Страница 18 из 35
Разговор с грузчиком, на который так рассчитывал Бабаев, не получился, Гусейн либо отмалчивался, либо отвечал односложно.
Асим освободился спустя пару месяцев после него и в первый же день пришел в гости, посидели, поговорили, тогда он и предложил ему устроиться на фабрику шофером.
Утром, встретившись, пошли в отдел кадров, но неудачно, там ответили, что водители не нужны. Решили тогда временно идти в грузчики, подошли к Гейдарову, рассказали в чем дело, он и предложил устроить в автохозяйство. Сам позвонил, договорился. Вот и все.
Чувствовалось, Исмайлов чего-то недоговаривает, но зная по опыту, что в таком состоянии большего он из него не вытянет, Рустам поблагодарил за помощь и не стал его больше задерживать.
Теперь нужно было еще раз побеседовать с Гейдаровым, выяснить, почему он не сказал, что помог Курбанову в устройстве на работу.
Позвонив начальнику в Баку, Рустам доложил обстановку, а потом вместе с Ширалиевым еще раз проанализировал сделанное за день. Конечно, больше всего их сейчас интересовало, кто грузил машину погибшего и с кем тот встречался вечером, накануне убийства. Первое они еще раз проверят завтра на фабрике, а второе будет зависеть от того, удастся ли участковому инспектору что-либо узнать, вдруг кто-нибудь из соседей вспомнит.
Утром он вновь отправился на фабрику. На этот раз зашел сразу к Гейдарову. Тот, все так же приветливо улыбаясь, рассказал, что действительно звонил в автохозяйство, там у него главный механик знакомый, просил посодействовать парню. За что тот был судим, Гейдаров не спрашивал, да и зачем ему.
Вопрос, кто грузил машину погибшего, был для него неожиданным, на мгновение погасла даже его всегдашняя приветливая улыбка. С секунду помедлив, он недоуменно развел руками: «грузчики, разумеется, кто же еще?»
— Но они утверждают, что не загружали эту машину.
— Не загружали? — растерянно переспросил Гейдаров. Видимо, ему стоило большого труда совладать с собой. Он встал, напряженно думая, что ответить, подошел к окну, потом, резко повернувшись к собеседнику, пожал плечами:
— А что им остается делать, пожар-то мог возникнуть и по их вине!
Разговор с Гейдаровым оставил какое-то неясное чувство. Заведующий складом явно нервничал, чего-то боялся. Почему он так разволновался, когда услышал, что грузчики машину не загружали? Возможно, на складе был кто-то еще, кто это сделал, и он скрывает. Но зачем это ему? Ох уж, эти вопросы, ответишь на один, возникают другие. Как в сказке о гидре — на месте отрубленной головы вырастает другая.
Рустам не заметил, как добрался до отдела. Первым, кого он увидел, был участковый инспектор лейтенант Залов.
— Я вас дожидаюсь, товарищ подполковник, — козырнул лейтенант. — Тут кое-что проясняется. Во-первых, соседка Курбанова заметила его в тот вечер с высоким мужчиной, сутуловатым, с усиками, в замшевой куртке, прямо у дома. Это примерно часов в девять вечером было. Позже их видели уже в шашлычной, в десяти минутах ходьбы.
— Высокий, сутулый, в замшевой куртке, с усиками, — задумчиво повторил Рустам, а не Гейдаров ли это? Если он, тогда многое прояснится. Возможно, разговорится и Гусейн. Коль скоро о нем шла беседа, значит, он играет какую-то роль в этой истории.
Поблагодарив лейтенанта, Рустам поручил ему вызвать к семи часам соседку.
После беседы с женщиной он был почти уверен, что она видела именно Гейдарова. Поблагодарив ее, Рустам зашел к Ширалиеву поделиться своими соображениями.
В кабинете у Садыха сидел средних лет мужчина с багровым от напряжения лицом. Разговор, видимо, шел нелегкий, тяжело дыша, он то и дело вытирал пот со лба.
— Продолжайте, Халилов, это товарищ из Баку, ему ваш рассказ тоже небезынтересен.
Мужчина вопросительно посмотрел на Рустама, недоуменно пожал плечами.
— Это, собственно, все.
— Что значит все? Получается, что нашли пряжу на свалке. Значит, кто-то ее там спрятал. А вы не подумали, что надо сообщить о находке в милицию? Сочли за лучшее ее продать?
