В снежном плену

Да, еще недавно не ждала она такого будущего… Да и никто не ждал! Поскольку ждать такое было просто невозможно. Даже когда случилось гигантское извержение — девушка не могла и подумать о том, что настанет совсем скоро. И как же переменилась за прошедший год жизнь всего советского народа!

Еще недавно Катя любила красиво одеться — благо, зарплаты родителей-инженеров хватало и на покупки у артельщиков. Любила вкусно поесть, сходить куда-нибудь в кино, театр или на какую-нибудь выставку, съездить отдохнуть на Черное море, желала иметь собственную машину — даже права получила… Не то, чтобы она была ленивой и разбалованной маменькиной дочкой — Катя искренне была убеждена, что всего надо добиваться собственным трудом и считала унизительным сидеть у кого-то на шее. Но… Она привыкла к достаточно высокому уровню жизни и стремилась иметь в будущем не худший. Ведь разве не в том смысл социализма, чтобы обеспечить всем гражданам хорошую жизнь? Чтобы на шее трудящихся не сидели буржуи-паразиты?

Но вот вдруг все поменялось — и то, о чем мечталось раньше, вдруг стало чем-то неважным… Ведь настал час испытаний — и тут уж не до кино с одеждой. Еда? Не голодаешь — и то за счастье! Одежда? Не замерзнешь в зимнюю стужу — и то хорошо! Ведь самое главное сейчас — чтобы жива была страна. Ведь без нее ты — никто и ничто! Что будет, если завтра не станет Советской власти, не станет Советского Союза? Только разруха, голод, холод и смерть! А потому иди и работай! И сделай все для того, чтобы этот самый худший вариант никогда не случился… И Катя работала как могла. Пусть ты устала и хочешь лишь отдохнуть и отоспаться. Пусть уже надоел этот дурацкий суп с грибной мукой и кормовой свеклой. Пусть зимой приходится ходить в ватных штанах и шубе, замотавшись до самых глаз шарфом и надвинув на самый лоб ушанку и ни о какой эстетике уже не идет и речи. Пусть давно нет ни кино, ни театров, а из развлечений в целом осталось лишь чтение книг, когда на это хватает сил. Но девушка не унывала. Самое главное — они все еще живы, они не сдаются… А, значит, они победят! Где-то в параллельном мире, в будущем, многие писатели-фантасты считали, что в такой ситуации все очень быстро рухнет и люди начнут выживать кто как сможет — чаще всего за счет других. Увы, советские люди как-то не догадывались о столь удобном и простом выходе из ситуации. И почему-то очень не любили тех, кто и без советов «альтернативщиков» будущего дошел до такой мысли, считая их бандитами…

Наконец-то встав с кресла, Катя зашла на кухню и зажгла огонь под стоявшим на огне чайником, а затем подошла и пощупала батарею. Теплая! Начало сентября, а уже начался отопительный сезон… Да, в прошлую зиму в самые зимние морозы даже при работающем на полную мощность отоплении температура в комнате порой падала до двенадцати градусов… Мощности котельной с трудом хватало на то, чтобы люди не замерзли в домах. И приходилось в дополнение к отоплению включать духовку, согреваться горячим чаем и спать на кухне… В этом году летом к котельной пристроили новую секцию с дополнительными котлами — так что ожидалось, что будет все же теплее.

Пока грелся чай Катя включила телевизор где как раз в это время показывали новости про уборку урожая картошки в Средней Азии… На экране показывали какой-то построенный из типовых щитовых домиков поселок. На заднем плане виднелось какое-то более крупное здание из железобетонных блоков хотя его назначение стало понятно очень быстро. Овощехранилище!

Вспомнился принятый не так давно закон об оружии… Говорят, причина его была именно в том, что сейчас творится в Средней Азии, на Кавказе, Западной Украине и в Прибалтике. Где вылезла на волю чуть ли не вся затаившаяся контра. Да, не хотелось бы девушке оказаться в тех местах. Хотя, будь на то необходимость, труса бы она не праздновала, но жить практически в отрыве от всех благ цивилизации, зачастую даже без обычного электричества, в местах, где можно запросто столкнуться с бандой мятежников или бандитами из фашистских прихвостней — это было жутко! Но надо — значит, надо!

