Непотопляемая Атлантида

НЕПОТОПЛЯЕМАЯ АТЛАНТИДА

или

Тайна языка и скрытый ход мировой истории

Это краткое изложение объёмного труда под общим названием «Непотопляемая Атлантида», над которым я работала более двух десятков лет, представляет собой дайджест исследования по лингвоанализу культуры в сопряжении с историей. Текст можно читать выборочно, по главкам, они короткие и вполне самодостаточны.

ГЛАВА 1.1 Реликтовые коды языка. Что общего между лошадью и собакой?

Дело нам предстоит непростое, хотя и не очень скучное. Разговор о нашем всё – русском языке. Но как научиться видеть суть, не погрязая в частностях? Ведь нередко логика оппонента такова: «А вы можете ЭТО доказать?» – «Нет пока, а может, и никогда не смогу – по всей строгости науки». – «Ага! Значит ЭТОГО в природе просто нет». Это типичное проявление злостной фрагментарности мышления: «В мире есть только то, что мне безусловно понятно». А между тем, более 90 % сущего – это «тёмная материя», и сей факт считается на сегодняшний день строго научно доказанным… А воинствующее невежество? Вот уж беда так беда! Они затопчут все ростки нового мышления без единого всхлипа, только лишь по причине НЕПОНИМАЯ СУТИ ОНОГО. Они действуют, как та старушка, что подкинула вязанку хвороста в костер Жанны Дарк, свято веря в то, что совершает благое дело. Вся история человеческой мысли – тому пример. Ведь бдительные стражи эти пользуются простым сермяжным принципом – «лучше перебдеть, чем недобдеть». Так что это уже просто глобальная беда, грозящая вскоре перейти в катастрофу – мире всё ускоряющейся специализации и жесткой компьютерной логики завуалированная нагромождением деталей суть ускользает. У людей-роботов нет интуиции, и никто пока не придумал, как научить робота или компьютер и даже человека, у которого в голове типа калькулятор вместо сложного мыслительного инструмента, этому тонкому искусству. Интуиция – привилегия только и только человека, да и то не всякого, а чаще всего – творческого. Интуиция – это прямой и скорый путь постижения истины. Просто внутри где-то что-то быстро-быстро и очень скоро проворачивается – и без всякого скрипа и боли в суставах. Вот и всё. Что-то щелкнуло – и решение готово. А как? А бог его знает! Ну ещё и я (то есть те из нас, у кого этот аппарат не в простое). Если слона разглядывают слепцы, то один, ухватившись за хвост, скажет, что слон – это веревка, другой, вцепившись слону в хобот, будет уверять вас, что слон – это канат… Ну и так далее. Как выйти из положения? Как научить прозревать суть, а не погрязать в море частностей? Признаюсь с прискорбием – я пока этого не знаю. Также, как и не знаю, как объяснить злым и подлым, что это подло, быть злым. А подлость – это саморазрушение, в первую очередь. Так что прошу считать предложенное вам чтение всего лишь гипотезой, а она как раз и не нуждается в строгих доказательствах. Просто есть такое предположение, и всё. Гипотеза не теория, господа. Она – вольная птица, летает где хочет и может спокойно поселиться в самом презентабельном обществе «обилеченных» доказательством теорий безо всякой прописки и регистрации. Ну и сразу хочу предупредить – у кого по части юмора проблемы, лучше не конвертируйте дорогое личное время в напрасно потраченные деньги. Никто ваш бюджет не пополнит в этом весьма тяжелом случае. Хотелось бы предупредить и ещё одну весьма немалую категорию читателей, которые могут испытать некий дискомфорт при знакомстве с моим текстом. В той Вселенной, которую я выстраиваю, главным образом, с помощью экскурса в Слово, нет места краеугольному камню современной пропаганды – «теории ж/м заговора». По этой причине те, кто борется с этим заговором, и те, кто борется с теми, кто борется с этим заговором, останутся не у дел. И это может их сильно расстроить и даже очень огорчить. (Поясняю: ж/м заговор – это заговор женщин против мужчин. А вы что