Страница 18 из 80
– Доктор Эйсуле, – сказал Хольт спокойно, – мои действия были продиктованы необходимостью. И мне известно, что подключение без стимулятора возможно.
– Ах вам известно! Потрясающая осведомленность! А вам известно, что это делалось только в условиях лаборатории, под строгим контролем? А почему мы свернули эту часть эксперимента, вам известно?!
Все отделение М, все, кто еще оставались на полигоне, с живым интересом слушали. Даже Олли перестала обращать на меня внимание.
– О ваших действиях я доложу полковнику Валлерту, – закончили Сагитта и, чеканя шаг, подошла к нам.
Олли вскочила, я тоже попыталась встать. Доктор Эйсуле по очереди обвела нас гневным взглядом и в конце концов остановилась на мне.
– Рядовая Корто, – процедила она, – если еще раз ты хоть вот на столечко, – она показала пальцами что-то очень маленькое, – отойдешь от протокола эксперимента, если еще раз позволишь себе что-то подобное, клянусь, я вышвырну тебя обратно в Чарну.
Она круто развернулась и направилась к припаркованной недалеко от нас машине.
– Меня-то за что? – спросила я хрипло. – Сначала говорят – выполняй приказы, теперь говорят – не выполняй приказы…
Коди помог мне сесть прямо.
– Как ты? – спросил он обеспокоенно.
– Порядок.
Стены не было, и я принялась тереться щекой о его плечо.
– Что там произошло? Что сделал Петер?
– Понятия не имею, – с досадой сказал Детлеф. – Мы были далеко, узнали, только когда все уже случилось. Вроде он сцепился с кем-то из группы сержанта Дале, но вот из-за чего…
Олли принялась светить мне в глаза фонариком, оттягивать веки и водить пальцами перед лицом. Потом достала что-то из кармана и протянула мне.
– Съешь, – велела она.
Я сунула в рот конфету и тут же скривилась – она была кислой, как сто лимонов. Гадость страшная, но разом стало легче соображать.
– Спасибо, – сказала я, захлебываясь слюной.
– Вот, – она протянула мне сигарету. – Давай теперь это.
– Да ладно, – пробормотал Коди.
Детлеф смотрел на меня с неприкрытой завистью.
– Сейчас вернемся, и тебе надо будет пройти обследование, – сказала Олли. – Посмотрим, что еще можно сделать.
«Посмотрим, что осталось от твоих мозгов», – читалось в ее взгляде.
Она отошла, и я, затянувшись пару раз, передала сигарету Коди. Он сделал быструю затяжку и сунул сигарету Детлефу, а тот вернул мне. Эрика стояла в стороне и изображала, что ей это не интересно – она справедливо полагала, что с ней я все равно делиться не стану.
Я опустила веки, но в голове тут же закрутились остатки образов – хаос, темнота, жженый сахар, изломанный человек на земле… Я поскорее открыла глаза.
Передо мной стоял сержант Хольт.
– В машину, – велел он.
– Так точно, сержант, – ответил Детлеф.
Я поднялась. Хватит разлеживаться, боль прошла, в голове прояснилось, можно идти. Не так уж это все и страшно, как Сагитта расписывала.
Коди поддержал меня под руку.
– Это правда? Он приказал тебе это сделать? – спросил Коди, глядя вслед Хольту.
Я кивнула.
Коди зло прищурился.
– Когда-нибудь этот урод за все поплатится, – пообещал он. – Тварь. Он пожалеет, что к тебе полез. Когда нас закончат модифицировать…
Он не договорил, а я не стала переспрашивать. Мне даже думать об этом не хотелось.
– Где Петер? – спросила я.
Коди и Детлеф переглянулись и пожали плечами.
– Его увезли раньше, – ответила Эрика. – Я видела. Он был без сознания.
– Почему его просто не вырубили сразу? Почему, не знаю, не дали ему по голове, не надели наручники, не пальнули из парализатора?
– Его сложно вырубить, – сказал Детлеф. – Парализаторы на нас не действуют. Пулевых попаданий потребуется несколько десятков, наверное. В этом и смысл, понимаешь? Мы непробиваемые. Я вот думаю, я вообще бессмертный.
– Если только зарядом плазмы, – вставил Коди.
– Вроде плазменного оружия пока нет, – сказал Детлеф.