— Да, вначале мелькнула такая мысль, но мне деньги нужны были, я и продал ее за сорок рублей.
— Всю, что там была?
— Конечно, старуха Кязимова Диляра вязанием занимается, я ей и предложил все забрать, она обрадовалась, еще благодарила. Вы уж извините, что так нехорошо получилось, но больше не повторится. Я и деньги ей могу вернуть, если пряжу заберете у нее.
В кабинете воцарилось молчание. Было слышно, как внизу в дежурной части отдела зазвонил телефон.
— Товарищ начальник, я могу идти? А то отрываю у вас время, — прервал молчание Халилов.
— Идти? — переспросил Ширалиев таким удивленным голосом, что Рустам еле сдержал улыбку, глядя на своего друга.
А тот, выдержав паузу, продолжил:
— Ведь вы не все рассказали, как обещали, пряжу-то у вас не только Кязимова покупала, вспомните хорошенько.
Халилов замигал своими маленькими глазками, с деланно возмущенным видом развел руками.
— Что вы, товарищ начальник, наговаривают, сейчас знаете, как бывает? — и, посмотрев на Рустама, словно ища поддержку своим словам, он покачал головой.
— Тогда Халилов, придется вам у нас задержаться, вспомнить кое-что, а мы за это время людей сюда пригласим. Назвать фамилии?
Этого Халилов явно не ожидал, видно было, он только теперь понял, что милиция не случайно вышла на него. Ему теперь уже не было смысла упираться, себе хуже делать. С минуту помолчав, он стал рассказывать, как случайно познакомился с Тофиком Гаджиевым, упаковщиком склада готовой продукции прядильной фабрики, тот и предложил ему по дешевке пряжу покупать. Спрос на нее большой, заработать можно легко, вот и не удержался. Почти полгода прошло, сбыл он за это время около сотни килограммов пряжи, третью часть выручки оставлял себе, остальное отдавал Тофику.
— Хорошо, все это подробно напишите, постарайтесь вспомнить поточнее время, кому сколько продали, за какую цену, — подвел черту Ширалиев.
Когда Халилова увели, Садых озабоченно покачал головой.
— Вот, пожалуйста, оказывается на фабрике не так благополучно, как казалось. Что это за Гаджиев? Халилов вряд ли будет врать, а вот интересно, сколько таких Халиловых у него? Около ста килограммов только через него одного сбыл, с размахом парень, а?
Рустам, зная манеру друга рассуждать вслух, не торопился с ответом. В душе он уже ругал себя за то, что побывав на складе, не поинтересовался никем, кроме заведующего и грузчиков. Тут только вспомнил он, что Исмайлов тогда говорил ему, что упаковщик стоял с Асимом в обеденный перерыв.
Вот все-таки как бывает, вроде все проанализируешь, взвесишь, а какой-то, на первый взгляд маленький штрих упустишь и потеряешь время.
— Вот что, давай-ка я съезжу за этим Тофиком, и сам его здесь допрошу, — предложил он Ширалиеву.
Гаджиев оказался высоким краснощеким парнем лет двадцати, за его внешней рыхлостью скрывалась недюжинная сила. Вначале он попытался играть в молчанку, прикидывался простачком, но как только его ознакомили с показаниями Халилова, перестал запираться.
Подробно рассказал, как на машине Асима не раз вывозил пряжу с фабрики. Потом об этом случайно узнал Гусейн, оказывается, Асим ему сам похвалился. Гусейн шум поднял, дружка своего обругал, подонком назвал, чуть морду ему не набил, угрожал.
— Когда это случилось?
— Ну вечером, накануне пожара. Сцепились они у пивного ларька, еле мы их растащили.
— Кто это вы?
— Я, Халилов и еще двое ребят посторонних. Асим тут же сразу домой ушел, ну а мы еще по кружке пива выпили, постояли. А насчет пожара я через день узнал.
— Как вы думаете, Гусейн мог это сделать? — спросил Рустам.
— Я этого не говорил, — мгновенно отпарировал Гаджиев, — то, что знаю, сказал, это вы учтите, пожалуйста, чистосердечно признаюсь, что действительно продавал пряжу.
— За это не беспокойтесь, мы здесь все учитываем, вы пока пройдите в комнату рядом, там все расскажите.
Упаковщика увели.