подумали? Ай-я-яй, стыдитесь, чучи неумытые…) Тогда уж поясню, что означает «жидо-масонский заговор», чтобы не было никакой путаницы в дальнейшем. «Жид» – это, как всем известно, жадный человек. «Масон» – это симбиоз двух слов – «муссина» и «машина». Получается «бюрократ», а точнее – замаскированный слегка, но всё же – бюрократ. Т. о. «заговор жидо-масонов» – это тайный заговор жадных бюрократов = то есть теневых идеологов установления общества неуёмного потребления во всем мире (для избранных, иначе зачем же таиться?). Где вы их последений раз видели? Правильно, в телевизоре. На каждом канале повсемирно. Они есть, но мы сейчас занимается другими делами. А именно: как от них сбежать и построить совсем другой мир. А всех остальных, кто понял, к чему это я, и не собирается на меня стучать, прошу сердечно – гляньте хотя бы по диагонали это текс, не лишнее будет. Итак… Что есть самое ненавистное для ленивого человека занятие? Правильно, сразу угадали – время от времени пересматривать своё мировоззрение (не путать с убеждениями нравственного порядка – это врожденное, если у кого, конечно, врожденно.) А что если мы всё-таки обратимся к известному и воспримем библейскую фразу: «В Начале было Слово» буквально, и будем рассматривать язык не просто как средство общения, а в качестве некоего сверхсложного инструмента – такого вот «виртуального» компьютера, вполне различающего смыслы слов, с помощью которого управляется не только информационное человеческое сообщество, но и мыслящие и чувствующие люди, и вообще вся жизнь во Вселенной? В рамках этого допущения и попробуем разобраться в конкретном устройстве языкового кода. Странность номер один, над которой бьются лингвисты уже не первое десятилетие: непроизводные (простые) слова как будто ничего не значат, не имеют никакого смысла. Создается впечатление случайности – просто какие-то ярлыки просто так, так и сяк, приклеены к разным вещам. Однако это только на первый взгляд. Исчерпывающего ответа у серьёзной науки как не было так и нет: академическая лингвистика здесь молчит – как рыба (об лёд). А между тем, бессмысленных слов вообще не бывает. Просто их истинный смысл скрыт пока от нас. Но будет большой ошибкой уподоблять язык компьютеру буквально. И дело здесь вот в чём. Польской исследовательницей языка Анной Вежбицкой был весьма удачно разработан универсальный «Естественный Семантический Метаязык» (ЕСМ), применимый к самым разным областям семантики: от описания значения частей речи или синтаксических конструкций до толкования евангельских притч и характеристики свойств того или иного культурного сценария поведения. Это как раз и доказывает, что единство лингвистической семантики определяется, в первую очередь, не единством предмета изучения, а единым инструментом анализа. Этот инструментарий примерно таков: рабочим «телом» его являются элементарные смыслы, из которых складываются значения всех слов естественных языков мира. В нашем тексте это реликтовые коды языка. Иными словами, значение любой языковой единицы может быть представлено как некая комбинация неразложимых элементарных смыслов. Для вербализации этих смыслов в языке должны использоваться достаточно простые слова, понятные всем без дополнительных разъяснений. То есть реликтовые коды языка должны быть самопонятны, неразложимы и универсальны. Но что же такое сам язык? Это инструмент для передачи значения. И это его главная функция. Исследовать язык без изучения смысла слов, это всё равно что пытаться познать вкус пирога не пробуя его совсем, а лишь обсуждая, на какой тарелке он лежит и какого он размера. Или изучать мозг человека с точки зрения анатомии, и ни слова не говоря о мыслительной функции мозга. Но, как ни странно, в последнее время именно к такому методу прибегают всё чаще исследователи языка! Значению слова отводится (если отводится вообще!) лишь маргинальное место. И это тема