Страница 2 из 44
Она часто делала такие коротенькие заметки, чтобы потом вспомнить свои чувства и ощущения и использовать их в текстах. Вера любила придумывать истории и мечтала, что когда-нибудь их издадут. На Историческом факультете она оказалась случайно, хотя училась легко и весело. Вера с детства хотела писать и думала поступать на Филфак. Литература была её любимым предметом. Но в старших классах что-то пошло не так. Школьная программа казалась нудной кабалой, а домашняя работа – бессмысленной и пустой. Куда интереснее было писать. Вера читала запоем книги вне школьной программы и мечтала, что настанет тот день, когда её имя тоже будет на книжном корешке. К выпускным экзаменам она окончательно поняла, что не хочет ещё пять лет изучать чужие истории. Предстоял серьёзный разговор с отцом. Вера во всём ему доверяла, доверилась и в этот раз. Отец предложил ИстФак, тем более сам там учился, и считал историческое образование самым классическим и универсальным из гуманитарных наук. Вера рассудила, что в Истории можно почерпнуть много сюжетов, а археология так и вовсе была овеяна романтическим флёром. Так и решилась Верина судьба.
На перроне появился загорелый небритый мужчина в спортивных штанах с вытянутыми коленками и в засаленной олимпийке. Наталья Борисовна оживлённо замахала рукой. Вера не сразу поняла, что это и есть начальник раскопа.
– Здравствуйте, Наталья Борисовна, – произнёс подошедший мужчина, пожимая руку научному руководителю второго курса.
– Доброе утро, Игорь Поликарпович, – тепло улыбаясь, ответила Наталья Борисовна.
– Игорь Поликарпович Парамонов, ваш начальник на ближайшие две недели, – представила она главного руководителя студентам.
Потом Наталья Борисовна по очереди познакомила Игоря Поликарповича с каждым из ребят. И, наконец, хватая тяжёлые сумки и рюкзаки, студенты поплелись к машине.
– О, буханка, – воскликнул Коля.
В рассветных ярких солнечных лучах УАЗ-452 выглядел неуместно грязным и обшарпанным. Когда студенты погрузили в него свои вещи и расселись сами, уазик опасно накренился. Практиканты переглянулись и явно усомнились в том, что машина довезёт их до лагеря. На жёсткой скамейке в кузове ужасно трясло. Вера подумала, что в этой адской машине невозможно ехать на дальние расстояния. Студентов бросало из стороны в сторону, словно мешки с картошкой. И всё же ребята оживились, в машине стоял весёлый гвалт.
Вера старалась смотреть в окно. Она сидела крайней на лавке, почти у водительского кресла. Сначала за окном проплывали живописные пейзажи: поля и перелески, покатые овраги и далёкие холмы, усыпанные жёлтыми подсолнухами. Солнце поднялось выше, начинался летний зной. Потом стали появляться деревенские дома, покосившиеся и бурые, но с ярко выкрашенными оконными рамами. Дома походили один на другой чем-то неуловимо одинаковым. Словно их престарелые жители в безнадёжной попытке навести порядок красили резные наличники в синий, белый и голубой цвет.
Для Веры, как городской жительницы, всё было в новинку. В прошлом году практика для студентов была ознакомительной, а Вера и вовсе практиковалась в архиве института. Поездки «на картошку» ей тоже удалось избежать, что, кстати, многие считали постыдным. Ведь на сельхоз работы ездили все.
Дорога от окраины до центра деревни заняла меньше пяти минут. В окно Вера увидела крупное белое здание, формой напоминающее амбар. Вывеска над увесистой дверью гласила: «Сельпо». Безымянный и абсолютно бездарный художник нарисовал по бокам от входа уродливые ромашки.
– Это местный сельмаг, – громко произнёс Игорь Поликарпович, оторвав одну руку от руля и поводя ей в открытое окно.
– А почта есть? – спросил Саша.
– Почта на станции. Кому писать собрался, спортсмен?
– Просто спрашиваю на всякий случай, – буркнул Саша. Но его уже никто не слушал.
Почувствовав дружелюбный тон начальника, ребята повалили с вопросами.
– Нашли что-нибудь стоющее на раскопе, Игорь Поликарпович? – поинтересовался Артём.
– А речка там есть или озеро? – встрял Лёва.
