Точка невозврата.

– Ну почему же? – Лиза пожала плечами. Она не хотела верить, изо всех сил сопротивлялась очевидному, но понимала, что Кирилл прав.

– Напомнить? Это твой дар, Лизунь, и как бы мы ни хотели в сторонке постоять, всё равно так или иначе окажемся замазаны. А я просто боюсь за тебя. Понимаешь? Боюсь, что однажды ты уйдёшь и вернуться не сможешь… Просто из-за того, что отказалась помочь. – Он притянул её к себе, усадил на колени, отведя в сторону волосы, поцеловал за ухом, зашептал, – Я не хочу тебя потерять. Не смогу без тебя. Ты понимаешь? Без тебя рухнет всё. А значит, ради собственной безопасности мы просто обязаны помочь.

– Кому помочь, Кир?! – Лиза решительно оттолкнула его руки, поднялась, отошла к окну. – Я даже не помню ничего. А на попытки вспомнить… ты сам видел, какая реакция.

– Не торопись, всё прояснится со временем. А сейчас, давай, позвони Ритке, меня она не послушает.

Рите Лиза не дозвонилась, та не брала трубку, а после и вовсе звонок сбросила. Но днём Рита явилась сама. Скинув туфли на высоком каблуке, прошла в гостиную, села на диван, закинула ноги на бортик.

– Ну ребят, и набегалась я сегодня! Устала.

– Да уж неудивительно! – язвительно бросил Кирилл, – На таких-то шпильках! Куда тебе, Кузнецова, ещё и шпильки носить? Ты ж и без них каланча.

– Не завидуй! – огрызнулась Рита. – Так о чём я? Короче, следователи доморощенные, была я сегодня в отделе, кое-что разузнала. Эксклюзив. Специально для вас.

– То есть сама ты участия принимать не собираешься? – уточнил Кир. Была у них с Ритой такая забава, пикироваться. Беззлобно, по-дружески, но острыми выпадами они обменивались постоянно.

– Посмотрим. Я бы и вам не советовала, но, зная вас, понимаю, что нечего воздух сотрясать, всё равно мои слова не будут оценены по достоинству.

– Рит… – поторопила Лиза.

– Да… Ну в общем, девушку, погибшую в лесу, уже опознали. Её звали Вострикова Надежда семнадцати лет. Девочка из неблагополучной семьи, из-за склонности к суициду не раз лечилась в психоневрологическом диспансере. Оттуда и пропала буквально накануне гибели. Это то, что касается личности погибшей. Дальше… Ребят, а со смертью её вообще непонятки какие-то. До сих пор не ясно, убийство это или самоубийство. Тело девочки было найдено на лесной поляне. Она лежала на боку, свернувшись калачиком, и казалось, что просто спит, но самое интересное, что вокруг её тела был выложен круг из свечей, а на пальцах девочки следы парафина и копоти. То есть получается, что свечи она затушила сама. Следов борьбы нет, признаков насильственной смерти тоже, но экспертиза ещё не полностью проведена, точнее мне позже расскажут. В общем, очередной «глухарь». Спишут на самоубийство и дело с концом.

– Убийство это! – уверенно возразила Лиза. – Я точно знаю, что убийство!

– Да и я знаю, – вздохнула Рита. – Но дело отдали следователю по фамилии… вы только не смейтесь, Тёпленький. Он, правда, тёпленький. Страдает непроходимостью мыслей, но его умение закрывать дела воистину феноменально. Ориентируется мигом. Назначает виновного, подчищает всё до зеркального блеска, оглянуться не успеешь, а он очередное дело закрывает, и всё как-то гладко и складно у него выходит, ни разу не спалился с подобной халтурой.

– Тогда точно девчонку в суицидники запишут, – ставя перед Ритой чашку кофе, сделал вывод Кирилл. – Тем более, звоночки имелись… Сколько раз девочка лечилась в диспансере?

– Два, – с готовностью ответила Рита. – Сейчас в третий раз. Но если первые два из-за попытки суицида, то в третий с нервным срывом загремела, когда отчим на неё полез. Отбилась девчонка сама, недаром каратэ занимается, а мужик, пьяный вусмерть, упал да черепушку себе раскроил. Надя подумала, что убила, как результат – нервный срыв.

– Склонна девочка была к суициду, чего уж отрицать, – пожала плечами Лиза, – Смерти искала, и она её всё же нашла.

