Пляска одержимости

Но, все же, ей это не нравилось. Охико очень хорошо относилась к Хараде, считала ее даже подругой, и предполагала, что в будущем господин Вашимине воздаст той потраченные усилия. Все же, они часто контактировали, грубо говоря Харада можно было даже назвать его «любимицей», и для Охико было нормально думать о том, что даже в случае критической ситуации Вашимине ей поможет…

Но не помог.

Тогда, с Тайтэном… ничего не сделал.

— Прекрати, Охико. Она уже не маленький ребенок.

— Для нас с Вами, — строго проговорила Охико, — она еще какой ребенок.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

— Если уж Тайтэн потерял госпожу Аи и старшего сына, проиграв этому шиноби, то можно было догадаться, что ни у кого нет шансов против него. Она почти два года проторчала в этом ужасном месте, а еще то, что сделал Тайтэн?! Немыслимо! Разве этого было недостаточно? — Охико содрогнулась и поджала губы, не скрывая свое неодобрение. Прикрыла рот ладонью. — Вы сами говорили, что там случилось. Разве это не было время прекратить это Ваше глупое «наказание»?! Она бы отделалась всего лишь неприятными воспоминаниями, а не… Этим всем!

— Охико.

Строгий голос Вашимине заставил ее вздрогнуть, но она продолжила смотреть на него зло, рассерженно, не скрывая возмущения. История о том, что именно делал Тайтэн там, в том отвратительном месте, дошла до нее через Никайдо-тян. Она прекрасно понимала, почему Вашимине скрывал это: кто бы мог подумать, что некогда семьянин и примерный человек мог скатиться до такого? Тайтэн свихнулся, и вместо того, чтобы сделать хоть что-то с этим, Вашимине с советом директоров решили направить его злость подальше от себя — и выбор пал на Хараду.

Все ради белого облика корпорации…

Разве это было достойно?!

— Что?!

Вздохнув, Вашимине лишь покачал головой.

— Мы обсудим это с тобой завтра. Можешь пока отдыхать.

— Вы опять уходите от ответа, — поджав губы, проговорила она и поднялась.

Собрав чайный сервиз, она двинулась прочь, и в спину ей донесся уставший вздох.

— Я планирую разобраться с этим в ближайшее время.

Интересно как, зло подумалось Охико, но озвучивать она этого не стала. И намеренно громко закрыла раздвижные двери.

С нежной, почти материнский заботой Охико коснулась чужих волос и провела по ним рукой, стараясь не задеть при этом страшных шрамов на лице. Они останутся — страшным напоминанием о том, что было. Можно было заменить кожу на синтетическую, сейчас медицина творила чудеса, но отчего-то Охико была уверена, что этого не произойдет.

Наступило утро. Не следующего дня, через парочку, но теперь, в этот раз, когда Харада открыла глаза, она взглянула на нее без той мутной пелены. И зажмурилась, когда ощутила еще одно прикосновение к лицу, после чего, мягко обхватив чужую ладонь пальцами, прижала ее ко лбу.

— Прохладная, — она улыбнулась. — Ты выглядишь такой серьезной.

— Еще бы.

— Что-то произошло?..

Охико подняла на нее обеспокоенный взгляд.

— А ты не помнишь? Свое первое пробуждение.

Первое…

В голове что-то щелкнуло, и Харада скривилась, кажется, вспоминая. Что-то неясное, болезненное, она тогда была в горячке и плохо запомнила детали, но самое главное — услышанное имя Тайтэна — почему-то появилось в голове моментально. От этого руки задрожали, и она с силой вцепилась пальцами в одеяло (те почти мгновенно отдались глухой болью из-за поврежденных болевых рецепторов), чтобы скрыть испуг. Даже спустя столько лет голова шла кругом от воспоминаний приговора, от одного лишь имени Тайтэна.

Охико не стоило этого знать.

Харада села, и вздрогнула от того, как Охико мгновенно к ней подлетела. Такого строгого взгляда от нее она точно не ожидала.

— Куда ты села?!

— Не могу… Надоело лежать. Все затекло.