Внезапно вспомнился тот парень, с кем судьба случайно свела ее прошлым летом у Дворца Советов… С кем она даже изредка переписывалась. Откровенно говоря, Катя сейчас удивлялась самой себе… Вроде, случайная встреча — они и общались-то совсем немного! Но чем-то запал в душу ей этот парень, пусть даже он и всего лишь вчерашний школьник. Только чем? Каким-то слишком взрослым и рассудительным для его возраста взглядом на происходящее вокруг? И впрямь ведь словно со старшим братом общалась! Эх, написать ему что ли? Благо, повод есть — защита диплома!

Сняв с плиты чайник, Катя налила в кружку чая и выпила его… Хотя какой это чай? Нет его больше! И вряд ли скоро будет. Вместо него теперь какой-то травяной набор, хоть и достаточно вкусный. Отставив в сторону кружку, Катя прошла в комнату и, достав из ящика стола тетрадный лист и авторучку, начала писать письмо… Пусть и хочется спать, но к этому она уже успела привыкнуть!

***

Первые заморозки начались еще в августе, в начале сентября выпал и первый снег, хотя он и сошел через пару дней. И в это же время началась уборочная в полях… Ни пшеница, ни рожь в такое «лето» просто не вызрели бы, а их посев стал бы пустой тратой зерна. Но пшенично-пырейные гибриды могли и в таких условиях дать пусть и не очень-то большой, но урожай… Культура-то была крайне неприхотливой, недаром советское правительство рассматривало ее как источник хлеба на случай ядерной войны. Беда была в одной — в невозможности уборки комбайном. Подходящий для этого сорт будет создан лишь через полвека… Потому сейчас в поля отправили буквально всех, кого можно!

В прошлой жизни Михаилу довелось побывать «на моркошке», под Пугачевом… Там он впервые и на грузовике проехался — местные пацаны научили, с которыми он на удивление легко сошелся. Хотя, по рассказам людей, в разных местах оно сильно по-разному бывало, но им повезло. Даже, было дело, в футбол с ними гоняли… Позднее, в 90-е, он уже работал инженером-механиком у фермера — и там же научился управлять трактором. Даже порой сам на МТЗ с междурядным культиватором в поле выезжал, когда кто-то из трактористов вдруг «заболевал синей болезнью». На грузовике тоже порой доводилось поездить, возя зерно от комбайна до зернохранилища или загружая сеялки. Так что стабильно несколько раз в год да выпадало поработать в поле. Теперь довелось поучаствовать и в уборочной… Причем, без всякой техники!

Выдав серпы и объяснив как работать с ними тем, кто этого не знал, их отправили в поле на жатву. Прямо как в, мать их, былые времена! Вот уж и впрямь не думал никогда, что придется за жнеца поработать… Работать с серпом Михаил умел. Но с рассвета до заката, под холодным ветром, а то и порой начинающемся дождем… Но надо — значит, надо! И он, и его товарищи это прекрасно понимали. От того, насколько удастся собрать и сохранить этот урожай, зависит то, как они переживут следующую зиму, которая грозила оказаться еще труднее предыдущей. И они день за день выходили в поле на уборку урожая, жали, вязали снопы, вывозили в зернохранилище… В меру своих сил помогали колхозникам. А под вечер шли ночевать в сельскую школу…

Деревня, где им довелось оказаться, поражала какой-то своей противоестественностью. Слишком все отличалось от того, какой привыкли видеть сельскую жизнь! Здесь больше не было никакой скотины — последнюю порезали еще по весне. Не мычали коровы, не орали петухи, не гоготали гуси и не хрюкали свиньи. Их попросту больше не было! Ни частных, ни колхозных. Впрочем, практически не было даже собак, которые большинством воспринимались как непременный атрибут сельской жизни. Только вот чем ты эту собаку кормить будешь? На псов продовольствия не выделают, если это не немногочисленные служебные собаки. Тут было бы людей чем прокормить — чтобы они хоть с голоду не померли! Конечно, кто-то может отдать свою порцию собаке… Но сам-то ноги не протянешь? Из домашних животных остались практически одни только кошки, как охотники на мышей и крыс, но и те практически перешли на «самообеспечение». Что поймала — то ее!