Страница 11 из 19
Хоффман усмехнулся и негромко бросил реплику.
– Чтобы уничтожить конкурента, они скажут все что угодно!
Дуглас поддержал его.
– Да сэр, как отличить, где злой умысел и где здоровая конкуренция? Ведь у нас в экономике действуют рыночные механизмы. А так мы создаем преимущество только одной стороне.
Заместитель директора прервал речь Дугласа взмахом руки.
– Господа, давайте не будем уходить в сторону от темы. Я тоже не против рыночных механизмов. Но сейчас мы обсуждаем совершенно другую ситуацию. Банк господина Гонгадзе появился у нас три года назад. Тогда это был всего лишь небольшой филиал. Но сейчас на территории Америки действует целая сеть филиалов его банка. За это время он совершил поистине фантастический рывок…
– Вот это я и имею в виду! – вставил Дуглас. – Наши разучившиеся работать банкиры рассматривают его, как опасного конкурента.
– Господин Дуглас, дайте мне закончить! – заместитель директора недовольно посмотрел на Майкла. Он сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями, и затем продолжил. – И вот теперь мы узнаем два неприятных для нас факта: первый, господин Гонгадзе каким-то образом, пока непонятно каким, замешан во многих финансовых аферах, произошедших у нас за последние пять лет, и второй, через свою любовницу он связан с российскими спецслужбами.
Заместитель директора обвел всех присутствующих тяжелым взглядом.
– Я думаю не для кого, не секрет, что в последние годы Россия старается вернуть себе прежние позиции на мировой арене. И наверняка ищет пути, чтобы ослабить нас…
Несмотря на серьезность разговора, присутствующие на совещании заулыбались.
– Вы зря улыбаетесь! – заместитель директора недовольно нахмурил брови. – Конечно, Америка не Россия и наши экономики несопоставимы. Для всего цивилизованного мира Россия, является, прежде всего, источником сырья. Основу же нашей экономики составляет высокотехнологичная промышленность. После развала СССР Россия отстала от нас на десятки лет и, возможно, никогда уже не сможет догнать. Но это если она пойдет традиционным путем. А возможны и другие варианты! Например, ей не обязательно создавать у себя на территории промышленные предприятия аналогичные нашим. Достаточно взять под контроль то, что есть у нас. И в этом случае такие финансовые структуры, как банк Гонгадзе могут России очень сильно пригодиться. Если он действительно контролируется российскими спецслужбами, то это для нас опасно по трем причинам. Во-первых: используя его сеть можно проводить разного рода незаконные финансовые операции. Например, оплачивать поставку оружия дружественным России режимам. Отмывать теневые капиталы. Во-вторых: проводить широкомасштабные акции, направленные на подрыв нашей экономики. Кризис две тысячи восьмого года это хорошо показал. Достаточно было немного расшатать фондовый рынок, и акции наших ведущих компаний вместе с индексом «Доу-Джонса» рухнули ниже некуда. И, в-третьих: используя финансовый потенциал Гонгадзе можно приобретать интересные для России активы. Не только предприятия, но и технологии, патенты и в обход нашего законодательства передавать их русским. Так что ситуация не настолько проста, как вам может показаться. Кстати… – заместитель директора взглянул на Хоффман. – Как осуществляется контроль за деятельностью этой Смирновой?
Хоффман встал.
– Находится под плотным колпаком, сэр! На улице ее постоянно сопровождают три бригады наблюдения. Периодически контролируем радиочастоты, если есть подозрение в попытке установить связь через мобильный телефон или «вай-фай» канал. Все электронные сообщения проверяются провайдером. Наиболее интересное сразу передается нам. Окна в ее квартире на тридцать четвертой стрит оборудованы системой съема информации. К ней в офис удалось через биржу труда внедрить своего человека на должность референта. Под видом уборщицы тоже работает наша сотрудница.
– Когда вы установили наблюдение за ней?
– Сразу после получения сигнала от ЦРУ. Три месяца назад.
– Что-нибудь интересное смогли за это время зафиксировать?
– Пока, к сожалению, нет… – Хоффман замялся. – Ведет она себя крайне осторожно.
Дуглас решил вступить в разговор.
– Разрешите сэр?
– Пожалуйста… – кивнул заместитель.
