Страница 31 из 107
Коэффициент умственного развития определяется делением умственного возраста на физический возраст и затем перемножением полученного результата на 100. Если пятилетний ребенок получил бы оценку, которая была равна средней оценке для десятилетних, то он имел бы умственный возраст, соответствующий 10 годам. Его коэффициент умственного развития был бы подсчитан так: 10 разделить на 5, умножить на 100. Ответ — 200. С другой стороны, десятилетний мальчик, который получил оценку, равную среднему числу для пятилетних детей, имел бы коэффициент умственного развития 50. Коэффициент умственного развития обычно обозначается как IQ — Intelligence quotient.
Естественно, что этот вид тестирования не совсем точен. Мы не можем сказать, что человек, имеющий IQ 101, умнее, чем человек, у кого он равен 99. Этот метод до конца еще не разработан. Вместо этого используются диапазоны IQ. Например, обычно можно считать людей нормальными в интеллектуальном развитии, если их IQ составляет где-нибудь около 100 — то есть находится в диапазоне от 70 до 130. Людей с IQ меньшим чем 70 считают умственно недоразвитыми. А обладателей IQ, превышающего цифру 130, считают очень умными.
Все это звучит очень убедительно, но проблемы заключаются непосредственно в самих тестах. Каким образом мы можем убедиться, что вопросы, которые они в себя включают, — справедливая оценка интеллекта? Предположим, что группа людей взяла два различных теста, составленные двумя различными группами ученых. Получил бы каждый тот же самый IQ во время обоих тестирований? Вероятно, нет. Вполне могло бы оказаться, что Джон более умен, чем Боб, согласно одному тестированию, в то время как Боб более умен, чем Джон, согласно другому тестированию.
Почему так происходит?
Ваша способность ответить на тот или иной вопрос зависит не только от вашего интеллекта, но также и от среды вашего обитания и вещей, с которыми вы знакомы. Пятилетний ребенок, растущий в городе, мог бы оказаться неспособным ответить на вопросы о коровах. Он мог бы и не знать, сколько ног имеет корова или как ее доят. Пятилетний ребенок, растущий на ферме, мог бы оказаться неспособным ответить на вопрос, является ли здание достаточно высоким или низким для того, чтобы его оборудовали лифтом. Он мог бы не знать, что лифт перемещается вверх и вниз, а не вперед и назад. Один ребенок мог бы весьма хорошо ответить на вопросы, которые озадачили бы другого. По этой причине эти два ребенка могли бы показать неодинаковые результаты на различных тестированиях даже при том, что они в действительности бы имели равный интеллект.
Это одна из причин, по которой нельзя просто протестировать группу австралийских аборигенов и группу американцев с тем, чтобы потом иметь право сказать, что одна раса более интеллектуальна, чем другая. Американцы, вероятно, показали бы намного лучшие результаты в обычных тестированиях интеллекта, которые составлены все теми же американцами. С другой стороны, австралийские аборигены могли бы составить тесты по интеллекту со всеми видами простых вопросов о бумерангах, каменных ножах, охоте на животных, например кенгуру, и т. д. Тогда аборигены, возможно, показали бы лучшие результаты, а американцы почти наверняка получили бы коэффициенты, указывающие на более низкий интеллект. Некоторые люди могли бы сказать: а для чего вообще измерять интеллект? Разве сегодняшняя действительность в мире не является свидетельством того, что нам необходимо? Посмотрите, как европейские народы и их потомки создали развитую цивилизацию, в то время как другие расы остались примитивными. Разве это не доказательство того, что европейская раса превосходит остальные?
Нет, этого утверждения недостаточно.
