Время не лечит

Дарина меня не видит и не слышит. Сейчас она так сосредоточена на своих действиях, что совершенно беззащитна. Все эмоции, как на ладони. Она дарит улыбку солнышку. Печалится о ползающей букашке в тени. Она закусывают губку, усердно растирая яркое пятно.

Хочу в себя это тепло. Эту страсть. Чтобы она во мне вот так же растворилась, забывая этот мир. Такого неконтролируемого желания к обладанию кем-то еще не было в моей жизни. Альбине придется сказать спасибо. Хотя мелькала мысль, что если я начну добиваться внимания Даши, Альбина расколется. Бабушка сто процентов не просчитала последствия нашей встречи.

Подскакиваю в два шага, оказываюсь рядом. Палитра с красками размазывается по моей белоснежной рубашке. Только мне уже все равно. Потому что губами вгрызаюсь в маленький рот. Она ничего не видит и не слышит вокруг. Чувствую, как краска размазывается по моему лицу. Как она отвечает на поцелуй. Как снова легко оказывается на мне верхом. Я кружу ее вокруг себя, продолжая целовать. И раскручивая ее колобочки волос на голове.

— Хочу тебя! Хочу так сильно, что сдохну сейчас! — помню, как такие порывы вечно пугали других. Не помню кого именно, но пугали. Помню, как визжали, что может кто-то войти. Даше все равно. Она полностью во мне и со мной. Плевать, что офис полон людей. Что могут увидеть. Рабочий вечер в разгаре. Я словно с головой ныряю в ласковые волны собственного себя. Удовольствие и безбрежное счастье от близости охватывает каждый элемент моей души и тела.

Дарина липкими ладошками теребит мои уши. И вдруг улыбается. Я держу ее навесу. Такая легкая и мягкая. Плюшевая игрушка.

— Я могу оказаться шпионом. Озабоченной нимфоманкой или просто шлюхой.

— Можешь. Только, что если мне все равно? А? что тогда будешь делать, Даш? Я же и не ждал, что ты трепетной девственницей окажешься. Но вот отсутствие опыта все же есть.

— Не оточены движения, когда тела наши сплетаются? Когда твой член проникает в меня, ты думаешь о моем опыте?

Пошлая девочка. Хрипловатый рык вырывается из моей груди. Прижимаю сильнее. Мы оба измазаны в краске. Только эти цветные полосы наоборот соединяют нас. Порождая нечто ураганное в сердце.

— Ром, остановись, пока не поздно. Ты же совсем, совсем ничего обо мне не знаешь.

— Так давай знакомится, моя незнакомка. Я вижу тебя. Дарина. Вижу твою светлую душу. Прозрачную, как твои глаза. Я слышу даже шёпот твоих мыслей.

— Третий глаз прорезался? — она крепче трется о мое тело. Бляяять! Пробирает дрожь. Внутри все гудит от желания. — хочу твою радугу, Ром. Знаешь, как ты пахнешь? Как спелая малина, как дымка над озером ранним утром. Ты мой туман и самый ясный день. Штормовые глазки. — целует мои глаза и улыбается. Сколько в ней неистраченной нежности. Как она ранима и боится это открыть людям. Я ничем не лучше. Иногда даже кажусь слишком слабым перед собственным отчаянием. С ней ничего не боюсь. Почему-то верю. Пожалуй, в современном обществе доверие полное, безоговорочное, редкость. Это практически вымерший вид эмоций человеческих. Эта девочка скорее все скажет в глаза, чем сделает за спиной.

— Умеешь говорить, да? Расскажи, как ты живешь? Откройся, Дарина.

Она целует. Самозабвенно и жарко. Молчанием перекрывая мой голос. Не расскажет. Не потому что не хочет говорить, нет. Не умеет. Откровенничать и доносить не умеет. Все отражают ее картины. В лицах мелких персонажей есть и отчаяние, и радость и печаль.

Припечатываю ее к стене. Нет, к панорамному окну. Обжигает. Тяжело дышу ей в шею.

— Ты права, надо остановиться. — слышу, как заурчал ее желудок. Девчонка так самозабвенно работала, что вряд ли успела покушать. Она совсем одна в этом большом городе. Но не позволяет себе помогать. Надо заманить ее в квартиру. Точно! Там так холодно и пусто. Курьер привез вещи, которые я заказал у Риты для Даши. А что если она сделает из КВАРТИРЫ — Дом. Тот самый, которого никогда у меня не было.