– Я сегодня работал в «наружке» и заметил признаки контрнаблюдения за Смирновой.
Все присутствующие в кабинете насторожились.
– Ну-ка поподробнее! – попросил заместитель.
– На Лексингтон-авеню у светофора она видимо пыталась проверить, не следят ли за ней, и я заметил, как один парень у газетного киоска слишком внимательно рассматривал стоящих рядом прохожих. Я его на всякий случай сфотографировал. Потом он пошел за ней. У музея Уитни мы его потеряли.
– Вы думаете, он ее контролировал? – поинтересовался Бродди. – Мало ли на улицах Нью-Йорка шляется праздных бездельников.
Дуглас усмехнулся.
– Он оказался не праздным бездельником. На всякий случай его фотографию я переслал в наш вычислительный центр и там установили, что он сотрудник Секретариата ООН. Его фамилия… – Дуглас заглянул в лежащую перед ним папку. – Андрей Станиславович Черкашин.
Бродди насторожился.
– Как вы говорите его фамилия? – переспросил он.
– Чер-ка-шин. – по слогам еще раз прочел Дуглас.
Гейтс и Бродди переглянулись.
– Интересное совпадение. Мы с этим типом сейчас проводим определенную работу.
– Какую? – поинтересовался Хоффман.
– Да так… – Бродди небрежно махнул рукой. – Им уже полгода Кара занимается…
На лицах присутствующих в кабинете появились улыбки.
– И как успехи? – снова задал вопрос Хоффман.
– К сожалению, уложить в постель его пока не удалось… – мрачно сказал Гейтс.
– На Кару это не похоже! Или этот парень импотент? – Хоффман, широко раскрыв рот, расхохотался.
Его поддержали другие участники совещания.
– Ладно.... Не будем уходить от темы. – заместитель директора поднял руку вверх и смех в кабинете затих.
Он с удовлетворением посмотрел на Дугласа.
– Неплохо Дуглас… Вот, что значит интуиция! – заметил он. – Значит, мы не ошиблись, когда взяли вас в наш аппарат. А этим русским надо еще подучиться как вести контрнаблюдение и смотреть не только на тех, кто ходит, но и на тех, кто в автомобилях ездит.
Все снова заулыбались.
Бродди озабоченно почесал бровь.
– Сэр, мы тут еще один интересный факт установили. Черкашин сейчас вовсю ухлестывает за сотрудницей отдела протокола и согласований Хельгой Кристенсен. А эта Кристенсен, когда еще жила в Европе, два года работала секретарем у Смирновой.
– А вот это уже совсем интересно! – задумчиво сказал заместитель директора и все присутствующие в кабинете, снова переглянулись.
Горы Сакраменто. Штат Нью-Мексико. Наши дни…
Выехав ночью из Альбукерке, Надежда весь день провела в дороге, разыскивая, указанное в шифровке ранчо. Миновав небольшой, в сотню домов, городок Лас-Крусес, недалеко от мексиканской границы, она уточнила на автозаправке адрес ранчо и уже к вечеру оказалась в нужном месте. Дорога огибала скалистое плато и за рощицей темно-зеленых мескитовых деревьев она увидела несколько белых одноэтажных домиков. Сверившись с картой еще раз, и убедившись, что не ошиблась, Надежда подъехала к крайнему из них и, поставив «Порше» в тени заваленного сухой листвой навеса, вышла из машины. Кругом было не души. Поправив на голове широкополую ковбойскую шляпу, Надежда, растерянно озираясь, направилась к крыльцу. Что-то странное показалось ей в царившем кругом безмолвии, а висящий на двери домика замок красноречиво говорил о том, что стучать в нее бесполезно. Постояв в раздумье перед дверью, Надежда решила осмотреть другие дома и, спустившись с крыльца, направилась к ним.
– Вы кого-то ищете, мисс? – вдруг раздалось у нее за спиной.
Надежда от неожиданности вздрогнула и быстро оглянулась. В проеме двери, на которой она только что видела висящий замок, стоял широкоплечий двухметровый детина, одетый в рваные грязные джинсы и наброшенную на голое тело кожаную жилетку. К его верхней губе прилипла потухшая сигарета, а изо рта несло приторно-кислым запахом дешевого бренди. Окинув Надежду с ног до головы скучающим взглядом, он сонным голосом повторил.