– Нет, – подтвердила Эрика. – Это фантастика. Мой отец работает с плазмой. Ее невозможно стабилизировать, чтобы ею стрелять. Мгновенно рассеивается.
– Но это все-таки можно что-то сделать, раз его увозили в отключке, да?
– Говорят, он сам отключился, – сказал Детлеф. – Когда ты вышла.
В каком это смысле – сам отключился, забеспокоилась я. Никто никогда сам не отключался от этого. Я что, сделала что-то не так? Я слишком сильно надавила на него?
Когда Эрика говорила, что она мне мозги выжжет, если я к ней полезу, – она это имела в виду?
– А кто еще пострадал? – спросил Коди.
– Да много кто. Не знаю, из-за чего он подрался с тем парнем, но досталось всем, кто полез их разнимать.
Я посмотрела на Детлефа.
– Ты считаешь, была какая-то причина? – спросила я.
– А ты думаешь, он вот так вдруг захотел его убить? – ухмыльнулся Детлеф. – Ты просто Петера не знаешь. Он же спокойный как танк. Надо постараться, чтобы его вывести из себя. Но у сержанта Дале там есть один придурок, кого хочешь достанет.
Постараться, ну да.
Я мысленно вернулась на полчаса назад. Петер ушел, Хольт пришел, я успела поваляться в грязи и залезть на стенку, и тут раздался сигнал. За эти несколько минут Петер пробежал половину полигона и сцепился с кем-то настолько, что полностью потерял ощущение реальности.
Я покачала головой. Нет, конечно. Он не хотел его убивать. Он вообще не мыслил такими категориями. Детлеф не был в его голове, а я была. Не было там ничего про желания, про ссору, про месть или еще что-нибудь такое. Только хаос.
Не знаю, что увидели бы операторы во время битвы при Караге, но наверняка что-то похожее.
Свои мысли я оставила при себе. Я все еще была уверена, что нас слушают, и, если я начну болтать, кто-то может удивиться, что я слишком много знаю.
Мы залезли на нашу платформу, и машина тронулась. Ехать было недалеко, минут десять. Иногда, Коди говорил, Хольт в качестве разминки заставлял их бежать до самого полигона. Я прислонилась к плечу брата. Хотелось спать, но я боялась закрывать глаза и просто смотрела в пространство, прокручивая в голове все, что случилось.
На базе Коди и Детлефа сразу отправили в учебку – они должны были отработать обязательную дневную программу активности, а Эрике Хольт велел проводить меня в желтую зону.
Я мало обращала внимание на происходящее вокруг. Мир снова стал каким-то искаженным, словно я смотрю на него через стеклянную стену, и я сорвала веточку полыни, размяла ее в пальцах и на ходу вдыхала горьковатый запах. Из задумчивости меня вывел голос Эрики.
– Почему лаборантка дала тебе сигарету? – спросила она резковато.
– Завидуешь? – усмехнулась я.
Эрика злилась, и я подумала, что я сейчас не в том состоянии, чтобы еще больше ее бесить. Лучше ответить правду.
– Она видела, как я делаю всякое, чтобы прийти в себя. Трусь щекой о стену, глажу асфальт, нюхаю полынь. Сигарета тоже работает. – Я помолчала и все же решилась задать вопрос: – А ты как возвращаешься в реальность? Ну, после того, как побываешь в чьей-то голове?
Эрика вскинула голову.
– Трахаюсь с твоим братом, – ответила она резко.
Ну и пожалуйста, подумала я, хотя сильно в этом сомневалась. Что-то их с Коди, конечно, связывало, но вряд ли это.
Не дождавшись от меня реакции, она снова задала вопрос:
– Ты правда подключилась без стимулятора?
– Правда. Его не успели привезти.
– Зачем? – Эрика остановилась и посмотрела на меня. – Зачем ты вообще согласилась? Ты тупая? Или ты самоубийца? Или ты не понимала, что с тобой происходит?
– Хольт приказал.
Эрика покрутила пальцем у виска.
– А ты не могла сказать, что у тебя не получается?!
– Времени было мало. А он сказал, что мы это можем. Что ты можешь. Это правда?
Эрика помолчала.
– Я смогла один раз, – сказала она наконец, и голос ее звучал без прежней неприязни. – В лаборатории. Сначала они снижают дозу стимулятора, а потом пробуешь подключаться чистой.