Опускаю Дашу на ноги. Пытаюсь усмирить буйство гормонов. А еще ощущаю тяжелый запах женских духов. Тех самых, которые так любит, а я ненавижу, Альбина. Моя бабушка. Целую Дашу в макушку и слегка поворачиваю голову.

Стоит и смотрит на стену. Театрально приложив изящные пальцы к подбородку. Изучает рисунок. Словно и не заметила нас. Та еще театралка. Началось.

8

Даша

Не сразу заметила, что уже не одни. В мире моего собственного творчества Рома гармонично вписался. А выйти в реальность совсем забыла. Висну на нем и прячу лицо в вороте его рубашки. Вот блин мы сейчас круто выглядим. Краска даже в волосах. Раньше вот так выпадать и уплывать в саму себя могла только при помощи цвета и новых картин в голове. Рома словно нашел рычаг переключения. Всю мою неадекватность он перенаправил на себя! Хорошо, что он так и не смог справиться с застежкой комбинезона. Зато я ладонью прошлась по его груди под расстегнутой рубашкой.

А мне смешно. И так все равно, что подумает Альбина. Эта дама слишком часто находится в образе. Она никогда не бывает настоящей. Каждый жест, каждый взгляд это продуманный шаг. Игра. Я способ для нее что-то исправить. Не знаю что. Но вижу вину в ее пожухлых глазах.

Она пыталась сделать так, чтобы я чувствовала себя должницей. Но никак не доходило, что я уехала из своего городка ради своих вопросов! И ради того, чтобы Альбина исчезла из нашей жизни.

Рома спросил о свадьбе? Зачем он это спросил? Альбина подсказала. Она знала Артема. Видела нас вместе. Мы к мама в санаторий приходили. И именно Альбина тогда упорно называла Артема моим женихом. Ничего доказывать ей не собиралась. Она упорно желала видеть меня устроенной и нормальной! Зачем? Почему такое настойчивое желание втиснуть меня в рамки счастливой женской судьбы?

— Жених не помеха? Детка, ты должна понимать, что работа важная и ответственная. Ведь от твоих рисунков будет зависеть настроение людей. Они должны вдохновлять и радовать. А для понимания правильности необходимо иметь образование. Мне нужна современная абстрактная интерпретация летнего дня. — вот всегда так уговаривала меня. Всегда пыталась подсказывать, что и как рисовать. Учиться в любом случае было в моих планах. Пока еще слишком рано. Слишком все хлипко и неустойчиво. Артем учился и меня за собой тянул. Ему отказала. Альбине нет. Причины свои были. Причина поехать с Альбиной в собственной интуиции.

— Мне нужен способ заработать, а не потратить. И вы прекрасно понимаете, что мои рисунки на много ярче и интереснее, чем у любого современного художника, которых вы знаете. — Общение с этой женщиной, это всегда окольные фразы и отговорки. Иногда это забавляло. А порой сильно раздражало.

Альбина постоянно ходила вокруг мамы. Постоянно пудрила ей мозги красивой жизнью в городе. А я не понимала зачем?! Что эта избалованная и эгоистичная женщина пытается добиться от моей мамочки? Всего лишь сестра-хозяйка в полуразрушенном старом санатории. Альбина умудрилась выбить финансирование для этого санатория. Мама у меня наивная. Но никогда не гонялась за сказками. Она любит свой городок. И тихо страдает с того дня, как погибли ее муж и сын.

И да, решение приняла после того, как прозвучала странная фраза. В то страшное утро… Да. Ничего особенного. Если бы Альбина не прикусила язык. Страшное утро? То самое? Она что-то видела! Она знает! Знает, но как! Столкновение произошло далеко от берега. Далеко. Значит, видеть она не могла.

Сейчас я на ее территории. Сейчас все иначе. Именно я теперь хожу вокруг того, что принадлежит ей. И делаю то, чего она совсем не желает!

Рома ставит меня на ноги, и пытается задвинуть за спину. Закрывает меня собой. И делает все так естественно, будто я уже что-то значу в его жизни. Но в данный момент, меня словно по носу щелкнули. Никогда не забывала, зачем я здесь. Но появление Альбины охладило внутреннее кипение.

Свободно смотрю в лицо, спрятанное под слишком толстым слоем макияжа. Холодные глаза. Мороз по коже от ее взгляда. Она не желала нашей встречи. И не потому, что я серая бедная мышь. Нет. Есть что-то другое. Она знает. Эта женщина знает то, что хочу знать и я. Губы невольно дрогнули. Но улыбки так и не появилось. Хотя, рядом с мамой Альбина всегда улыбалась.