– А долго ещё ехать? – уточнила Алла. Она, как и Вера, измучилась за эту короткую поездку.
– Ситченков! Коновалов! Все вопросы потом, – отрезала Наталья Борисовна, перекрикивая шум мотора и голоса студентов.
– Скоро приедем, – добродушно ответил Игорь Поликарпович.
***
Палаточный лагерь располагался посередине между раскопом и деревней, если так можно сказать. Километр до раскопа и три до деревни. Но Игорь Поликарпович уверил, что, если напрямик по полям, будет быстрее.
Место поразительной красоты. У Веры аж сердце защемило от увиденного пейзажа. Их лагерь находился в реликтовой лесополосе, теперь заповеднике природы. Лес пересекала сеть озёр. Несколько разномастных палаток и вытоптанная полянка обозначали место присутствия человека. За палатками раскинулось небольшое вытянутое озеро, одна сторона которого терялась в густых деревьях. С другой стороны виднелся насыпной мост, когда-то разделявший длинное озеро. А теперь за валом моста вода высохла, превратившись в поросший луговыми травами овраг. Земля местами просела, обнажая своё бурое нутро. За озером высился холм, и густым частоколом стояли огромные сосны. На этом берегу лес был смешанным и мелким, словно десятки лет назад приехавшая техника разворотила вековые сосны. От оврага, будто наползая на палаточный лагерь, колыхалось пёстрое разнотравье. На зелёном травяном ковре фиолетовые всполохи полевого чабреца перемежались розовыми и жёлтыми цветами, названия которых Вера не знала.
После душного салона машины тенистая поляна казалась свежей и прохладной. Зелёные ветви деревьев отбрасывали ажурные тени на большой навес, который издали Вера приняла за несуразную палатку.
«Это полевая кухня», – сразу поняла она.
Вера достала блокнот и записала строчки Есенина, пришедшие на ум:
«Вяжут кружево над лесом
В желтой пене облака.
В тихой дреме под навесом
Слышу шепот сосняка».
«Лучше и не описать», – подумала она.
– Что ж, проходите, располагайтесь, проведу вам экскурсию, – начал Игорь Поликарпович, разводя руками. – Здесь у нас кухня и зона приёма пищи. Это у нас «лавка древностей», там разбор, сортировка и учёт находок. Тут у нас кладовая. Вот моя палатка. А вы свои вон там ставьте.
После паузы он продолжил:
– Уборная вон там, – Игорь Поликарпович указал на дощатый домик-скворечник в кустах. – Ну это в основном для дам. А вы, парни, можете и в лесу.
Вера не умела ставить палатку, и Алла, чертыхаясь, пыталась сделать это сама.
– Ты только мешаешь. Уйди, ей богу. Да стой ты, вот здесь держи, – прикрикивала она.
К облегчению Веры, на помощь пришли Саша и Виталя. Рыбаков улыбался, как бы говоря: «Эх, городские».
Оказалось парни уже поставили свои палатки.
Чуть погодя подошёл Игорь Поликарпович и объявил:
– Сегодня работаем полсмены. А завтра, – он выдержал паузу, – по полной.
Наталья Борисовна проводила ревизию продовольствия и обнаружила его нехватку.
«Неудивительно, – подумала Вера. – Тащить на себе палатки, спальники, коврики, посуду и шмотки – то ещё удовольствие. Так ещё и банки с тушёнкой. Кому охота?»
– Надо ехать в сельпо, – констатировала научный руководитель и посмотрела на Игоря Поликарповича.
– Ну нет. Кто не взял, тот сам ножками пойдёт, тем более напрямик тут близко – произнёс он, а потом прищурился хитро и глянул на Ситченкова и Коновалова.
Вере показалось это высказывание по меньшей мере странным, да и вообще возмутительным. Машина-то вот стоит.
– Вы же всё равно в деревню попрётесь, – закончил начальник раскопа, проговорив это так, чтобы Наталья Борисовна не услышала.
Тут до Веры дошёл смысл слов и прищура Игоря Поликарповича.
«Наталья Борисовна, конечно, всё понимает, – подумала Вера. – Не первый год с практикантами ездит».
– После обеда идём на раскоп. Так что пулей туда-обратно, – сказал Игорь Поликарпович.