Обратный эффект

И к теплой шершавой коре я бы вся прижималась,

Потому что люблю я тебя дурака-подлеца».

– И не стыдно тебе это читать? Девушка признается кому-то в любви, а ты...

– А что я? – Алексей свернул лист. – Придаю тайное послание гласности. Это, между прочим, документ, который поможет нам в поисках.

Из леса вышли Юргис и Сергей, таща толстые сухие сучья. Они свалили их около задымившегося костра.

– О чем у вас спор? – спросил Юргис.

– О поэзии, – ответил Алексей. – Вот обсуждаем с Надеждой, можно ли читать стихи, написанные таинственной незнакомкой, признающейся в них в любви.

Юргис с удивлением посмотрел на него.

– Вот, можешь сам прочесть, – уже более серьезно сказал Алексей, протягивая ему лист. – Его нашел Диего.

Юргис пробежал глазами стихи, повертел лист, рассматривая его со всех сторон.

– Он вырван из той же тетради, что мы видели с тобой в палатке девушек.

– Интересно, какая из них написала это признание? – спросил Алексей.

– Какая разница, – Юргис пожал плечами. – Главное, что они были здесь, похоже, в полном составе. Но, видимо, ушли дальше.

Он постоял, подумал и добавил:

– Долго спать мы не будем. Часа в четыре подъем. По глотку чая и в путь. Нам надо догнать Зубарева и девушек. Ночью дежурим по двое. А сейчас каждый может поужинать сухим пайком, и давайте укладываться. Первыми дежурят Алексей и Олег. Их сменю я и студент.

– А можно вместо Олега я подежурю с Алексеем? – спросил Айкиз.

– У тебя же нет оружия, – с удивлением посмотрел на него Юргис.

– Если Олег одолжит...

– С удовольствием, – произнес Олег. – Я буду только рад. Лишняя пара часов сна мне не помешает.

Глава 17. Ночь

Солнце уже давно скрылось за сопками, но небо оставалось еще светлым. Не голубым, как положено, а каким-то поседевшим, молочно-серым, с огненными отсветами над черной линией протянувшейся с севера на юг гряды. Лишь на востоке, куда уходила проложенная вездеходом дорога, небо наливалось чернильной густотой, на которой проклевывались первые редкие звездочки.

С востока веяло прохладой и сыростью. Оттуда доносилось далекое карканье и хлопанье невидимых крыльев.

Ужин, который ужином назвать можно было с большой натяжкой (так, легкий перекус), закончился быстро. Олег и Литюк первыми поднялись и направились к одной из трех палаток. Юргис тоже встал и, позвав Сергея укладываться, забрался во вторую палатку. Третья предназначалась Надежде. Она уже собралась было к себе, но Сергей остановил ее на полпути.

– Можно тебя попросить об одной вещи?

Надежда с удивлением посмотрела на него.

– Этот последний случай с медведями не выходит у меня из головы. Я чувствую себя кругом виноватым. Но хуже всего, будь у меня тогда с собой ружье, я все равно бы не смог им воспользоваться.

– Почему? Неужели ты совсем не умеешь стрелять?

– Я говорил об этом. Помнишь? Тогда еще в лагере.

– Это плохо, – Надежда вздохнула.

– Конечно, плохо, – Сергей снял с плеча двустволку. – Вот я и хочу, чтобы ты научила, как с ним обращаться.

– По-моему, об этом лучше попросить Олега или Алексея.

– Но ты же сама говорила, что хорошо разбираешься в ружьях. А к Олегу с Алексеем подходить я не хочу. Лишний раз услышать их насмешки? Ну уж нет.

Надежда молча посмотрела на Сергея, видимо, раздумывая над его словами. Наконец, произнесла:

– Юргис что сказал? Всем спать. А ты предлагаешь устроить учебную стрельбу.

– Да зачем стрельбу? Просто покажи, как оно заряжается. И как правильно целиться. Мне хотя бы это знать. А то ведь в следующий раз, не дай бог, конечно, подведу всех по-настоящему.

Надежда вздохнула, глядя на блестящий приклад ружья, которое Сергей держал перед ней.

– Ладно. Пошли отойдем. А то Алексей с Айкизом увидят, чем мы тут занимаемся, точно тебя засмеют.

