Страница 49 из 77
Фелисия опускает руки, отступает и стремительно бледнеет. Мы вспоминаем одно и то же. С того похищения прошел год, но отголоски страшной ночи никуда не исчезли. Особенно у девушки. Она ведь только-только оклемалась и перестала плакать по ночам во сне.
- Не смей…Не смей даже слов таких произносить… - Джаред рычит на герцога. – Даже думать подобное не смей.
Джаред, этот похожий на огромного плюшевого мишку мужчина, который просто так и мухи не обидит, молча будет терпеть издевательства и не пожалуется, без колебаний ударил собственного брата, которые к тому же и старше. А еще он его целый год не видел, и эта первая за долгое время встреча. Ради меня. Нет, защищая мое доброе имя.
Рейнард смотрит на него непонимающе, весь запал ударить в ответ в его глазах пропадает, на лице явный шок. Джаред отпускает ворот его рубашки и уходит прочь.
Повисает опасная тишина.
Эд толкает нас в сторону дверей, о продолжении разговора и речи не может быть, не стаким настроем точно. Фелисия дрожит, у Сабрины глаза покраснели, жмется ко мне и золовке, герцога она явно боится.
- Идиот ты, Рей, - выплевывает молодой маг напоследок.
Я оглядываюсь, встречаясь взглядом с оставшимся стоять в одиночестве посреди комнаты растерянным, потрясенным супругом, прежде чем Эдвард громко захлопывает за нами дверь.
Она закрывается с провокационным хлопком. Но в ответ тишина, герцог не выбивает ее сломя голову, и не спешит выбежать наружу, догнать Эда и всыпать ему хорошенько за неуважение.
Я вздыхаю.
Ничего так и не прояснилось.
Где, варрх его, эта главная героиня? В какую клоаку успел съехать сюжет? Если мы ускорились, то понятно, что как было в оригинале, события уже не развиваются, но общие сюжетные линии ведь должны быть теми же!
В висках стучит. Последствия ли обморока, или это я, попав под дождь простуду подхватила, или же только что ситуация так подействовала, а может, что и все сразу.
Эдвард топает наверх в свою комнату. Где Джаред неизвестно. Наверное, тоже у себя. Всем нам нужно многое обдумать. Как никак, Рейнард их семья. Пусть и как снег на голову посреди июля его появление, но это ведь хорошее случилось. Живой, на первый взгляд невредимый, память как будто тоже не терял.
Не знала, что его появление всколыхнет в ребятах столько неизвестных мне чувств.
Я думала, они обрадуются. Может так и было, этого увы, из-за своего обморока не застала, но мимолетная радость от встречи быстро улетучилась и в головах у всех всплыли вопросы.
- Идем, - мягко говорю я застывшей Фелисии.
Ужинает каждый в своих комнатах, мы вдвоем с леди Эккарт развлекаем все это время до еды как можем маленькую барышню, к счастью, насколько дети впечатлительные, настолько же они и быстро отходят от шока и переключают внимание на новое.
За окном не прекращается буря, Фелисия ложится в постель рядом с Сабриной. Каждой из девочек лучше быть сейчас рядом с другой. Пусть одна и взрослая уже по общим меркам, но и ей тоже бывает грустно и страшно порой.
Я киваю Фелисии, выключаю свет и осторожно затворяю за собой дверь. В коридоре на стенах горят светильники, за окном хоть глаз выколи, даже очертаний деревьев под окнами не разглядишь. Какая темная сегодня ночь.
Времени немного. По нашим обычным меркам рановато спать ложиться, но ни у кого нет настроения разговаривать.
Я не спешу спускаться к себе в комнату на второй этаж – комната Сабрины теперь по соседству с Фелисией – и неспешно бреду по коридору, спускаюсь вниз, но прохожу свой пролет и иду ниже, на первый этаж. На пути не встречается никто, слуги чувствуют настроение хозяев и не торопятся мозолить глаза, страшась попасть под горячую руку.
Прошел год, как я здесь. Провожу рукой по перилам, все уже стало в этом доме таким привычным и родным. Я думала, что время еще есть. Но оказалось иначе. Скоро нам придется попрощаться, я отыграла свою роль…
Рейнард, нет, главный герой этого мира оказался не таким, каким мне представлялся. После того, как остался стоять в одиночестве посреди комнаты, мне стало его даже жаль. Этот мужчина такой же живой человек, также совершает ошибки, глупые и не очень.
