Страница 44 из 49
Ракеш, которого совершенно не волновала высота и связанные с ней страхи, шепотом сообщил:
— Охранников нет… Я имею в виду обычных людей.
Дан перестал смотреть вверх и зажмурился на несколько секунд. У него закружилась голова.
— Они и не нужны, — выдавил он.
Спину и руки покрыл липкий пот. Он сжал кулаки.
— Я дойду! — тихо прорычал он.
И пошел к началу лестницы. Она тянулась влево и вверх, опоясывая башню с внешней стороны.
Тут Дан обнаружил еще одну зловещую деталь: ступени лестницы были всего полметра в ширину, вытертые и как будто скользкие, немного скошенные к внешней кромке. Дан попробовал было идти боком, но быстро понял, что это еще хуже. Он смотрел под ноги, поднимаясь и слыша шаги Ракеша позади, но от мельтешения ступеней снова закружилась голова; тогда он уставился в резную каменную стену справа, с торчащими из нее через равные промежутки тусклыми фонарями, и стало чуточку проще.
Они сделали один круг и поднялись над землей метров на шесть-семь, причем Дан подозревал, что Ракеш проделал бы этот путь куда быстрее. Но Ракеш владеет элементом воздуха, он не разобьется, даже если упадет с орбиты, так что ему страшиться нечего. А Дан выдержал бы падение максимум с десяти метров, не больше.
Площадь отодвинулась вниз, по мере восхождения открывались новые виды на парковую зону, на улицы вдали, а многоэтажные пагоды и здания теперь казались пугающе маленькими и низкими.
На поднимающихся по башне никто не обращал внимания — как и на запруженных торговцами и зеваками улицах. Наверное, раньше никому не приходила дурацкая мысль подняться по этой башне, охраняемой ракшасами…
У Дана сильно застучало сердце — аж заныло в средостении. Он остановился, перевел дух, постарался успокоиться — тщетно.
— Ты чего? — встревожился Ракеш сзади.
Откуда ему понять, что такое страх высоты?
— Сейчас…
Дан скрипнул зубами, вперился взглядом в стену справа, снова начал подниматься по бесконечным вытертым ступеням. Однообразные витки вгоняли в леденящий душу ступор, вызывали транс и головокружение.
На третьем витке Дан почувствовал дуновение прохладного горного ветерка, совершенно неощутимого внизу, среди деревьев и всей этой тесной застройки. Ветер трепал свободные одежды, приподнял отросшие волосы, остудил мокрую от пота шею.
Впереди всего лишь девять витков, твердил себе Дан, стараясь не смотреть налево, в открытое пространство, в котором все больше становилось звездного неба и все меньше надежной земли, растительности и домов.
Хорошо все-таки, что сейчас ночь: не так хорошо видно и, соответственно, не так страшно…
Не успел он додумать эту мысль до конца, как подошва его левой сандалии скользнула по ступеньке в сторону пропасти — всего на несколько сантиметров, но воображение нарисовало картину, в которой Дан летит вдоль стены башни стремглав вниз.
У него стянуло судорогой мускулы рук и ног. Убедившись, что не в силах больше сделать ни единого шажочка, Дан присел на корточки и оперся мокрыми ладонями в прохладный камень.
— Устал? — раздался позади голос Ракеша.
— Я в порядке, — процедил Дан, не соображая, что говорит.
Что делать-то? Он же может шелохнуться!
Тогда усилием воли он заставил себя подумать о Григоре, восстановить в памяти тот день в подробностях, визуализировать чужака в маске, горящих солдат и зомбированных горожан. Преодолевая боль и внутреннее сопротивление, он вынудил себя в подробностях представить, как сейчас выглядит Камень-град, тем более что у него был образец — город мурашей. Затем он вспомнил проведенные на Заброшенной Земле дни и ночи, полные боли, и его сердце-ум наполнили гнев и жажда справедливости.
Стараясь не потерять достигнутое эмоциональное состояние, он встал. Злость разблокировала мускулы, освободила их от оков страха. Это была временная мера, но хоть что-то…
Он шел и шел, наступая на следующую ступень, и на следующую, и на следующую, а сам не переставал думать о всех невзгодах, причиненных чужаком. И сам не заметил, как достиг вершины башни.