для историков лингвистики. Идеи, концепты, мысли как бы изгоняются из языка – его основной и единственной функцией является лишь коммуникационная, то есть то, что легко алгоритмизируется и удобно для использовании в предельно компьютеризованном мире – как простые команды в компьютере… Но что есть само значение языковой формы? Как оно понимается и определяется? Как ситуация, в которой говорящий её произносит, и как реакция, которую она вызывает у слушателя. Сложно, но верно. Однако сейчас всё активнее акцент перемещается от значения к информации , от создания значения к обработке информации . Но это глубоко различные вещи: информация вообще индифферентна к значению!! А это неизбежно ведёт к утрате общего смысла языковых форм. Отныне слово может означать что угодно. Но это чревато весьма трагическими последствиями для человечества и человека как такового – он сам может легко превратиться в «чёрт-те что», и даже «сбоку бантик» не поможет! Один весьма достойный автор, Н.Вашкевич, в своей интереснейшей книге «Системные языки мозга» (из этой книги мною взят ряд переводов на арабский и с арабского на русский некоторых известных идиом – иногда полностью совпадая с Вашкевичем в толковании смысла или, в других случаях, лишь отчасти) предложил простой рецепт для расшифровки смысла этих, непроизводных, слов: надо просто неясные слова любого языка написать арабскими буквами и посмотреть в толковый словарь арабского же языка. И я бы согласилась с ним: что в основе праязыка человечества лежит именно арабский, если бы некие, весьма интересные выводы не были бы сделаны мною по поводу ряда основных непроизводных слов из семьи доступных мне в той или иной степени европейских, а также некоторых иных языков. Возьмём такое слово как «воля». К примеру, в смысле «добиваться чего-то» по-татарски это будет «коче». Грех не услышать здесь «хочет». (Сразу оговоримся, что с омонимами, то есть словами, звучащими одинаково, а значащими разное, мы не работаем. Таких множество, так что простые совпадения звучания сразу в корзину для спама. Берем только те совпадения, в которых есть хотя бы какой-то смысл. И ещё: мы работаем с корнями слов, то есть наиболее устойчивыми частями слова; приставки, суффиксы и окончания нас не волнуют, как бы заманчиво они не звучали.) Даже с большого бодуна не станем утверждать, что: наречие «бесспорно» = «бес порно», ну кто-то типа Кири-Хорева. Смысл тот же – воля (в одном из своих значений) и есть желание что-то сделать. Есть в татарском и другой синоним слова «воля» – «ихтыяр». Это очень напоминает нам опять же русское «хотеть яростно». Смысл абсолютно соответствует. «Воля к победе» – «жицугэ омтылыш», вполне отчетливо слышно: «Жизнь (житуху) положу», но своего добьюсь. Теперь возьмём слово «воля» в смысле «желание» – по-татарски «телек». Тоже понятно: желая очень сильно чего-то, мы как бы посылаем сигналы телепатически в сторону объекта или субъекта желания, и пусть вас не смущает, что слова «теле» (далеко) в русском тогда якобы не было. Да, но в древнегреческом-то было! И с этим «древнегреческим» нам ещё предстоит разбираться. К слову, замечу (и жанр произведения позволяет это сделать без особых проблем), что можно толковать происхождение слова «интеллигент» от: «теле» – также и от русского «теле-га» – (теле – go) в смысле «далеко едет». Благо, «га» – это и есть побудительное слово «га!», «гайда = айда!» или «ехать». Присутствует оно в ряде вполне русских слов: «доро-га», реки «Вол-га», «Моло-га», озеро «Оне-га», «Ладо-га»… Многие реки и озера имеют этот слог в конце своего названия. Да и само слово «ре-ка» звучит как «ре-га» (звук «г» приглушен). «Река» = «русские едут» на своих ладьях (буквально). Английское «рива» – это просто всё то же искаженное «река». А река Тибр по латыни – Рона, топоним, давший поименование городу Риму (настоящее его имя знали лишь жрецы). Так что, похоже, его, это «га», у нас благополучно сперли аглицкие лорды – когда «go home» на берега туманного Аль-биёна, то есть «сделали ноги» из нашей Раша, что и указывает вполне определенно на местоположение фазенды их предков. Но они, как истинные Ава-аны (авантюристы), родства не помнящие, решили почему-то, комфортно обустроившись на этом тихом островке, что можно безнаказанно свою забытую родину всячески попирать, в том числе, высокомерно упрекая в невежестве и даже отказывая некоторым своим старым знакомым в рукопожатии, под тем предлогом, что теперь «мы е… – уреям руку не подаем». То есть – всем иным жителям покинутого Ура (арии), местности, которая окружала метрополию. Стыдитесь, господа! Ур – это… это не то чтобы Ур-ал в прямом смысле, нет, до такой степени свободы мышления мы пока ещё не дошли… (Однако пока и это наблюдение всё же возьмём на карандаш: Ур-ал, Ур-ар-ту…) Так, возможно, называли один из штатов нашего тогдатошнего СНГ (Сибирского-соБИРского, соборного – «бир» = «брать») национального господарства. Иные авторы почему-то упорно путают его с Урарту, это близко, но нечто другое. Артек такой для избранных). Ну бог с ними, вернёмся, однако, к родным татарам, которые совсем неплохо, – конечно, вместе с остальными гражданами СНГ – понастроили этим новым аглицким прощелыгам Уэстминстеров и всё такое. А слово «воля» в смысле «требование» – по-татарски и вообще нам понятное выражение: «халык телегэ» – то есть «подать (сюда) телегу!» Или: «Карету мне, карету! Сюда я больше не ездок! Раз ясак платить не желаете!» Обидчивый какой, однако, гордый сын степей… Всякое, конечно, бывало, в многолетних русско-китайских отношениях. Но не будем злопамятны. И вот вам неопровержимое доказательство бескорыстной русско-татарской дружбы: по-татарски «помощница» – «ярдэмчэ хатын». Просто чисто русское выражение: «Я дам чего хотите»… ну там кумыса, конской колбасы разной типа сервелат или салями… Короче, татары – вполне дружелюбные и нежадные люди. А что порой эксцессы возникали, так вы же сами знаете, как у иных несознательных граждан снег зимой просить… (Признайтесь по совести – когда последний раз сами-то налоги платили? Так и молчите, в таком случае.) А войско каждый день ведь хочет кушать. Как видим, татарский язык вовсе не чужд русскому, и, определенно, на каком-то этапе, как и в случае с арабским, в рамках этого языка существовало и широко употребимое русско-татарское эсперанто. Таким образом, Вашкевич чудесным образом приоткрыв завесу над великой тайной русско-арабских отношений, (хотя, на мой взгляд, всё-таки ошибочно предположил, что арабы всему голова, – так что выразим ему наше восхищение за его догадку, что с языком не всё так просто, как думают остепененные сторонники индоевропейского праязыка, оставив, однако, при этом за собой право сомневаться в абсолютной истинности последнего утверждения…) даёт нам возможность свободно поразмышлять также о других языках, и всеобщей между ними взаимосвязью. Теперь же попробуем отодвинуть её, эту завесу, по возможности, куда подальше и исследуем не только схожие слова и фразы в русско-арабском эсперанто, но и в других языках, и докажем, что все они – именно русского изначально происхождения, а также разберем ряд других, не менее интересных историко-культурологических аспектов. Например, неизменно присутствующее во всех языках местоимение первого лица единственного числа «Я» – одинаково или несложно «приводится к общему знаменателю»: французское «жё» это русское «йа» – то есть личное местоимение Я. Немецкое «их», английское «ай» – «йа» наоборот… Фонетические видоизменения, чаще всего, возникают тут и там в результате субъективных факторов. Мы ведь тоже неизвестное нам написанное на иностранном языке слово читаем как бог на душу положит – каждый на свой лад: два человека, изучающие иностранный по учебнику только, никогда в разговоре не поймут друг друга