Страница 33 из 39
— Если ты об их драке, то Андрей начал первым, — тихо произнесла она, — по-хорошему он был не прав. Я была у него дома в тот момент, поэтому можно сказать, что всё видела сама. Говоришь, что ни делается, все к лучшему? — мрачно усмехнулась, — Андрюша в последнее время начал сильно пить, — заломила руки с отросшим маникюром, глаза в пол, — Дмитрий ворвался в его квартиру. Уже было поздно, я уговаривала сына лечь спать, чтобы утром нормально поговорить на трезвую голову. Он совсем забросил бизнес в последний месяц, даже мне начали звонить его клиенты, уточняли, что происходит. Твой мужчина был категоричен и лаконичен, ткнул ему в нос вашей перепиской или что там было, его сообщениями тебе- и пригрозил, что ноги повырывает, если он продолжит писать. Развернулся, уже шел на выход, когда Андрей начал его обзывать и что-то такое нехорошее ему орать в спину. Типа, что он за ним подбирает огрызки, что у женщины бывает только один мужчина- первый- и ему его место все равно никогда не занять.
Я вся скукожилась, в красках представляя, каким тошнотворным может быть Андрей в моменты перепалки… Он умел больно бить словами. Даже ранить. Одно дело, когда речь шла о беззащитной жене, но вот так бахвальски задираться по-петушиному на мужчину, который во всех смыслах тебе не ровня…
— Дмитрий развернулся, чтобы ему что-то ответить, но тут Андрей ударил его по лицу без предупреждения. Ну… Кто ж предполагал, что Дмитрий знал, как отвечать… Он двинул в ответ ему, тот упал, потерял сознание… Скорую мы вызывали вместе. И пребывание здесь он тоже оплатил…
Я сидела и слушала её, снова пораженная до глубины души. Не день, а какой-то шторм девять баллов…Что ни разговор, то откровение…
— Знаешь, а я где-то в глубине души рада, что вы разбежались… — внезапно выпалила Анна Петровна тихим-тихим голосом, — из-за Сени рада. Мальчишки видят, что дома происходит, наматывают на ус… Я вот всё думаю, что сделало Андрея таким… Он ведь не только к тебе был эгоистом всегда и к сыну, думаешь, он ко мне хорошо относился? Справлялся о здоровье, помогал? Нет, Злата, не было ничего… Мое присутствие в вашей жизни- сугубо моя собственная инициатива, да и то, скорее для того, чтобы не допустить, чтобы он пошел путем своего отца. Гулянки, драчки, измены, рукоприкладство… Вот что было изнанкой нашей образцово-показательной советской семьи, — печально усмехнулась, — он похож на своего отца… Я всё боялась, что он рано или поздно начнет руку на тебя поднимать… Как и папка его- только потому, что ему казалось, что там я высовываюсь, тут на меня кто-то не так посмотрел, а в этом я лучше него. А ты и правда лучше него и умнее. Эгоист в Андрее мог так же точно начать «ревновать» ко всему и вся… Им даже повода не нужно. Они сами придумают. Вот я тебя и занижала в его глазах. И в твоих собственных. Ведь наша сила в самооценке. Только в ней…
— Мне жаль, — только и могла произнести я, сглатывая боль в исцарапанном от переживаний горле. Не все, что она сейчас говорила, доходило до меня. Мне нужно еще снова все это обдумать, прожить, проговорить про себя. Я слишком долго спала, а теперь пришлось просыпаться…
— По поводу Дмитрия, Злата, ты должна решить сама. Только женщина сможет понять, что рядом с ней за мужчина. Иногда для этого нужны годы. Иногда- считанные дни. Не могу дать тебе совета на этот счет. Но очень прошу тебя и впредь руководствоваться не душевными порывами и страстными чувствами, а здравым смыслом и интересами сына. Рада, что ты тоже мыслишь так же. Самая большая трагедия- это травма ребенка из-за женской глупости и ветренности. Мужчины приходят и уходят, равно как и любовь к ним, а дети — это наше продолжение. От его боли и тебе больно. От его неудач и ты сам неудачник. И как ни крути, как ни отделяй себя от своей кровинушки, не перепишешь этой правды…
С нашей встречи я уходила, когда на город опускался вечер. Из-за тяжести туч темная дымка накрыла его мраком быстрее, чем обычно. На сердце было так же темно и неопределенно.
