Время не лечит

А уж как за руку его вцепилась. И увести пытается. От меня подальше. Боится за парнишку. Да. Могу и покалечить. За один взгляд ее, в его сторону. Ревнивый осел. Даже не знал, что настолько. Уехала бы с ним? Если бы отпустил. Никогда не использовал такие подлые приемчики. Да каковы мои годы.

Чуть позже. Сижу на диване. Закрыв глаза. Лариса обрабатывает разбитые костяшки. А я вцепился себе мысленно волосы. Держусь, чтоб следом не рвануть. Да блять! Ну, довела! Мальчонке губу разбил. А так жить будет. Кипит все внутри! Кипит так, что как у чайника, крыша свистит и дымиться. Заряжаю кулаком по диванной спинке и вскакиваю. Лариса взвизгивает. Из рук летит перекись и аптечка.

— Роман Олегович!

— Лариса, устрой нам дизайнерское совещание. Лаунж зона это не только картина. — что я несу! До меня доходит. Дарина никогда не была одна. Никогда. Я свое одиночество принял, как естественный признак. Она нет. У нее были отец и брат, мама. Даже этот Артем. Он был рядом с ней. Всю ее сознательную жизнь. И да, наверное, сейчас я поступил, как полнейшая эгоистичная сволочь.

— Так Альбина уже…

— Она здесь не работает! — говорю тихо, но злобно. Ах, Дарина! Дарочка! Блять! Как он ее называет! Бесит!

— Но никто этого не знает. Вы же хотели в то помещении сделать студию для художников! Даже обсуждали оборудование.

— Думаешь, после драки память отшибло? Ларис, займись своей работой! Да, планы изменились. Но моя бабушка больше не участвует. Подготовь все. Поняла?

Включаю на ноутбуке камеры слежения. Без верхней одежды. Значит, проводит и вернется. Обнимаются. Целует ее. Она позволяет. Легкое касание губ. В лифте у нас еще ничего не было. Надо будет ее способом стереть воспоминания. Жёсткий секс, как таблетка анальгина! Закрываю ноут так резко, что кажется экран треснул. Какой же я дебил! Своими руками все испортил! Это уже помешательство какое-то.

Она хотела нашего знакомства? Пригласила его сама? Я ревную. Очень ревную. Ревную не просто маленькую незнакомку. Ревную к тому, что Артем знает ее. Знает, как она нежится под солнцем на пляже. Знает, какой она была до потери своего отца и брата. Он видел ее искреннюю улыбку. Видел ее такой, как на фото в паспорте. Беззаботной. Спокойной. С ним она встречала рассветы. С ним она бегала на свидания. С ним она впервые поцеловалась. И теперь точно знаю. Он был первым и единственным. Хочет она или нет, мы ближе. С каждым шагом все ближе. Она легко принимает его объятия и поцелуи. Словно делал это много раз. Со мной тоже привыкнет.

Я хочу вернуть ей все это. Уверенность в отношениях. Улыбку в глаза. Радугу в сердце. Мне нравится Дарина в любом варианте. Просто хочу ее навсегда. Хочу увезти ее в Диснейленд, или В Париж. Точно. Все девочки мечтают о Париже.

Я отмахиваюсь от Лары. Она опять бегает вокруг меня.

— Роман Олегович, может пластырь…

— Лар, отстань. Не занудствуй! Целый я. Зарплату платить продолжаем! Ты там за дверью всем хорошенько взбодриться дай! А? я вот отсюда слышу, как шепчутся! — кричу громко, чтобы услышали за приоткрытой дверью. — если выйду я, все уйдут на совсем! — шорох, топот в коридоре. Рассосались.

— Роман Олегович! Дарина вас заколдовала.

— Сама же говорила, ведьма она. Лар, ты еще батюшку в офис пригони! Иди уже на свое рабочее место!

Лара вздыхает и собирает аптечку.

— Сходите в ночной клуб. Или в боулинг. Развеяться вам надо, Роман Олегович. У вас всегда столько звонков за день было. Может принесу вам приглашения? Там целая стопка скопилась. Выставка новая открылась.

— Выставка кого?

— Не кого, а фото! Новый фотограф молодой покорил местный бомонд.

— Вот сама и сходи.

В кабинет вошел Пашка. И уселся на край стола. Скрестил свои длинные ручонки. Угарает. Закатываю глаза. Стеб между нами нормальное дело. И мне сейчас это даже нужно. После его выходки с Никой. Встаю и направляюсь к бару. Но так и не касаюсь алкоголя. Мне другое сейчас нужно. Трезвый ум и горячая кровь. А главное податливое тело в руках. Мать наркоманкой была, а я умудрился остаться таким. Побухать могу, но без фанатизма. Курить? Было дело. Баловался. Но тоже затянуло. Экстрим совсем не мое. На другое подсел. Секс. Раньше думал. Не секс. На Дарину подсел.

— Ром. Стар ты уже для таких страстей.

