, тоже было задумано. Я целенаправленно выпроводил обеих секретарш. Хотел тебя во всех смыслах протестировать- и на стрессоустойчивость, и на характер, и на умение не пасовать.
— И на умение варить кофе? — усмехнулась я, нежно проводя по его груди.
— Не, это, как оказалось, шло приятным бонусом, — теперь усмехнулся он, — да и вообще… Забавно было посмотреть на твое поведение…
Ударила его за это шуточно по руке.
— Он еще и потешался надо мной! Подумать только… А я кстати тогда дикий стресс испытала!
— Я всё обещаю тебе компенсировать, Пташка, — щелкает меня по носу, тоже в шутку, — Вчера после ужина он сказал мне, что еле сдерживался, чтобы не засмеяться от того, как мы с тобой стреляем друг в друга глазами, какое между нами статическое напряжение, и как ведем себя, словно бы школьники. Ну, я признался, что ты та еще знатная динамо… Яков заверил, что он решит это за полдня, нужно только все предоставить ему. Ну, я доверился. Потому что сам уже не знал, что сделать…
— Прямо сказать не пробовал?
Хмыкает.
— Серьезно? Я только и делал, что говорил, Злата… Куда уж красноречивее…
Я молчу, анализируя его слова.
И правда, и нет… Наверное, иногда самооценка женщины настолько глубоко загнана в угол, что возможности правильно считывать сигналы противоположного пола и правда ограничены.
Я боялась. Я недооценивала себя. Я не верила в себя. Поэтому в упор не замечала самый, что ни на есть, красноречивый интерес в мой адрес со стороны мужчины.
— О чем думаешь? — рука Димы такая правильная на моем бедре, такая естественная. Мне спокойно с ним. Надежно.
— Скажи, а зачем ты спросил, сколько у меня было мужчин? Это для тебя важно?
— Хотел удостовериться, что только Самойлов.
Внутри что-то резануло. Слегка, не сильно. Скорее сожаление. Я бы хотела, конечно, сказать- только ты. Но это ведь только в сказках так бывает. Чтобы прекрасный принц пришел и влюбился в тебя, юную и невинную, с первого взгляда. А в реальной жизни за своих принцев иногда нужно и повоевать. А иногда и вовсе перестать верить в то, что ты принцесса. Чтобы появился тот, кто заставит поверить в это снова…
— И что тебе дало это знание?
— Понял, что значит, буду первым, потому что он не мужик…
Я печально хмыкаю.
— Он отец моего сына. Это не исправить, Дим. Так или иначе они будут общаться.
— Я скажу сразу, Злат. Я не против общения твоего сына с этим человеком, правда, если он придет в себя. Но Арсений с годами сам решит, кто ему важнее.
— А что с ним? С чего ему в себя приходить?
Дима хмурится. Но все-таки переступает через себя и отвечает мне.
— Бухает твой Самойлов. Не хочу о нем…
— Сама не хочу, прости. Ты ведь первый заинтриговал разговором, а так у меня сейчас есть на чем и на ком сосредоточиться, чтобы не думать о бывшем…
Лукаво улыбаюсь Диме, гладя его большую покрытую теплыми мягкими волосами грудь.
Он тоже ко мне лоснится. Сейчас мы на одной волне.