Рядом с поляной сразу за широким стволом старой сосны начинался спуск в ложбину, по дну которой протекал ручей. Из земли выступали широкие плоские камни, образуя ступени. На одной из таких ступеней Сергей и Надежда остановились.

– Дай ружье, – сказала Надежда.

Сергей протянул ей двустволку. Она взяла ее уверенным движением, повертела в руках.

– Смотри, вот здесь сверху есть рычажок. Его сдвигаешь вправо, и стволы отщелкиваются, – она продемонстрировала Сергею сказанное. – Сюда вставляешь патроны. У тебя они с собой?

– В рюкзаке. Надо принести?

– Нет, обойдемся без них. Патроны вставил, стволы защелкнул. В этом месте находится предохранитель. Перед выстрелом сдвигаешь его. У ружья два спусковых крючка. Один для правого ствола, второй для левого.

Она нажала на один, в ружье звонко щелкнуло. Потом на второй.

– Снова на рычажок, – она откинула стволы. – Вынимаем использованные гильзы. Снова заряжаем. Вот и все.

– Так просто, – Сергей принял у Надежды ружье и повторил все, что она показывала. – А целиться как?

– Тебя и этому никто не учил?

Она снова взяла у Сергея ружье и показала, как надо целиться.

– Я представляю, как бы ты стрелял в медведицу, если все-таки взял бы его с собой. Без патронов, не заряженное.

– Да, стыдоба.

Сергей провел рукой по гладкому цевью. Все казалось не таким уж и сложным. Надо бы еще закрепить полученный урок на практике.

– Ну все, теперь спать, – сказала Надежда. – Тебя еще дежурство ждет.

Сергей пожелал ей спокойной ночи и направился к палатке.

Юргис уже вовсю храпел. Сергей осторожно прополз, чтобы не разбудить начальника, и улегся на свободный спальник. Прямо в одежде, не раздеваясь, лишь сапоги оставил у входа.

Спать не хотелось. Вспомнился отец. Где он сейчас? Жив ли? Очень хотелось верить, что жив. Уставшие ноги гудели, в спине растекалась тягучая боль. Образы в голове начали путаться, глаза сами собой сомкнулись, и Сергей не заметил, как заснул.

***

Надежда, расставшись с Сергеем, двинулась к своей палатке. Подойдя к ней, остановилась. На лес опустилась темень. Лишь то место, где горел костер, светилось ярким расплывчатым пятном. Там сидели Алексей и Айкиз. Было видно, как они оживленно о чем-то говорили. Надежде очень захотелось услышать, о чем. Она приблизилась, стараясь держаться в темноте.

– …Не надо, я говорю тебе, оставь, – долетел до нее голос Айкиза. – Тебе что, баб мало?

– Да ничего ты не понимаешь. Я же не могу иначе. Она молода, красива. Свежий сок. Да еще из самой столицы. Таких в наших краях днем с огнем не сыщешь. Это не то что киренские девахи.

– А ты не думал, что можешь разбить ей сердце?

– Айкиз, умоляю. У этих столичных штучек таких как я – целый полк. И то что она обратила на меня внимание, еще ничего не значит. Я считаю, что надо воспользоваться случаем.

– Но все же. Вдруг она поверит тебе? А ты ведь ей ничего не сможешь предложить. Ты связан по рукам и ногам. Ты же не бросишь жену и детей.

– Конечно, не брошу. Об этом и речи быть не может.

– Тогда ты должен ей честно сказать все.

– Айкиз, прошу тебя, не надо этих моралей. Девчонке хорошо, и мне. Зачем все усложнять? Пусть для нее этот поход станет незабываемым романтическим приключением. Такое редко в жизни выпадает. Она еще с благодарностью будет вспоминать меня.

– Мудак, ты Леша. Нет у тебя сердца.

– Сердце у меня есть. Только оно слишком большое, – Алексей глубоко вздохнул и нагнулся к костру, чтобы поправить горящую ветку.

Надежда, осторожно ступая, отошла и незаметно для дежуривших скользнула к своей палатке.

***

Разбудил Сергея толчок в плечо.

– Вставай, студент, – громко прошептал Юргис. – Пора на дежурство.

Они вышли из палатки. Подошли к костру. Диего, лежавший рядом с Алексеем, поднял морду и навострил уши. Юргис спросил, все ли в порядке? Получив от Айкиза утвердительный ответ, он отправил дежурных спать.