Некоторое время Охико смотрела на нее недовольно, словно не верила этим словам — и, скорее всего, в этом было виновато то самое первое пробуждение, о котором она упоминала, но затем все же кивнула и встала сама. Проследив за тем, как вышла она из комнаты, Харада вытянула руки и с громким стоном потянулась. Даже с хромом чувствовалось, как синтомышцы ходили под кожей.

О том, что было после побега из архива, Харада помнила плохо. Сплошные обрывки. Подключение через затылочный порт, прогонка воспоминаний, Ямато, Ямато, Ямато… Видения человека с белыми волосами, не Миназуки; словно отражения той загадочной женщины, «Нопперабо». Было ли то видение правдой? Или просто кошмаром? А дальше? Вашимине явился в СОЦБ? Бред. Но думать сейчас об этом было довольно бессмысленно, потому как все уже было сделано. Что бы не случилось, его было не изменить.

То, что сейчас Харада была в поместье у Вашимине, несомненно, радовало ее куда больше перспективы очутиться где-то в секретном отделе сетевых самураев в качестве очередного источника информации о легенде Сети.

Единственное, что ее беспокоило — отсутствие Широ. Хотя, та могла взбеситься — всегда злилась, когда что-то шло не по ее плану — и убежать куда подальше, к тому ее парню (или кем он ей там был), Масаки. Сомнительно, что в ином случае она бы не сидела рядом двадцать четыре часа в сутки.

Когда раздались шаги по энгаве, она подняла голову, полагая, что это была Охико, но первым в комнату вошел Вашимине. На нем была домашняя одежда, но менее пугающим от этого он не стал. Особенно выражение лица.

Харада мгновенно села на колени и опустила руки на пол, выпрямив спину. Привычка.

— Харада-кун, — огласил тот вместо приветствия, и Харада поняла.

Сейчас будет взбучка. Она невольно вжала голову в плечи, и оказалась права. Потому что следом лицо Вашимине перекосило от ярости — при этом словно ничуть и не изменилось вовсе, и раздалось…

— Бестолочь!

Голос Вашимине внезапно зазвенел в пустой тишине.

Это был первый раз, когда Харада видела его настолько взбешенным. Никогда до этого — даже во время работы, в самых трудных обстоятельствах — тот никогда не поднимал голос, всегда оставаясь спокойным и рассудительным. За это многие боялись его, как огня. Звание первого человека в «Хорин» давалось не абы кому, что Вашимине, что Тайтэн — умели держать лицо на публике. Второй потерял маску хладнокровности лишь после встречи с Ямато, но Ямато…

Да, Ямато.

С Ямато трудно было не потерять самообладание.

И то, что Вашимине был сейчас взбешен — и не просто так, а на нее, Хараду, что даже не скрывал — говорило о многом.

Но все, что она мог сделать, это лишь вжать голову в шею и уставиться в пол еще сильнее, осознавая, что провинилась. Ужасающе, за что и поплатилась, и весь этот гнев был заслужен. Вашимине предупреждал ее, говорил не быть слишком самоуверенной и вести себя осторожнее с Ямато, но Хараде подумалось, что бродячему псу ни за что не победить ее. Какая глупая это была мысль!..

Но почему-то чем дольше она думала об этом, чем явственней ощущала на себе взгляд Вашимине, тем становилось хуже.

Если бы не страх, то, наверное, сейчас бы она и вовсе потеряла сознание. Впрочем, не от страха — подкатила внезапная слабость, еще хуже, чем до этого. Хорошо, что у нее и так уже не было сил стоять, иначе бы точно рухнула на пол.

— Посмотри на себя! До чего докатилась?! Тебе еще и тридцати нет, а половина головы уже белая! И шрамы!

Харада шумно сглотнула.

И что тут было ответить?

Но она вздрогнула, когда, неожиданно, Вашимине протянул руку вперед.

Кто знал, зачем. Может, он, как в очень далекие времена, хотел прочитать долгую длинную нотацию о том, что было и что будет, а затем потрепать по голове, словно в знак того, что пусть даже с этим огромным промахом, но он не злится. Когда-то давно он уже делал так — настолько, что вспомнить было сложно, кода их отношения еще не переросли в более деловые, а сама Харада была все еще Той Глупой Девчонкой, которая просрала свое будущее и сразу же начала работать, не подозревая даже о страшной грызне на нижних уровнях «Хорин» и «Союза 109»…