Страница 18 из 19
– Господин Клос, я бы не стал…
Бастьен не успел договорить – мальчик уже раскрыл мешок. Клоса подбросило мощным порывом ветра, от которого перехватило дыхание. Больно ударившись о твёрдый пол, он сделал ещё несколько оборотов и, если бы не уцепился за верёвку у самого края защитного ограждения, точно бы свалился прямо в море.
– Ну! Что я говорил! – весело прокричал контролёр, забыв про шёпот: – Максимум четыре пёрышка! Будь тут все десять, тебя было бы уже не спасти!
Сад откровений. Экскурсия продолжается
Сад Откровений
Ветер качает листья
Хочется молчать
Уходя прочь от опасного места и потирая ушибленный бок, Клос размышлял о том, почему он постоянно попадает в ситуации, где все его знания и опыт не просто оказываются бесполезными, а даже вредными и порой опасными.
«Я же смог построить лодку? Смог. Да и не просто построил, а ещё умудрился добраться до самого людного места Сплошного Моря! Почему же здесь я постоянно попадаю в неприятности? Даже глуповатый Бастьен выглядит здесь гораздо смышлёнее меня».
– Не отставайте, господин Клос, сейчас будет самое интересное! Самая высокая точка гостиницы!
Бастьен постоянно доставал монету, любовался ей, после чего прятал во внутренний карман. Светился он при этом ярче, чем она.
Они двигались к противоположному концу площадки, на котором было оборудовано специальное возвышение с лестницей. Клос про себя заметил, что архитектор гостиницы, видимо, очень любил лестницы, но вслух этого не произнёс.
Перед возвышением стоял стражник, преграждая собой путь к ступеням. В одной руке он держал конец одной толстой тяжёлой цепи, а во второй руке – другой, представляя собой некий «живой замок». За поясом у него была шпага, а на голове – шлем причудливой формы. Выглядел он очень уставшим и… очень гордым.
– Это очень почётная должность, хе-хе, – захихикал Бастьен, – за особые заслуги перед гостиницей «Камень и бархат» мсье Ле-Грант выдаёт шпагу, шлем и разрешает постоять здесь денёк, подержать эти цепи.
– А что он делает? – Клос приглушил голос, так как стражник был уже совсем близко.
– Как что? Это почётный караул Капитанской Дозорной Трубы! Не так ли, старший караульный? – Бастьен хлопнул по плечу караульного.
– Верно, господин Бастьен! – не отпуская цепи, подтвердил стражник и молодцевато продекламировал:
Не ем, не пью, не лежу, не сижу.
Достойно служу, трубу сторожу!
– Отлично, караульный! Просто превосходно! А теперь пропусти нас, пожалуйста, хочу показать нашему почётному гостю окрестности!
Бастьен попытался сдвинуть стражника с места, но тот не шелохнулся.
– Вы же знаете правила, господин Бастьен! – смущенно улыбаясь, пробормотал стражник, но в сторону не отошёл. – Для того, чтобы пройти, вы должны быть особенным. Покажите что-нибудь необычное, и я открою проход!
– Брось, ты же меня прекрасно знаешь, я один из старейших и самых почётных работников гостиницы!
Дворецкий попытался перешагнуть цепи сверху, но стражник поднял их повыше. Тогда Бастьен, наоборот, пригнулся, чтобы подлезть снизу, но стражник опустил цепи к самому низу.
– Видишь? – повернулся сияющий краснощёкий Бастьен, – работает просто отлично!
Он в своей обычной заговорщицкой манере подмигнул мальчику и задрал свой салатовый бант, показав стражнику свою «особенность»:
– Видишь? Никуда не делась, мой пропуск всегда со мной, хе-хе!
– Теперь вы, маленький человек! – обратился караульный к мальчику.
Клос растерялся. Сам он считал себя довольно смышлёным и нестандартным, уж точно уникальнее и особеннее, чем другие. Но чтобы вот так, сходу продемонстрировать какой-то трюк… Дыры в груди, как у Бастьена, у него не было, даже все стихи от неожиданности он позабыл.
– Не приставай к господину Клосу, он Свободный Человек, разве это обычно в нашем мире? Первый случай в нашей гостинице, между прочим. Уверяю тебя, что во всём Сплошном Море существ с дырками в груди гораздо больше, чем Свободных Людей!