полностью. Так что будем принимать некую условность этого «арабского» варианта и двинемся дальше, используя его, этот арабский вариант – лишь как предварительный инструмент исследования, не более, как доказательство того, что все языки откуда-то вышли, вполне вероятно, из одного и того же места. Известные толкования в рамках праязыка пока оставим в стороне – по ряду вполне уважительных причин. Итак, допустим, что мозг человека, подобно некоему супер-пупер компьютеру, работает на особом системном языке, который, однако, хорошо заблокирован от пользователя, чтобы оный по недостаточной грамотности там чего не подпортил. В таком случае, можно ли вообще научиться снимать информацию с системных файлов мозга или это принципиально невозможно? Ряд исследований однозначно говорят в пользу русского языка – как общего для всех, универсального системного языка мозга человека. Арабский (но лишь частично!) существует и возник как вариант русского наоборот (справа налево) – но лишь в жанре эсперанто. И это – очевидное свидетельство тесных творческих и производственных контактов в далёком прошлом. Головной компьютер человечества как бы подключен к ноосфере (аналог всечеловеческого «несетевого» Интернета (простите за тавтологию), который постоянно подпитывается от энергетики этого системного языка. Эта весьма условная простая схема позволит нам также объяснить, почему, несмотря на абсолютную «заблокированность» подсознания и ноосферы, некоторые люди (пророки, поэты, ясновидящие) всё же иногда получают санкционированный доступ в эту святая святых – «универсальный банк данных вселенной». Однако, в чем слабость Кассандры и вообще всех предсказателей и ясновидящих? В ограниченности возможностей. Они лишь «снимают» фактологическую информацию. Причинно-следственные связи остаются за кадром. Иногда они, эти «допущенные», считывая информацию автоматически, путаются в омонимах, просто похожих по звучанию словах. Так, вместо «река» у предсказателя может возникнуть «рука»… Но будет большой ошибкой уподоблять язык компьютеру буквально. И дело здесь вот в чём. Начнём с экскурса в продвинутую лингвистику. Польской исследовательницей языка Анной Вежбицкой был весьма удачно разработан универсальный «Естественный Семантический Метаязык» (ЕСМ), применимый к самым разным областям семантики: от описания значения частей речи или синтаксических конструкций до толкования евангельских притч и характеристики свойств того или иного культурного сценария поведения. Это как раз и доказывает, что единство лингвистической семантики определяется, в первую очередь, не единством предмета изучения, а единым инструментом анализа. Этот инструментарий примерно таков: рабочим «телом» являются элементарные смыслы, из которых складываются значения всех слов естественных языков мира. В нашем тексте это реликтовые коды языка. Иными словами, значение любой языковой единицы может быть представлено как некая комбинация неразложимых элементарных смыслов. Для вербализации этих смыслов в языке должны использоваться достаточно простые слова, понятные всем без дополнительных разъяснений. То есть реликтовые коды должны быть самопонятны, неразложимы и универсальны. Но что же такое сам язык? Это инструмент для передачи значения. И это его главная функция. Исследовать язык без изучения смысла слов, это всё равно что пытаться познать вкус пирога не пробуя его, а лишь обсуждая, на какой тарелке он лежит и какого он размера. Или изучать мозг человека с точки зрения анатомии, и ни слова не говоря о мыслительной функции мозга. Но, как ни странно, в последнее время именно к такому методу прибегают всё чаще исследователи языка! Значению слова отводится (если отводится вообще!) лишь маргинальное место. И это тема для историков лингвистики. Идеи, концепты, мысли как бы изгоняются из языка – его основной и единственной функцией является лишь коммуникационная, то