Я могу поставить себя на его место. Скитался целый год по неизведанным землям – это мне Фелисия поведала, в отличии от меня она слышала краткий в пяти предложениях рассказ герцога – с постоянными догадками о тех неизвестных, которые желали его смерти, перебирал в уме всех возможных подозреваемых и попутно старался вернуться домой, преодолевая трудности и лишения, которые далеко не каждый человек, не то что аристократ вынесет.
Но дома его не лучшим образом встретили те, кого он с легкостью покинул. Обида ребят мне тоже понятна. Старший брат оставил их фактически на произвол, и опасности, с которыми столкнулся каждый из них, были очень даже реальными. Как и неоднократные поползновения в сторону богатств семейства.
Младшие Эккарты, наверное, удивляются, почему я не расстроена. Ведь упрямо ждала и верила, со стороны же все выглядело так. Уж кто, как не жена, должна в подобной ситуации сердится.
Ну, я просто знала, что однажды этот день придет. И по прихоти судьбы он наступил сегодня, не через еще один год. Злиться и негодовать из-за человека нужно, когда он что-то для вас значит. Я сегодня герцога встретила впервые, если не брать в расчет расплывчатые о нем воспоминания прежней Юнис. Так и я наверняка для Рейнарда ничего не значу, и это логично. Может, и вовсе его светлость меня за достойного человека не принимает, раз позволил себе такие высказывания, за которые Джаред его ударил по лицу.
Ну, переживу. Не он первый и не последний точно, кто ко мне добрых чувству не питает.
Но жаль. До того, как мы друг друга узнали – я-то понятно, такая маскировка была на мужчине, а он, хорош, однако, собственную супругу среди бела дня не признал – было даже весело провести вот так несколько минут. Если не брать в расчет риски пульсар словить, конечно. Умеет же он вести беседу и приятным быть тоже может, только вот зависит от человека перед ним, какую предпочтет герцог модель поведения.
Судя по тому, что случилось в гостиной, уж лучше мы с Рейнардом и вовсе были бы незнакомцами. Без этого отягчающего прошлого и брака-сделки. Отношение герцога ко мне, Юнис, его супруге, как к одной из подозреваемых в покушении.
Ну, и чтобы жизнь медом точно не казалась, он еще и в каких-то интрижках на стороне меня вроде как уличил. Сам придумал – сам взбесился, черта всех мужчин поголовно в любом из миров.
Я вхожу в полуосвещенную тусклым огнем светильника на столе кухню, где в дневное время суток правит повар, а иногда Фелисия. Вздыхаю и быстро беру себя в руки, нет, я не буду расстраиваться. Не буду! Все равно главному герою суждено быть с главной героиней, а я просто в сторонку отойду и буду такова, следовала бы сюжету, закончила бы и вовсе на виселице.
Убеждаю себя, а в душе что-то недовольно ворочается, противится таким мыслям. Все же Рейнард был мужчиной, о котором я когда-то мечтала, перелистывая страницы. Но такая концовка обречена, судьба идет своей дорогой.
Ставлю чайник на плиту, и пока он медленно закипает, в заварник бросаю сушеные цветы ромашки.
- Кто здесь? – скрип половицы пугает ужасно.
Я уже успела вспомнить все самые страшные сцены из фильмов ужасов, которые видела в прошлой жизни.
- Прости! Это я.
Этот я – это Рейнард.
С того места, где я стою, хорошо просматривается вход в помещение. И за то время, что я тут вожусь, никто не заходил.
Из темного угла выходит его светлость мой законный супруг. Он возле окна сидел что ли, в старом кресле пожилой кухарки Марты? А я думала, что одна. Раньше меня здесь оказался и что, все это время размышлял, продолжать ли ему сидеть тихо или выйти на свет?
- Что вы здесь делаете?
Прижимаю к колотящемуся в груди сердцу руку. Постепенно испуг сходит на нет.
- Посуду после ужина решил занести да так и остался. Тот слуга, что доставил мне еду в спальню, видимо, побоялся за ней возвращаться, я его немного испугал. Ненамеренно, - извиняющийся тон Рейнарда вполне искренен.