Астрал

– Успокойся, не ненавижу. Твоему существованию ничего не угрожает… кроме развода.

– Маруся! Я не хочу слышать это ужасное слово! Не произноси его! Об этом не может быть даже речи! У нас ребенок! Я все тебе расскажу. Все вышло по-идиотски. Она работает у нас в отделе. Ей поручили отвезти документы, которые я готовил. Я оставил их дома, как назло, а везти нужно было срочно. Пришлось ехать к нам. Мы поднялись, взяли документы, потом Марина решила позвонить на ту фирму, куда мы собирались ехать, и они сказали, что нужный человек придет только после 12. Мы решили выпить кофе… Сам не знаю, как это вышло. Она рассказывала про своего кота, как она его любит, какой он милый, как любит сидеть у нее на груди… мне вдруг ни с того, ни с сего захотелось стать этим котом, чтобы так же любили, прижимали к груди… она расстегнула пуговицу на кофточке, мне кровь ударила в голову… все вышло спонтанно, неожиданно… дальше ты видела.

– К чему эта исповедь? Мы не в церкви. Какое имеет значение, как именно ты оказался с ней в постели? В нашей, заметь, постели…

– Прости, умоляю, прости! Я люблю тебя! Эта баба мне совершенно безразлична!

– Ладно, иди, тебе пора на работу. Поговорим вечером. Или не поговорим.

– Ты не уйдешь?

– Глупый вопрос. Куда? На вокзал? Почему я должна уходить из собственной квартиры?

– Ради Бога, извини! Опять сморозил чушь! Только не принимай поспешных решений, умоляю!

– Постараюсь.

Когда за Игорем закрылась дверь, Марианна разделась и легла в зале на диван, укрывшись пледом. Перестилать в спальне постель не было никакого желания, ровно как и заходить туда, а бессонная ночь в поезде ее вымотала.

Уснуть сразу не удалось, в первую очередь от наплывающих мыслей. Первая волна злости схлынула, и Марианна начала размышлять более здраво. Ей изменил муж. Она застукала его лежащим прямо на бабе. Остается выяснить, насколько это ужасно. Ужасно для нее, для их семейной жизни. Что она почувствовала, увидев измену в действии? Марианна задумалась. И правда, что? Досаду? Безусловно. Обиду? Да. Ощутила себя обманутой? Наверное. Ревность? А вот это, пожалуй, нет… Что это может значить? Она не любит мужа? Скорее всего… грустно сознавать это, но видимо это правда.

Она не испытывает к Игорю прежнего чувства. Готова ли она разрушить семью из-за того, что случилось? Нет, не готова. Самое смешное, что Игорь ее тоже по-своему устраивает. Исчезни он из ее жизни, прибавилось бы много совершенно не нужных проблем. Одна из них Агата. О разъездах придется забыть, а значит, оставить работу. Придется искать что-то другое, а это не так просто. Если не сказать трудно. Полностью разладится быт, ну и так далее и тому подобное. Она такая же приспособленка, как и Игорь…увы, приходится констатировать этот прискорбный факт. Так что же в итоге? Они с Игорем зависят друг от друга, и развод для обоих является одинаково неприемлемым. Что и требовалось доказать. Ну, а если посмотреть на это с другой стороны, то чем она-то лучше? Он хотя бы занимался этим в постели, а она… в вонючем туалете самолета. Они квиты, выходит. Один-один. Ей не на что обижаться. Просто Игорю не повезло, что она вернулась на день раньше. Но они изначально находятся в разных весовых категориях. Она может делать так, чтобы он ничего не знал, а ему это затруднительно.

Пожалуй, не стоит делать из этого трагедию. Но и спускать с рук не стоит. Пусть осознает свою вину. Это пойдет ему на пользу. Мужчин нужно держать в узде, периодически щелкая кнутом, иначе они вообразят себя хозяевами жизни. Марианна окончательно успокоилась.

В последующие несколько дней они с Игорем почти не разговаривали. Марианна игнорировала виноватые взгляды мужа, но старалась не срываться. Только в присутствии Агаты по негласной договоренности они делали вид, что у них все нормально.

Но фальшь трудно скрыть, тем более от ребенка, и как-то Агата, оставшись наедине с Марианной, спросила ее:

– Мам, вы с папой поссорились?