– Вы представляете себе девочку с нервным срывом? – задумчиво глядя в окно, поинтересовался Кирилл. – Посудите сами. Надя сбежала из психушки, купила свечи, много свечей, ушла в лес, выбрала симпатичную полянку, расставила свечи по кругу, зажгла их, потом погасила, легла и умерла. Не смешно?

– Не смешно! – от дверей заявила Полина. – Но ты, папа, прав.

– Вот! Даже ребёнку очевидно, что подобного в принципе быть не могло. Исходя из услышанного, могу сделать вывод, что была Надя девушкой импульсивной, а, следовательно, не стала бы так тщательно готовиться к самоубийству. Вот если бы, положим, повесилась прямо под окнами психушки, я, может быть, и поверил, но не так. И потом… Способ? Из-за чего она умерла? Ну не из-за того же, что свечи погасли!

Ответом на его вопрос, пиликнул Ритин мобильник. Пришла смс. Рита прочитала и посмотрела на Кирилла.

– Пентобарбитал. Экспертиза показала, что перед смертью Надя приняла этот препарат.

– Что за зверь?

– Сильное седативное. Он не то чтобы запрещён, но достать его очень сложно, он почти не используется в медицине.

– Откуда познания? И вообще, это дело в открытом доступе? Откуда тебе, Ритка, известны подробности и детали?

– Препарат этот в одном деле фигурировал. Давно ещё. Я тогда в универе училась, препод рассказывал. Пентобарбитал используют для наркоза или эвтаназии животных, причём труп такого животного сжигается в обязательном порядке. Отвечаю на следующий вопрос. Вторым экспертом в отделе служит наш с Лизкой одноклассник – Дымченков Игоряха. От него и сведения.

– Вот и ответ. Ладно, с информатором всё ясно, в разведку с ним не пойти, мне другое интересно, как следователь со смешной фамилией сольёт это дело?

– Он справится. Прижмёт Пахоменко и делов-то… Тот липовое заключение состряпает. Кому надо возиться?

– Мне! – коротко бросил Кирилл. – А вдруг серийник? Да даже если и нет! Ну не могу я оставить смерть девчонки без внимания, и жить дальше так, будто ничего не произошло. И Лизка не сможет. Лиз?

– У нас дочь, Кирилл. – Лиза, помедлив, кивнула. – У друзей наших девчонки подрастают. Мы не можем ими рисковать. А ещё та девочка, Эля… Я чувствую, всё как-то связано между собой, и, наверное, как всегда, Кирюш, без нас некому мир спасти. И вот что я предлагаю… Мне надо попасть на место гибели Нади. Думаю, оно окажется более информативным, чем кукла.

– Найдёшь? – засомневался Кирилл.

– Куклу возьму. Надеюсь, всё получится.

– Я с вами! – загорелась идеей Рита. – Вот только переодеться надо. – И умчалась как была босиком, подхватив в коридоре туфли, но не обув их.

Лес встретил путников настороженной, глухой тишиной. Прозрачный сосновый бор, раскинувшийся на многие километры, сейчас казался враждебным и пугал непривычным безмолвием. Не было слышно птиц, не перешёптывались лениво в вышине густые кроны, не стучал деловитый дятел, и только прошлогодние шишки, изредка попадаясь под ноги, раскалывались с сухим треском, напоминающим в этой странной тишине пистолетный выстрел.

Кирилл с Лизой шли впереди, Рита плелась за ними, поглядывала завистливо. Ещё бы! Им не страшно, они идут вдвоём, за руки держатся, а она вынуждена вздрагивать от каждого звука. Чтобы нарушить тишину, Рита принялась говорить. Она была убеждена, что разговор помогает отвлечься от страха, шла и бубнила за спиной у друзей, о том, как Антон набивался им в попутчики, а она дома его оставила, с Макаром, а не надо было, всё ей в обществе мужа спокойнее.

– Ритка, хорош бормотать, отвлекаешь, – досадливо одёрнул её Кирилл. Рита осеклась на полуслове. Кому она мешает? Ему? Ведёт же Лиза. И только теперь Рита заметила, что Лиза вроде как и не при делах, Кир её буквально тащит за собой. Причём дорогу не спрашивает, идёт быстро и очень уверенно, будто знает куда.

– Кирюш! – взмолилась Лиза. – Ну постой, притормози чуток! Я больше не могу бежать.

– Лизунь, скоро гроза, – коротко бросил Кирилл, не сбавляя темпа.

– Так что же? Я больше не боюсь грозы и давно.

– Не в том дело. После дождя мы, возможно, ничего отыскать не сумеем. Надо спешить. – И добавил извиняющимся тоном, – Вы уж потерпите, девчата, осталось всего ничего.