— Отвали нахрен. На себя посмотри! Пашок! Ты мне всех девок в фирме попортил! Замужних совращаешь! Малолеток к изврату приучаешь! У нас не фирма, а коллегия твоих бывших и настоящих. Где Даша?

— Ах, эта Даша, радость наша!

— Не наша! Моя. И запомни, Паш. Эта девочка не объект твоих исследований. Я сам про нее все знаю. Она только моя. И все, что связано с ней.

— Кажется, вся фирма это уяснила. Агрессия твоя очевидна. Ты пацану чуть все ребра не переломал! Ром! Тебе 30 лет! А ведешь себя как подросток. Даша умная девочка. И такие выходки точно не в ее вкусе. Не впечатлит ее разбитый нос и сломанные кости.

— Даже если ты считаешь себя гением женской психологии, Дарина это отдельная тема! Не все бывает так, как нам хочется.

— Даша твоя сбежит. Отстань от девчонки. Пусть сама разберется.

— Говорил с ней, да? Подкатывал? Паш, прибью же. За Нику бесился, что тайком. Мне ж похрену было. За Дарину закопаю! В бетон живьем. Где она?

— Не пугай. Понял я. И она точно не так проста, как кажется. Да в своей каморке она. В работу опять ушла. Уехал Артем. Уехал. До вокзала мои ребята проводили. И на вокзале, по прибытии встретят его доблестные наши военкоматчики. Так что расслабь булки, Ромыч.

— Вот и славненько. Туда ему и дорога. Ты с ее матерью связывался? В клинике что?

— Все решили уже. Все идет, как надо.

Закрываю глаза, и слышу ее слова на последок: «Говорила же, не привыкай ко мне. Ты сейчас делаешь ошибку». А я продолжаю делать эти ошибки. Нащупываю почву. Почву, куда мою Дарину можно врастить. И оставить навсегда.

Знаю, о чем она говорила. Такое давление сам бы не выдержал. У меня не только ее вещи. Но и паспорт. Глупо цепляюсь за воздух. А не могу иначе. Уехала бы она? Не дает теперь покоя этот вопрос. Она простит. И позднее спасибо скажет. Я держу ее. И это позволяет ей оставаться. Вижу, что не так уж и нужна ей эта мнимая свобода. Просто бывает так сложно отказываться от клятв самому себе. А Дарина девочка упрямая. Устремленная. И слишком не умеет кривить душой.

— Паш, переборщил, да?

— Однозначно. Еще приехали твоя бабушка и Ника.

— Так это прекрасно. Одним махом со всеми разберусь.

Встаю, и таращу глаза. Слишком много народу вокруг нас. От встречи с Никой Дарина еще точно в себя не пришла. Странно, что мне так ничего и не сказала. Она пытается держать расстояние между нами. Но мы все равно углубляемся во все это дерьмо.

22

Даша

Слышу голоса. Они эхом проталкиваются в плотность увлеченного сознания. Прикусив кончик кисти, раздумываю, чтобы такое гадкое тигру подрисовать. На память. Ведь, по-сути моя работа закончена. Может зря отправила Артема. Ехала бы домой. К маме. Чух-чух. Все дальше от этого грубого ревнивца! Что он устроил! Зачем!

— О! Здесь есть, где развернуться! — вещал хрипловатый женский голосок, и этот голос я слышала совсем в другой интерпретации, — Альбина, дорогая! Всю вот эту зону завуалируем для отдельных вип-кабинок! Будет очень уютно работать! Слегка затемним это пространство.

Пальцами сжимаю тонкую ручку кисточки. Она хрустит под натиском моих пальцев. На миг засматриваюсь на кровь. На моем запястье следы крови Артема. В этот раз он узнал больше, чем я того хотела. Но именно это донесло до него правду. Мы не пара. И не надо надеяться.

Оборачиваюсь.

Красотка с длинной волнистой гривой роскошных волос. Раскосые египетские глаза. И наряд, от которого в глазах рябит. Длинные ноги-ходули шастают от одного угла к другому. И столько театрального, наигранного восторга. Сложенные ручки. Растянутые губы в подобие улыбки. Но самое невероятное — абсолютное игнорирование меня и моей работы. Молча стою. Но точка кипения достигает критического уровня. Ника. В квартире она была другой. Протеже Альбины. Эта женщина знает многое. Альбина холодная, фальшивая, и сейчас ее ненавижу еще сильнее, чем раньше. Она знает! И прячет от меня правду. Она сделала Рому сиротой. Не сообщить сыну о смерти отца. Как вообще можно вот так спокойно вертеть жизнями живых людей. Искать за какую ниточку дергать. Подкрадываться и подсматривать через плечо. Как она так легко живет без души. Без какого-либо желания сблизиться с единственным родным человеком. Она жестокая. И рому сделала таким. Хотя, не она. Он не вольно скопировал ее. Потому что это закон жизни. Генетическую связь никто не отменял!