Он хлопнул по плечу стражника, который, округлив глаза, теперь разглядывал мальчика. Караульный с облегчением бросил цепи, потянулся и присел прямо на пол в тени лестницы, не отрывая пристального удивлённого взгляда.
Клос поднялся на площадку и у самого края увидел внушительных размеров подзорную трубу. Она стояла на специальном механизме, позволяющем вращать её в любом направлении.
– А какая польза от этого стражника? Что плохого в том, что кто-то поднимется сюда и посмотрит в трубу? – тихо спросил Клос, когда они поднялись.
– Никакой пользы, традиция у нас такая! – усмехнулся Бастьен. – А вообще, нечего кому ни попадя ходить где попало и вертеть головой по сторонам! Особенно с такой высоты. Ненароком можно и шею свернуть!
Он хитро осклабился:
– Обычные постояльцы лучше пусть глядят себе под ноги и прикидывают, чтобы не споткнуться да чтобы на завтрашний номер хватило, пусть даже на стоячий!
– Стоячий номер? Это как? Невозможно же спать стоя?
– Чему только ни обучишься, были бы подходящие обстоятельства! Ну, гляди! – он подтолкнул мальчика к трубе, – только на солнце не наводи: зрение испортишь, – я вот слишком много смотрел на солнце в подзорную трубу, и видишь результат? – он показал свои толстые очки. – У всех зрение хорошее, а мне не повезло!
Клос аккуратно, шаг за шагом, пригнувшись, подкрался к трубе. Сейчас он находился на самой высокой точке гостиницы и с опаской думал о хитром Дворецком за спиной. И о ветре, который, казалось, дул здесь сильнее, чем где-либо ещё. Он покрепче сжал рукоять трубы, скорее чтобы почувствовать себя увереннее, и придвинулся к окуляру. Слева направо простирался бесконечный ровный горизонт, Сплошное Море – лучше и не скажешь. Ни одного корабля или даже самой малюсенькой лодчонки с парусом.
– Ничего не видно, – разочарованно пожаловался Клос, – вода, да и только! Не на что смотреть!
– Это смотря что хочешь увидеть, хе-хе, – усмехнулся Бастьен и двинулся к мальчику, – и самое важное, на что направляешь внимание… прямо сейчас! – на слове «сейчас» он резко поднял Клоса в воздух и посадил к себе на шею; труба, в которую вцепился Клос накренилась вниз… и Клос увидел корабль.
Это был самый большой корабль, который мальчику доводилось видеть. От его величественного силуэта захватывало дух. Казалось, такую махину невозможно построить в мире, где вокруг одна вода, однако Клос сейчас ясно видел его своими глазами. От стены гостиницы прямо в море отходил длинный деревянный пирс, рядом с которым и возводился корабль. Внизу сновали десятки, даже сотни людей. Они пилили, таскали доски, тянули верёвки и делали множество другой самой разнообразной работы.
Несмотря на большое расстояние, в Дозорную Трубу можно было рассмотреть каждого работника в мельчайших деталях. Вот один тащит два больших ведра с водой, время от времени останавливаясь и утирая пот со лба. А вот другие с трудом поднимают наверх тяжёлые каменные или металлические шары (видимо, пушечные ядра). А старший катит их снова вниз по деревянной доске, посредине которой начерчена красная линия. Если ядро, скатываясь, отклоняется от линии влево или вправо, то он отдаёт команду и ядро перемещают на переплавку, а если ровно, то снова затаскивают на корабль и тащат в трюм.
«Какой простой и эффективный способ оценивать округлость шаров! – восхитился Клос. – И как только додумались!»
Мальчик, сидя на шее Дворецкого, с восхищением переводил свой взгляд с одной сцены на другую и не уставал восхищаться необычностью каждой живой картины, которую видел. До него внезапно дошло, какой корабль имел в виду Дворецкий утром.
– Ну, как тебе? Впечатляет, правда? – спросил Бастьен. – Это называется «верфь». Самое интересное – наблюдать за местом, где они нашпиговывают ядра порохом. Если повезёт, можно увидеть, как «бах!» – и всё летит в разные стороны, ха! Не обучились пока обращаться с этим порохом, – он понизил голос, – его, кстати говоря, Гетти придумал. Такой робкий с виду, а любой научный вопрос – так это сразу к нему! Особенно если нужно взорвать чего-нибудь!