Он вздрогнул, когда ступени вдруг закончились и он — а следом за ним и Ракеш — ступили на кольцеобразную крышу, окружающую широкую и черную дыру — бездонный провал в середине башни, ведущий в подземелья города городов. Над провалом был укреплен круглый навес из черепицы. По его периферии горели желтоватые фонари.
Здесь дул ветер, а башня, казалось, качалась под ногами. Город внизу превратился в пестрое светящееся полотно, горы были ниже, чем обычно, и над всем этим доминировало бескрайнее звездное небо и золотистая луна.
Дан перевел дух и тут же услышал ровный, звенящий, нечеловеческий голос:
— Ну вот вы и дошли… И что дальше?
Глава 19
Этот голос заставил обоих подпрыгнуть. Ракеш к тому же еще и вскрикнул, но тут же прикрыл рот ладонью.
А Дан не верил глазам — в нескольких метрах от него на кольцеобразной площадке в золотистом свете фонарей и луны стоял чужак в зловещей вытянутой маске и балахоне с абстрактными пестрыми узорами. Дану померещилось, что это не фонари подсвечивают чужака сбоку, а колеблющееся пламя огня, которое пожирало военную базу; что не приглушенный шум города слышен далеко внизу, а вопли горящих заживо людей.
— Ты?!! — заорал Дан. — Сука!
Отточенные тренировками рефлексы сработали раньше, чем Дан успел принять конкретное решение: манипуляторы от легкого взмаха рук развернулись во всю длину — больше двух метров! — выметнулись, как две атакующие стальные змеи, ударили чужака сразу с двух сторон по горизонтальной плоскости как два лезвия огромных ножниц.
Чужак не уклонился, но плащ от удара моментально разбился на лоскуты, развеялся, растаял в темном пространстве. Под плащом была пустота. Злая маска упала, а под ней оказалась еще одна — тоже длинная, с продолговатыми дырами глаз, карикатурно изображенным носом, красными губами широченного рта, но маска эта была не зловещей, а равнодушной, почти грустной. Эта маска висела прямо в воздухе, и до Дана дошло, что это не чужак.
“Каждый видит ракшаса по-своему”, — вспомнил он.
— Чего вам нужно? — снова прозвучал тот же звенящий голос без эмоций.
Дан открыл было рот, но услышал позади шорох и обернулся — Ракеш мягко повалился на спину и закатил глаза. Сложив манипуляторы, Дан бросился к нему, совсем забыв, на какой они высоте, присел на корточки у самого края башни возле Ракеша, похлопал его по щекам. Сквозь неплотно прикрытые веки Ракеша виднелись белки. Он был жив, но без сознания.
— Ты что ему сделал? — сказал Дан.
— Ничего, — ответил ракшас. Под маской из ничего вновь соткался балахон, но без узоров, — теперь он плавно менял цвет от черного и темно-синего до ярко-оранжевого и наоборот. — Я задал вопрос: чего вам надо?
— Мне нужна мандала, — поколебавшись, сказал Дан. Он решил не врать. А Ракеш, похоже, грохнулся в обморок от страха… — Ключ к моему миру!
— Зачем?
— А кто спрашивает? — рявкнул Дан.
— Страж башни, что много веков назад дал обет хранить это место от недостойных.
— Я должен спасти близких людей, страж!
— Ты уверен, что хочешь завладеть мандалой ради спасения близких, а не ради власти? — равнодушно поинтересовался ракшас.
— Мне не нужна власть! — презрительно сказал Дан.
— Всем нужна власть, — возразил ракшас. — Власть — это сила, которая влечет всех разумных существ. От нее отказались лишь Просветленные и убогие.
— Я хочу только спасти людей, понятно?
— А что ты будешь делать потом, когда спасешь близких? Рано или поздно они все равно умрут или погибнут по каким-либо причинам. Ты не сможешь спасать их всегда.
Дан оставил в покое бесчувственного Ракеша — полежит и очухается — и выпрямился, встав напротив призрачного существа, притворяющегося чужаком в маске. Несомненно, этот облик ракшасу придал сам Дан, потому что постоянно думал об этом проклятой твари…