Ее катализатор

— Николетт…

— Все в порядке. Нам кажется пора идти.

Он кивнул и еле отвел взгляд от меня. А я хотела покинуть эту комнату, где было слишком мало места для последних событий.

13 Глава. В катакомбах

Солнце уже село и ночь опустилась на Санди. Мне не хватало высоток с множеством окон, откуда лился бы свет. Я хотела почувствовать шум ночного города, скрыться под покровом темноты.

В Санди было тихо. Где-то я слышала если напрягалась разговоры во дворах, шум посуды из открытых окон и тихие беседы. Зато здесь были звезды, пахло южной осенней ночью и поздними цветами. Я втянула воздух полной грудью. Чистый, свежий, нетронутый суетой.

Мы пошли через лес, я осматривалась и была все время на чеку.

— Вы, когда приезжаете сюда, тоже один ходите?

— С парой телохранителей.

— Опасно, ваше величество.

— Сейчас мы с тобой вдвоем. Это ли не опасно?

— Только тем, кто решит напасть в присутствии меня, — усмехнулась я.

Он лишь слегка улыбнулся и покачал головой. Я заметила, что его глаза слегка сверкали как у кошки.

— Вы хорошо видите в темноте?

— Лучше тебя. Спасибо предкам.

— А у вас есть побратим?

— Да.

— Кто? — не удержалась и спросила я.

— Попробуй угадать.

Я снова глубоко вздохнула и возвела глаза вверх, стала перебирать варианты. Оглядела его еще раз. Высокий, мускулистый. Черные волосы забраны в короткие косы вдоль головы. Глаза Шафрана светло-зеленые, как будто подернутые часто серебром. Как будто… у пантеры.

— Пантера?

— Верно.

— Что это дает? Я только отдаленно слышала.

— Бесшумное передвижение. Слух, зрение и обоняние как у кошки. Если прана кончается, то несколько минут с пантерами, и силы восстановятся. Что еще… — он задумался.

— Иногда вы рычите.

— О, да. Непроизвольно. У Эндари тоже есть такие моменты.

— Рейни рассказывала, да.

— Я благодарен ей за снятие проклятия.

— У нее особо то выбора не было.

— Она могла отказаться.

— Вы бы убили ее?

— Нет. Я не люблю смерть невинных. Но иногда кажется, что она бы сама убила себя, если бы хотела наказать. Я рад, что все сложилось как сложилось. Они с Эндари полюбили друг друга, ей хотелось жить с ним. И она отпустила все обиды.

— Даже не знаю смогла бы я так или нет. Наверное, будь я на месте Рейни, то убила бы себя на глазах у всех.

— В назидание?

— И в наказание.

— Иногда я думаю, что ты — мое личное наказание.

Я не поняла его фразу это, но переспрашивать не стала. Его глаза блеснули в темноте глядя на меня, а на губах была печальная улыбка. Я сменила тему для разговора:

— Тут потрясающее небо. Прозрачное! Видны все звезды.

— Любишь смотреть на небо?

— Иногда. Оно редко, где встречается такое красивое.

Мы прошли пролесок и вышли к раскопкам. Здесь горели фонари, а где-то трещал костер. Археологи сидели кружком около костра и рассказывали истории. Шафран спокойно подошел к ним, поприветствовал и попросил не вставать.

В этом было что-то щемяще уютное. Он пришел как простой человек, сел в круг как все остальные и стал слушать легенды. Я опустилась на бревно рядом с ним, нам налили горячего бульона из общего котла. Я обхватила кружку двумя руками, вдыхая пряный мясной аромат.

— И тогда… — Голос одного из людей был громким звучным. Он рассказывал легенды. — Лара надела корону и вышла из леса словно повелительница Мира… А за ней шли все звери…

Легенда рассказывала о жене одного из правителей Кароса — Ларе. В честь кого был назван сад при дворце. Шафран улыбнулся и тихо шепнул мне:

— Одна из популярных историй тут. Я ее слышал пять раз.

Я улыбнулась в ответ и отхлебнула бульона из кружки. Мы посидели около часа. Шафран перемолвился с несколькими людьми парой фраз, а затем мы зашли в палатку главного археолога. Король посмотрел отчеты и удовлетворительно покивал. Но какая-то тревога не покидала его. Она чувствовалась в его слегка нервных движениях, в цепком взгляде, просматривающим записи, в сжимающихся пальцах от напряжения.

