Фарцовщик. Часть вторая

– Ты что не знаешь, что я люблю Андрея, идиот…, я люблю Андрея, Андрея, а не тебя…Андрея я люблю.

И Диме показалось, что Галя специально так кричит, что бы в ее любовь поверил не только Дима, но и она сама. Он тоже вскочил на ноги и пытался ее успокоить. Нет, перед ним стояла совершенно другая женщина, не милая, нежная, Галина Ивановна, а страшная, фурия, которая продолжала жутко кричать.

Лицо Димы исказила дикая гримаса, ему захотелось убить эту женщину, женщину, которую он минуту назад так любил. Он схватил ее за плечи, и стал трясти, «прекрати орать, слышеш, хватит…», но Галина Ивановна не слышала, у нее была истерика. Она выскочила на кухню, и сев за стол, начала, дико по нему стучать кулаком, и продолжая кричать. « Я люблю Андрея, люблю, люблю…, люблю, А ты убирайся, убирайся…, ты поддонок, хотел воспользоваться тем…, что я пьяная….», – и слезы градом катились по ее лицу.

Диме, вдруг стало жалко Галину Ивановну, он захотел обнять ее и успокоить…

Но, она не унималась. Ее плечи вздрагивали, кулаки были сжаты и обидные ее слова, словно осы, жалели Диму, прямо в сердце.

– Как ты смел…, думать, что я пересплю с тобой…., ты же знаешь…, что я не люблю тебя, и никогда не полюблю. Ты…. поганец, который напоил меня, и хотел этим воспользоваться. Как тебе Дима не стыдно…., друг называется. Ты сволочь, а не друг. Ты хуже, любого сантехника…. . Ты смеялся над старенькими докторами, что они пристают ко мне, но они это делали галантно. А ты? Ты хуже любого водопроводчика, хуже любого слесаря, ты хуже любого бомжа. Терпеть тебя, ненавижу…. . Ты мразь, ты мерзкая мокрица…

– Галя, что ты говоришь, успокойся…, я не достоин таких слов…., ты наверное сошла сума….

– Я сошла сума? Это ты, как червь вполз в мою душу…., и хотел воспользоваться моей слабостью…., но тебе этого не удалось…, и запомни, не удастся никогда. Никогда тебе это не удастся!

Это уже был удар ниже пояса, это удар был просто по яйцам. Дима побледнел, схватил со стола не открытую бутылку портвейна и шарахнул ее об пол. «На», – закричал он. Бутылка не разбилась, она просто взорвалась , наполнив кухню мелкими осколками и огромным красным пятном во весь пол. Галя мгновенно замолчала и судорожно смотрела на Диму. А Дима с перекошенным от злобы лицом, не вышел, а выбежал из квартиры и громыхнул дверью так, что на лестничной клетке, отвалилась лампа освещения.

Он не шел, он бежал по улице, его трясло, его всего корежило.-« Ах вот как, значит я поддонок, я говно, я мразь…, и хотел изнасиловать…, подпоив святое существо….. , которое любит благородного Андрея». Дима был просто в бешенстве, – « ее слова, она не любила меня и никогда не полюбит, не полюбит…, а я дурак…., мечтал о ней, думал о ней…, так трепетно к ней относился…, надо было убить ее сегодня, чтобы никому не досталась, убить ее и все…, а потом себя. Два гроба бы стояли в актовом зале института Африки…и вот тогда все бы говорили, ах как, как он любил ее, как любил…».

На углу, какого – то дома стояли два пьяных мужика, Дима прямо выскочил на них. «Эй,– начал один из них, – дай закурить Москва…»,– и схватил Диму за руку. Это была его роковая ошибка. «На». – Дима с огромной силой ударил мужика в челюсть, и мужик сразу рухнул на асфальт, второй мгновенно скрылся в кустах. Дима, не оглядываясь, продолжал бежать, -« никогда тебе этого не удастся….запомни. -Да, Галина Ивановна, я этот вечер хорошо запомню». Метров через триста, Дима, наконец, остановился, не понимая, куда он забежал. Часы, весящие на столбе, показывали половина третьего. Ему вдруг безумно стало жалко себя, и хотелось плакать.

На следующий день, проснувшись в шесть часов вечера, Дима плохо помнил, как попал на Кантемировскую, и что произошло накануне. Тело все ныло и болело, как будто его всю ночь били деревянным мячом. Вставать совершенно не хотелось,– «хорошо, что сегодня пятница, библиотечный день, в институт не надо идти», – сквозь дрему просочилась первая мысль, и Дима опять окунулся в глубокий сон.

