Страница 32 из 70
Хириэль немного подумала, подбирая нужные слова, а затем вывела на листе бумаги самыми мелкими фаэрийскими рунами, которые знала:
«Мидгард, Иффарин, замок Сильвандир.
Тилису, посвященному Братства, от Хириэли привет. Странник, посланный к тебе перед нашим уходом, должен был рассказать, что случилось. На самом деле это не болезнь, а Нашествие Пустоты. Начинается оно с того, что вырастает поколение, не умеющее верить в сказки, магию, Источник, вообще все, что не принадлежит этому и только этому миру. Оно кажется трезвым, прагматичным — и это так. Оно кажется добрым, мудрым, человечным — но это уже неправда. Оно не злое и не доброе, оно не знает и не желает знать добра и зла. Вот тебе одна из их главных примет: они перемещаются по своему миру лишь в поисках, где дешевле. Им безразлична радость путешествий, наслаждение не пробованными до того плодами, счастье беседы с тем, кто другой. А потом они вообще перестают радоваться, ибо в них умирает сущность. И тогда приходят твари Пустоты. Люди, которым я верю, говорят, что их можно уничтожить только огнем. Может быть, Братству это пригодится.
А за дверью продолжал звучать голос:
— Гибнущего спаси; голого одень; потерявшему коня отдай своего; проезжему не мешай; идущему не перечь; старшего почитай; младшего береги; сироту воспитай; павшего с честью — помни. Делай, что должно, и будь что будет — вот заповедь Рыцаря Радуги!
Несколько часов спустя Тилис вошел в пещеру дракона, с удовольствием втянув ноздрями запах накаленного металла. Вместо обычной белой рубахи и сандалий на нем были тяжелые сапоги и плотный кожаный подкольчужник, непроницаемый даже для самого сильного ветра.
Он достал из-за пазухи письмо Хириэли и прочел его вслух.
— Видишь, чем дело обернулось?
Дракон молчал.
— Никто теперь не сможет упрекнуть, что я сюда ходил.
— Залезай на мою спину, — неожиданно откликнулся дракон.
Не одно столетие прожил на свете Тилис, но даже не подозревал, как это здорово — летать. Чешуйчатое тело мягко покачивалось в такт взмахам могучих крыльев. Встречный ветер трепал и рвал длинные волосы. А внизу медленно проплывали горные хребты, пустыни, реки, озера…
«Надо будет еще веревку или ремень, чтоб держаться», — подумал он.
Оранжево-золотистый змей медленно и плавно снижался. Впереди уже вырастали пещеристые скалы и порхающие вокруг них птицы…
Нет! Это были не птицы. Это был Город Драконов — тот самый, о котором слышали многие, но никто и никогда еще не видел!
Кроме самих драконов, конечно.
Безупречный воин делает в штаны
В «Иггдрасиле» в ту ночь кипела жизнь. Горели черные свечи, распространяя скипидарный запах гуталина, два зеркала отражались одно в другом, и бесконечный коридор огней сходился вдали. Мерлин помешивал в чаше какую-то дрянь.
пели самозваные маги на мотив хора ведьм из «Макбета».
начала Мунин.
грянул хор.
подхватил Митрандир.
пропела Луинирильда.
закончил Мерлин.
Чаша пошла по кругу. Если бы Поломатый не был до такой степени напуган, он бы заметил, что и Мерлин, и Митрандир, и Луинирильда, и Мунин из нее не пьют, а только касаются губами. Так что ему пришлось выпить всю чашу до капли. Во рту у него остался тошнотворный привкус собачьего дерьма. Но он твердо решил держаться до конца.
— Вызываю дух дона Хуана Матуса! — провозгласил Мерлин. — Дух человека по имени Хуан Матус! Дух дона Хуана Матуса, приди! Пришел ли ты?
Молчание.
— Попробуем духоловку, — решил Мерлин и взял со стола пионерский горн. Раздался неприличный звук.
— Дух, приди! — возгласил Мерлин.
Сатанинский хохот раскатился под потолком. Поломатый сжался, словно пытаясь пройти сквозь пол. Но пол был цементный, и Гэндальфу пришлось волей-неволей взять себя в руки.
— Назови свое имя!
— Анухидий! — произнес загробный голос.
Достаточно было немного поиграть буквами в этом «имени», чтобы понять, что на самом деле это — нецензурное ругательство. Поломатому, впрочем, было не до этого.
— Дух по имени Анухидий, твоим собственным именем заклинаю тебя: ответь нам, где искать Кольцо Всевластия?
— Под хвостом лошади Отца-Основателя, — произнес голос.
— Благодарю тебя, великий дух, за то, что ты посетил нас. Ныне я разрешаю тебе расстаться с нами. Все. Расходимся по одному, — подытожил Мерлин после небольшой паузы.
Поломатый затравленно повел головой, потом вскочил, опрокинув табурет, и ринулся к выходу, свалив по дороге транспарант с девизом клуба: «Те, кто верует слепо — Пути не найдут».
— Что это тебе вздумалось вызывать какого-то Анухидия? — поинтересовалась Мунин. — Мы же как будто договаривались про Бафомета!
— А если бы он и в самом деле пришел? Об этом вы подумали? Ладно, что вышло, то вышло. Давайте теперь обзванивать остальных.
Тьмутараканский болван
Бронзовый князь Владимир Святославич, тысячу лет назад основавший Тьмутаракань, сидел на коне и указывал рукой на недалекую отсюда крепость. В одиннадцатом веке ее брали половцы, потом — татары, потом, уже в шестнадцатом, ее отбил у черниговских князей Иван Грозный… А уж про двадцатый век и говорить нечего — мальчишки до сих пор таскали из окрестных лесов ржавые гранаты.
Словом, старая крепость повидала на своем веку многое.
Но такое…
Поломатый был облачен в белую простыню. На левом его плече в такт шагам покачивалась лопата, а в правой руке горела церковная свеча. Вдобавок от него разило ладаном, как от свежеотпетого покойника.
— Карр! Карр! — крикнула ворона.
«Збися дивъ, кличет връху древа, велитъ послушати земли незнаемѣ: Влъзѣ, и Поморию, и Посулию, и Сурожу, и Корсуню, и тебѣ, Тьмутороканьскый блъван!»[12] — проступила надпись на постаменте.
6
7
Мешай, мешай воду (лат.).
8
Рвотный корень (лат., мед.).
9
10
Род ядовитых грибов. В частности, к нему относится мухомор.
11
Галлюциногенный гриб, произрастающий в Южной Америке.
12
«Слово о полку Игореве».