Села в такси, рассчитывая, что через полчаса увижу сына. Жутко хотелось его обнять, снова обрести свою опору, ось. Да, самый важный мой приоритет- это сын. В этом свекровь была права. Мы несем ответственность за своих детей. И никакие чувства, никакие переживания, никакие мнимые обстоятельства не должны вставать на пути между матерью и её ребёнком. Страсти вспыхивают и утихают, мужчины приходят и уходят, а ваши дети остаются с вами навсегда. Или не остаются. И тогда, как ни крути, это источник самой глубокой женской боли…
Телефон в руках засветился входящим- и я только сейчас заметила, что у меня три неотвеченных вызова от Дементьева за последние два часа…
Глава 32
— Ты где? Все нормально? — его голос немного раздраженный и в то же время взволнованный.
Мое сердце так сильно бьется, что вот-вот выскочит наружу. Опять мне кажется, что он поймает меня с поличным. Что он в курсе о моих «открытиях» сегодняшнего дня, о всех моих передвижениях….
— У Карины была, — вру на ходу, — ты как?
— Весь в работе… Даже без обеда сегодня. Ты в пути еще?
— Да, еду в такси.
— Давай я за тобой заеду.
— Нет, — отвечаю чрезмерно резко и быстро, — я же говорю, что уже в такси. Не нужно, я уже скоро буду дома…
— Хорошо, — задумчиво отвечает мне, — вечером какие планы?
— Хочу побыть с сыном… И…голова сильно болит из-за погоды…
Мужчина на другом конце хмыкает.
— Прям словно бы у нас с тобой брак не по расчету… Всё как у людей, даже голова перед сном болит…
Я не реагирую на его полугрубую шутку. Сейчас не до шуток. И не до развития темы…
Мне правда нужно побыть одной.
Я правда не готова сейчас встречаться с ним. Даже если он будет требовать, выкатив мне претензии, зная, где я была и что делала. Такая дикая усталость, что я просто не способна была ни на споры, ни на объяснения, ни на выяснение отношений. Мне нужно переварить все услышанное, осознать, переспать с этой мыслью…
Дмитрий глубоко выдыхает, делает паузу, но потом все-таки заключает.
— Хорошо. Напиши, как будешь дома. И еще, Злата. Мне не нравится, что ты ездишь на такси. Завтра же подберем тебе персонального водителя.
На его последних словах почему-то хочется плакать… Эта забота сейчас… Это чувство защищенности, крепкого тыла, исходящее от него… Он заставил поверить меня в то, что все это реально, а теперь… Теперь я и сама не знаю, что думать… Неужели оно тоже было эфемерным? Неужели всё это- замок из песка, который вот-вот смоет сильной волной…
***
— Злата Павловна, чай не хотите? Я испекла кекс дома, принесла, — спрашивает меня Марисергевна, о присутствии которой дома я совсем забыла.
Точно, Дементьев ведь говорил, что она снова должна была прийти, чтобы убрать после вчерашнего приема Флипи.
Флипи… Вспомнила про него и снова по спине пробежал озноб…
— Марисергевна, можно просто Злата, — ответила я, не желая ершиться, раз уж она сделала первый шаг мне навстречу, — с удовольствием попью…
Сеня с Алевтиной что-то увлеченно мастерили в его комнате. Мы остались вдвоем.
— Дмитрий Олегович много работает? — спросила она, разливая нам чай по чашкам.
Я молча кивнула, чуть заметно дернув рукой за фарфоровую душку. Наверняка она уже поняла, что Дементьев здесь не частый гость… Почему-то мне было унизительно сейчас оправдываться перед этой проницательной женщиной, наверняка, знавшей намного больше темных тайн хозяина этого дома, чем я.
— У вас все как-то быстро завертелось, да? — спросила она снова.
Я улыбнулась, отпив.
Да уж, быстрее некуда. Голова уже кружится от этой скорости и обилия информации…
— Я рада, что всё так… — ответила она примиряюще. Наверное, почувствовала, что я напряжена и ее вопросы слегка нетактичны. Хотя… Для личной домработницы, пятнадцать лет обслуживающей холостяцкую квартиру олигарха, едва ли есть темы из категории нетактичных. И вдруг меня осенило- холостяцкую? Всегда ли? А был ли Дмитрий холостяком всегда?