Марианна делано улыбнулась.

– С чего ты взяла?

– Это же видно. Не считайте меня за дурочку. Ты за ужином даже не смотришь на него. И чай наливаешь, будто он… лягушка…

– Почему лягушка? – Марианна усмехнулась, внутренне похвалив дочь за сравнение. Она на самом деле относилась к Игорю слегка брезгливо.

– Не знаю. Сказала первое, что пришло в голову. Просто у тебя какое-то странное выражение лица.

– Не бери в голову. У нас все нормально. Все люди ссорятся иногда. Потом мирятся.

– Я понимаю. – Агата вздохнула. – Только ты не сердись на папу. Он хороший. Он так тебя любит! Всегда говорит, какая ты у нас умная, красивая. Только и твердит, что я должна быть на тебя похожей.

– Вот как? И кому же он это все говорит?

– Мне. Не думай, он никого сюда не приводит. Кормит меня всегда. Очень вкусно. Он так без тебя скучает!

– Ну ты же знаешь, я не могу сейчас бросить работу.

– Знаю…

– Ты у меня умница!

– Так ты не будешь сердиться?

– Не буду. Я уже не сержусь. Просто папа слегка провинился.

– Только не мучай его долго. Он страшно переживает, я же вижу. Мне кажется, он все осознал.

– Надеюсь, что так…

После этого разговора Марианна сменила гнев на милость. Игорь был на седьмом небе от счастья, и Марианне закралась шальная мысль, что он продолжает ее любить. Это открытие приятно поразило ее, расшевелив теплое чувство к мужу.

Теперь за завтраком Игорь многословно рассказывал о том, что происходит у них на работе. Он не был лишен чувства юмора, и Марианна слушала его с интересом.

Следующая командировка намечалась только в начале июля, и эти пару месяцев они могли спокойно наслаждаться семейным счастьем. Удивительно, но эта измена даже улучшила их отношения. По крайней мере, они поняли, что нужны друг другу, и расставание будет очень болезненным для них обоих, не говоря уж об Агате.

В конце мая они начали ездить на дачу – так назывался бревенчатый дом в небольшой деревеньке под Москвой, доставшийся Марианне в наследство от бабушки. Природа действовала на Марианну умиротворяюще и расслабляюще. Она выносила кресло на участок и наслаждалась свежим воздухом, наполненным запахами весны и птичьим гомоном. Игорь заботливо укрывал ноги Марианны пледом, почувствовав малейшее дуновение ветерка. Такая повышенная заботливость отчасти забавляла Марианну, но она принимала ее с молчаливой благодарностью. В такие моменты ей вспоминалась Элен. Марианне очень не хотелось доживать до психоаналитика. Может, это и модно в нынешнее время, как уверяет Элен, но к психоаналитикам Марианна испытывала стойкое предубеждение.

В конце июня она начала собираться в командировку в Германию. Ехать предстояло на поезде, Марианна так и не поняла, почему. То ли жалко было денег на самолет, то ли билетов не было. Но в принципе, ей было все равно. Поезд, так поезд. Поезда она даже любила. Чай, мерный перестук колес, пейзажи за окном. Правда, опять попутчики, разговоры, но это мелочи. Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Почти двухмесячное пребывание дома настроило Марианну на миролюбивый лад.

На этот раз Игорь поехал провожать Марианну на вокзал. Они постояли на перроне, держась за руки, будто молодожены. Игорь дождался, пока поезд тронется, помахал Марианне рукой и медленно пошел прочь. Она смотрела на него в окно, пока он не скрылся из виду. Идиллия. Идеальная семья, как могло показаться со стороны.

Марианна прошла в купе, достала трико, в которое собиралась переодеться и села дожидаться попутчиков. Марианне досталась нижняя полка, чему она была чрезвычайно рада. Перспектива лежать наверху большую часть пути Марианну не прельщала. Через пару минут после нее в купе зашла парочка – мужчина и женщина средних лет. Они смущенно озирались, будто оказались здесь случайно и весьма этому удивлены. Марианна улыбнулась им на всякий случай, чтобы не боялись. Мужчина протиснулся вперед, сверил места с билетами, которые держал в руках и с видимым облегчением опустился на полку. Женщина села рядом, сложив на коленях руки. Вид и у нее был растерянный.