Безусловно, европейцы первыми построили индустриальное общество и за прошедшие двести лет они сумели до некоторой степени превзойти другие народы. Однако им потребовались тысячи лет, чтобы достичь этого уровня. Более того, другие расы выбирают индустриальный и научный путь развития без всякого труда. За последние шесть тысяч лет большую часть времени Азия и Африка были, фактически, впереди Европы. Передовые цивилизации развивались в Египте, на Ближнем Востоке, в Индии и в Китае, в то время как европейские народы практиковали человеческие жертвы и красили себя синей краской. В будущем вполне может случиться, что другие группы, а не европейцы снова возьмут на себя инициативу. Мы не можем сделать никаких выводов просто исходя из того, что такая ситуация сложилась именно в этот момент. Это просто опасно.
И даже если однажды мы бы решили, что такая-то группа людей в среднем превосходит в интеллекте другую группу, это все же будет лишь усредненная оценка. Отдельный индивидуум «низшей» группы может при этом оказаться более интеллектуально развитым, чем отдельный индивидуум «превосходящей» группы.
Из всего, что мы знаем о генетике сегодня, мы можем сказать, что любой, кто верит в «превосходство расы», является либо неосведомленным, либо заблуждающимся.
Нет никакого научного свидетельства, подтверждающего превосходство или подчиненное положение какой бы то ни было расы.
Вы можете тогда сказать себе, что в таком случае понятие расы не имеет смысла, ведь оно так мало говорит нам.
И это как раз то, что мы и должны понять. В целом понятие расы действительно весьма бесполезно для обычного человека. Оно не дает ему ничего, кроме некоторых псевдонаучных и суеверных идей. Понятие расы нужно только антропологам и другим ученым для того, чтобы прослеживать человеческие миграции и т. д. Остальным просто до этого нет никакого дела.
Мы должны рассматривать всех людей как отдельных индивидуумов и оценивать их персонально, а не как представителей какой-то расы. Это не только самый гуманный, но также и наиболее научный путь, что и попыталась показать эта книга.
Что можно сказать о будущем
Теперь, когда ученые узнали кое-что о генах и о том, как наследуются некоторые черты, могут ли они предсказать, что случится с человеком в будущем? Как он будет эволюционировать? Станет ли он более умным? Будет ли он вымирать?
Если бы мы говорили о каких-то других видах, не было бы никаких больших проблем. Мы знали бы, что разные виды животных должны будут продолжать развиваться таким образом, чтобы приспособиться к окружающей среде, или погибнут. Если окружающая их среда изменится, изменятся и они. Если окружающая среда изменилась бы слишком быстро или если бы виды не накопили удачных мутаций, они бы сократились в численности или даже вымерли бы.
Все это является верным и для человека как вида, но его случай более сложен. В отличие от других существ человек может до некоторой степени управлять своей собственной окружающей средой. У других существ должен появиться толстый мех, теплые перья или слои жира, если им придется жить в полярных областях. Человек же только использует для этого меха других животных и строит соответствующие тины жилища. Именно таким образом он может выживать, не имея защитного волосяного покрова на теле.
Из этого Следует, что контроль над окружающей средой был бы благом, и иногда так оно и есть. Но могло бы быть и наоборот. Давайте посмотрим, как это могло произойти.
Прежде всего встает вопрос, связанный с войной. Сражение среди представителей одного и того же самого вида — один из способов удостовериться в том, впрямь ли выживают только сильнейшие. Во времена, когда люди сражались друг с другом, используя зубы и мускулы или даже простейшее оружие вроде ножей и дубинок, выигрывали обычно более сильные и ловкие. (Конечно, более длинный нож или большая булава при этом тоже немного помогали.) В целом война в те времена могла выступать как средство естественного отбора некоторых типов физических характеристик, например большей силы, ловкости, более острого зрения.
Как только было изобретено оружие дальнего действия, вначале лук и стрелы, а в конце пули и бомбы, оно стало лучшим инструментом ведения войны. Инвалид с автоматом, например, мог бы убить сто атлетов, вооруженных винтовками. Много раз в совсем недавней истории война оставляла живыми физически слабых за счет более сильных. Солдаты набирались из числа наиболее физически крепких слоев населения, а нездоровые люди не допускались на фронт и часто оставались в безопасности именно по этой причине. В результате сильные и здоровые шли в бой и многие из них погибали.