Видит себя идущего по полю, солнце уже садиться, но очень тепло. Чувствует запах теплой земли и скошенной травы, и ему так хорошо, так хорошо…. .И вдруг навстречу ему, бежит, нет летит, в васильковом платье Галина Ивановна. Она распахнула руки, и улыбается Диме, своей неземной улыбкой. Дима тоже развел руки и хочет ее поймать, и прижать к себе….., но Галина Ивановна пролетает над Димой…., и обнимает кого -то за его спиной. Он слышит смех, поцелуи…. .Оборачивается, о Боже…., Галина Ивановна обнимает и целует….Андрея. И Андрей ехидно улыбается ему. Толчок, Дима просыпается, в окно смотрит жирная, желтая луна…., на часах половина третьего…. Дима вскакивает с кровати…, он все вспомнил. Квартира Галины Ивановны в Чертаново, ее рассказ о любви к американцу в далекой Эфиопии…., странное ее поведение…., потом этот портвейн в пол… . Потом, безумный его бег по улицам Москвы…, « какие то пьяные привязались, и я кажется с ними подрался, вот почему правая рука болит», потом его подвез без платно на поливальной машине, какой-то приятный молодой парень, и ….вот он проснулся. Дима прошел на кухню, попил воды….,– « пить надо меньше водки, Глинский, тогда и жизнь наладиться», – пришла ему в голову простая мысль. «Ты посмотри на себя, каждый день ты «поддаешь», то с Галиной Ивановной, то со своими «бойцами» из института, то …. просто сам, приходишь сюда на Кантемировскую ( язык не поворачивался назвать эту квартиру, домом), и «жрешь» в тоске водку. Это дело может закончиться циррозом печени, или еще чем, ни будь. Надо делом заниматься, тогда и пить будешь меньше», сам с собой беззвучно разговаривал Дима. « А я делом и занимаюсь, вот диссертацию пишу. Ха-ха-ха,– засмеялся кто-то внутри него, – он диссертацию пишет, ты ее пишешь уже год, а толку нет…., это не работа над кандидатской, а само обман, ты делаешь только вид, что пишешь…. . Морочишь яйца, ( правильно сказал тебе доктор Шпильман) себе и другим….». Дима вернулся в комнату и лег в постель, «ладно, надо спать, уже три часа ночи», но огромная, полная луна, очень вяло уходила за крышу соседнего дома и продолжала светить в лицо Димы. Он встал, задернул штору и снова лег, но сна не было. « Почему, у меня так получается…, – опять зашевелились мысли в голове, – вроде не дурак, где то симпатичный малый, сексуальный…., а в жизни не везет, с девушками не везет….. а что касается денег, то они просто избегают меня…, что за черт? Да ладно придумывать, не везет ему…, все у тебя было, сам своими руками все разрушил…. . Ты просто относишься к таким людям, что когда тебе хорошо, это тебе не надо, ты вроде, выше всего этого. Квартира, семья, любовь близких людей…, зачем тебе это? А потом, сам себе, начинаешь истязать, мол, я неудачник. Да все у тебя отлично старик, надо спать, «утро вечера мудренее».

В субботу вечером, неожиданно для Димы, по телефону позвонила Галина Ивановна.

– Дим привет. Это Галя, узнал?

– Да. Он, конечно, узнал ее. Он узнал ее среди многих тысяч женщин, если так бы случилось, что они все захотели позвонить Диме одновременно – Да, Галя, я тебя слушаю.

– Как себя чувствуешь?

– Нормально.

– А то я начала волноваться за тебя…., ты в таком состоянии от меня ушел….., что я всю ночь не спала, беспокоилась…., как бы с тобой, что не случилось.

– А что может со мной произойти? И тут же в голове у Димы пошли мысли, «она беспокоилась обо мне, всю ночь….. Сначала безумно меня обидела…, а потом беспокоилась. Вот сущность женщины – сначала оттолкнуть, потом приблизить и делать это без конца».

– Ну, что угодно, шпана, там разная может пристать…, у нас район, очень хулиганистый…

– Галь, да все в порядке.

– Точно в порядке…?

– Точно.

– А тогда скажи мне, Дим, если в порядке, ты зачем бутылку портвейна разбил…, я вчера целый день кухню от него отмывала, и осколки собирала. Что на тебя, Дим нашло? Сидели мирно, попивали вино, я помню тебе, про Эфиопию рассказывала, как мы там с мужем работали…., а потом, ты почему озверел, начал кричать на меня и разбил бутылку…. , и убежал в ночь. Дим, что случилось с тобой….? У тебя, наверное, от алкоголя «белая горячка» началась …. Ты давай прекращай пить, а то это может больницей кончится….