Пляска одержимости

И, смотря на Отору во всем своем кровавом великолепии, Ямато вдруг понял, почему Ханзе решил с ним сотрудничать.

Потому что он был адреналиновым наркоманом. Абсолютно диким и неостановимым. Он плевать хотел на собственные раны, словно у него была целая тысяча жизней впереди. Превосходное оружие.

Словно сам бог смерти.

Он мог бы поспорить, что у Оторы наверняка мог быть киберпсихоз, но отсутствие огромного количества хрома ставило под сомнение это заключение. Словно зачарованный, Ямато смотрел, как плюнувший на все раны Отора словно кошка заскочил на плечи последнему из гиен и вцепился рукой ему в челюсть, после чего резко дернул вниз, отрывая ее с неприятным чавкающим хрустом. Вряд ли противник выжил после подобного, завизжал в последний миг своей жизни, но, напоследок, он успел выхватить пистолет; и несколько раз выстрелил Оторе прямо в грудь, живот и шею, пробивая в нем сквозные дыры, разбрызгивая алый. Стена позади них окрасилась кровью.

Хлынула она в полумраке кажущаяся черной, и Отора вместе с нападавшим рухнули на землю.

Несколько секунд Ямато смотрел на это в ужасе, потом встрепенулся, когда до его ушей донесся ужасающий тихий хрип.

Стрелой он подлетел к товарищу и рухнул на колени, в ужасе смотря на то, как их неосторожность привела к такому. Он видел, как тяжело и часто дышал Отора, как на губах у него возникала пена, алая, как стремительно бледнело его лицо. Не слышал голоса, видел лишь бульканье крови. И точно так же мог наблюдать вырванные с мясом куски плоти тут и там, от предыдущих выстрелов, торчавшую где-то в изломанной руке кость…

Не жилец. Сейчас точно умрет.

Но Отора был еще жив. По каким-то неведомым причинам.

Мне нужно позвонить Ханзе, он что-то придумает, в панике подумалось Ямато.

Не звони никому. Ханзе наверняка это предусмотрел. Брось.

Такие мысли сцепились у него в голове, словно ранее Ханзе с ребятами из разведки.

Но это будет неправильно.

Отора сейчас — обуза. Он не выживет.

Но…

Он крепко застонал, чувствуя, как начинает медленно ненавидеть в себе эту двойственность логики и чувств. Оптика загорелась, когда он начал искать контакт Ханзе в справочнике, игнорируя то, как пропитывается ткань на штанах от разрастающейся лужи крови, но не успел даже вызвонить — Отора крепко схватил его за руку и заглянул в глаза. И опять, этот странный зеленый цвет.

Окровавленными губами неожиданно четко проговорил:

— Не надо. Это в рамках допустимого. Ханзе знает.

— Что ты умрешь?! — уже с истерикой спросил Ямато и болезненно осклабился. — Какого черта это было?!

— Забери деньги. Из карманов, — Отора говорил обрывочными предложениями, ему явно было тяжело делать это и сохранять сознание в принципе, но ни следа страха на его лице видно не было, словно подобного исхода он и ожидал. — Вернись в квартиру. Мою.

— Но…

— Я буду ждать. Отдашь вещи. Не хнычь только.

На этом хватка на руке Ямато ослабла, а глаза у Оторы потухли, вернувшись к естественному цвету оптики, а потом и вовсе закатились. Он обмяк на земле, и, поднеся ладонь к его лицу, Ямато осознал — не дышит. Совсем. Отора был мертв. Но отчего-то он сказал, что будет ждать его в квартире?.. Как это вообще работало?

Что происходило?

«Похититель лиц»… Хм…

Но не только это озадачило Ямато. Почему-то его смерть не настолько шокировала, как должна была, по идее. Он вспомнил видения из прошлого, те, про странное белое место, и несколько трупов, которые мешались ему в самые нужные моменты жизни. Ну конечно, отстраненно осознал он, я просто уже убивал. Те два трупа на странном обрывке воспоминаний — мои жертвы. Я же был шиноби… Отора был поехавшим придурком, он сдох по собственной ошибке, поэтому это меня не волнует. Относить ему вещи будет бессмысленно…

Но Ямато все равно покопался в карманах, проигнорировав тут же осевшую на пальцах кровь.