Мы вышли из палатки, и я задала вопрос:

— Вас что-то беспокоит?

— Слегка.

Я выжидательно посмотрела на него, но он сменил тему.

— Мы спустимся сейчас вниз.

— К раскопкам?

— Да, там подземные ходы и пещеры.

— Это опасно.

— Я думал, что это твое второе имя.

— Нет. Хороший ассасин — осторожный ассасин. Тот, кто любит опасность умирает через пару миссий.

— А ты превосходный ассасин, значит мне ничего не грозит.

Я заскрипела зубами, но не стала ничего говорить. До чего упрямый идиот.

Мы спустились вниз, на огороженную территорию, где было вырыты ямы и протоптаны дорожки. Шафран направился ко одному из входов в катакомбы. Я последовала за ним.

— Не обвалится ничего? — скептически спросила я.

— Вроде нет.

— Вроде, — ответила эхом я и снова закатила глаза.

Он взял фонарик среди инвентаря, что был тут везде, включил его и вошел вовнутрь. Свет от фонаря не мог осветить большое пространство, видимость была только на три метра впереди. Я шла рядом с Шафраном, соприкасаясь с ним плечом.

Мы шли вперед, дорожка никуда не сворачивала. Король рассматривал стены, исписанные древним народом. Я посмотрела тоже и удивилась. Стены были украшены фресками. Старыми, потрепанными, но на них была еще краска. Люди много лет назад хорошо умели рисовать.

На одной из фресок была изображена девушка, стоящая на спине огромного хищника с копьем в руке. Ее глаза были белыми, как и у зверя под ней. Под фреской была надпись на незнакомом мне языке.

— Вы понимаете, что здесь написано? — спросила я у короля.

— Немного. Я знаю алфавит, но значения слов мало.

— И о чем тут говорится?

— О… единстве.

— Каком?

— Не знаю, — сказал он, отводя глаза.

— Но догадываетесь, — ответила я.

— Возможно. Идем дальше.

Мы свернули налево, проход стал более узким. Я встала ближе к Шафрану, и мы продолжили идти вперед.

Спустя пару минут мы вышли в подземный зал. Это было большое пространство, вверху было отверстие в потолке, откуда было видно небо. Под ним стоял алтарь, к которому прошел Шафран.

— Археологи доходили до сюда?

— Нет. Они только коридоры изучали.

Я поежилась, было не очень комфортно стоять в древнем зале, мало освященном и неизвестном. Я ожидала подвоха откуда угодно. Король стал ощупывать алтарь.

— Будьте осторожны. Здесь могут быть скрыты ловушки, старые механизмы. Вдруг откуда-нибудь в вас будет запущена стрела.

Он кивнул, но продолжил аккуратно исследовать алтарь. Он тихонько шептал, читая надписи с него.

— О чем тут говорится?

— Тут рассказана история становления наследников и традиции. Смотри.

Я присела на корточки и провела рукой по выпуклым изображениям и буквам вслед за рукой Шафрана. Мы на короткое мгновение соприкоснулись пальцами, и я отдернула руку. Я оглянулась аккуратно на Шафрана, чье лицо освящалось фонарем.

— Извини, — быстро сказал он.

Видимо серьезно отнесся к запрету о прикосновениях. Хоть в чем-то меня послушал.

Король изучал надписи с изображениями и хмурился все сильнее и сильнее.

— Что-то не так? — спросила я.

— Тут говорится о посвящении. О том, что каждый, не только наследник вожака, должен пройти инициацию. Он должен неделю провести в лесах, сливаясь с природой для того, чтоб обрести слияние с сознанием побратима.

— Слияние с сознанием? Ерунда какая-то.

— Нет, это все объясняет.

— Что именно? Я не знаю какие мотивы у вас, ваше величество. Но… вы же не собираетесь неделю проводить где-то тут. Не собираетесь?

Я встревоженно посмотрела на него и положила руку на плечо, потрясла его. Он вздрогнул и оглянулся на меня.

— Но я должен?

— Кому вы должны? Сейчас не время.

— Ты не понимаешь.

— Так объясните мне.

Он еще раз посмотрел на меня, видимо оценивал стоит мне рассказывать или не стоит. Глубоко вздохнул и посмотрел снова на меня.