Затем он оглядел трупы преследователей и порылся у них тоже. Что-то подсказывало — надо забрать оружие, это будет полезно. И все, что можно стащить — того, впрочем, оказалось слишком мало, но как Отора и предполагал, у них нашлись жетоны, подтвердившие, что они из боевого подразделения СОЦБ.

Боже. Боже.

Медленно Ямато поднялся на ноги, и затем направился в сторону квартиры с выпотрошенным холодильником.

В голове у него было по-странному пусто.

На улице на него смотрели странно, но все отворачивались; в Эдо всем было плевать, почему ты искупался в крови. Только известных людей могли осудить за подобное, но они, бедняки, варились в совершенно ином мире, где не было месту законам.

Уже там, в нужном доме и в нужном месте, Ямато некоторое время потоптался на пороге, не слишком желая посещать квартиру мертвеца, который просто взял и… Он понятия не имел, что его могло там ждать — у него не было повода верить, что все обойдется. Ханзе он так и не позвонил, по какой-то причине подумав, что этого лучше не делать, но сейчас эта мысль казалась идиотской. Стоит сообщить ему. Они же товарищи. А тут такое страшное произошло… Но отчего же Отора был так уверен в своих словах? Почему?

Ответов не было.

Нужно смыть кровь…

Скрипя душой, Ямато поднес руку к сканеру. Набрал гостевой пароль, тот же, что набирал Ханзе при первом посещении этой квартиры, и дверь с тихим щелчком открылась. Тут ничего не поменялось, да?.. Хотя с чего должно? Прошло слишком мало со смерти. Никто еще не понял, что хозяина квартиры больше нет в живых.

Внутри ничего не изменилось, все тот же мусор и потемки, и осторожно будто из уважения к мертвецу, Ямато не включая света пробрался в ванную, такую же грязную и захламленную, с побитой плиткой, где иногда проглядывались какие-то рисуночки в виде миленького утиного семейства. Он торопливо вымыл руки и с сомнением осмотрел штаны и майку — те пропитались кровью на коленях насквозь, а на второй были заметны кровавые разводы. Можно было бы застирать их тут, раз уж в метро в таком виде не зайдешь… С этими мыслями он вышел в комнату и остановил свой взгляд на предмете, который не давал ему спокойствия все время до этого.

Сраный холодильник.

Сегодня тот выглядел иначе: на нем была плотно закрыта крышка, явно сделанная своими руками, и к нему тянулись разноцветные провода, мигая всеми цветами радуги. Осторожно Ямато двинулся в ту сторону, не решаясь, и одновременно с этим пытаясь понять, что там такого было. Когда его рука уже почти прикоснулась к крышке, входная дверь резко открылась.

Он обернулся.

Там, в проходе, стоял совершенно незнакомый ему человек: невысокого роста, несколько жеманный и женственный, он, в дорогой модной одежде и длинной косой, закрученной вокруг собственной же шеи, сделал несколько шагов вперед с таким видом, будто бы абсолютно нормально и свободно чувствовал себя в чужой квартире. Ямато так и вылупился на него, ощущая злость. Кулаки непроизвольно сжались, и, когда он развернулся к незнакомцу, тот неожиданно остановился, видимо, наткнувшись на него взглядом.

Глаза у него сияли знакомым зеленым свечением.

Затем незнакомец улыбнулся, и, с манерой свойственной одному лишь Оторе, проговорил:

— Вижу, ты уже прибыл. Хорошо. Ты уж прости за опоздание, дружище, но найти новое тело — такая морока… Мне повезло, что я заложил в этого парня код. У него неплохие способности, это была хорошая инвестиция…

Он все говорил и говорил, но все, что мог понять в этот момент Ямато — то, что перед ним стоит Отора.

Живой.

В другом теле.

«Нопперабо»… Также был известен как «похититель лиц»…

И только что он наконец увидел этот фокус воочию.

Глава 10. Потерянные воспоминания девяносто седьмого

Автомобиль мягко колесил по дорогам Эдо.

Близился вечер, и город начинал расцветать. Неон лился из каждой вывески.

Накадзима хотел было возмутиться, что его наняли личным водителем двум ленивым засранцам, но, к сожалению, именно он внес наименьший вклад в дело — просто потому, что у него не было полезных связей, как у Хэнми, или же он не был гениальным детективом из Пустошей, как, собственно, Инари. А потому, как бы ему это не претило, приходилось помогать хоть так: предоставлять жилплощадь, возить на машине по городу… Хотя это было несколько унизительно, но что поделать? Зато хоть какое-то участие во всей этой беготне.