есть то, что легко алгоритмизируется и удобно для использовании в предельно компьютеризованном мире. Но что есть само значение языковой формы? Как оно понимается и определяется? Как ситуация, в которой говорящий её произносит, и как реакция, которую она вызывает у слушателя. Однако сейчас всё активнее акцент перемещается от значения к информации, от создания значения к обработке информации. Но это глубоко различные вещи: информация индифферентна к значению!! А это неизбежно ведёт к утрате общего смысла языковых форм. Отныне слово может означать что угодно. Но это чревато трагическими последствиями для человека – он сам может легко превратиться в «чёрт-те что», и даже сбоку бантик не поможет! Итак, анализируем текст. Известная фраза: «Блаженны кроткие, ибо им будет дарованаземля», приобретает совсем иной смысл, если корень слова «кроткие» напишем по-арабски – получится «пахарь». И тут всё встает на свои места: «землю – крестьянам»… Что, конечно, не ставит запрет трактовать эту фразу и иными способами – традиционно. Как действительно правильно, знает лишь Бог. Теперь обратимся к фразе: «Блаженны нищие духом, ибо им будет даровано царствие небесное». Написанные по-арабски «нищие» тут же превращаются в «подвижников». Понятно теперь: «Подвижникам (бескорыстным рыцарям веры) – царство небесное». А можно и не смотреть ни в какие словари, а вспомнить, что звука «Щ» вообще не было в русском языке в те древние времена, так что это, скорее всего, никакие не «нищие духом», а «наши (е) духом», и если это говорит Господь, то совершенно ясно, кого он имеет в виду; собственно, получаем то же, что дает и арабский вариант. Можно, конечно, сказать, что это простые совпадения, а их действительно бывает немало – возьмите словарь омонимов… Но мы уже как бы определились с этим вопросом. Однако всё же весьма небезынтересно было бы независимо проанализировать все священные тексты, для которых нет (!!!!!!) ни одного подлинника – первичного текста на языке оригинала, и никто наверняка не скажет, с какого именно был сделан первый перевод. Иногда же при чтении современного текста, не очень понятных его мест, приходит в голову странная мысль – а не с русского ли на русский переводили – посредством ряда промежуточных переводов?) Да, неточности толкования и подмена понятий путем введения в текст (по ошибке хотя бы) омонимов, что вполне допустимо, если предположить, что эти тексты многократно переводились «взад-назад», пока никем толком не исследованы или просто не дошли до нас. Попробуйте, собрав команду из пяти хотя бы человек, силами этих разных людей, сидящих обязательно в разных комнатах и без телефонов, перевести пятикратно какой-нибудь более-менее отвлеченный текст: с русского на английский, потом этот перевод – на французский, далее с него – на немецкий, потом на испанский, и опять – на русский. Получите совершенно другую историю, которая даже близко не будет напоминать вам первоисточник. А если взять более удаленные языки и эпохи? Рискнем теперь заглянуть и в Коран критическим оком. Поверим Вашкевичу и согласимся, что: в одной из сур Мухаммад говорит словами Господа: «Бог не стесняется приводить примером комара или что выше». Что такое «выше» – предмет почти 14-векового спора. Можно, конечно, так построить фразу, и так обустроить контекст, что всё обретет свой понятный, бесспорный высокий смысл. Но мы не будем мудрствовать, и посмотрим на проблему обывательски просто. Господь, конечно, глупостей ни при каких обстоятельствах говорить не станет. Прочтем это арабское слово по-русски, как и предлагает Вашкевич. Слово «выше» (фаук) – по-русски скорее всего «паук», т. к. («п» нет в арабском языке, так, возможно, патер стал фатером) именно паук и приводится в суре под названием «Паук», где говорится, что язычники, поклоняясь идолам, уподобляются пауку, который строит свой дом их паутины, но жилище это эфемерно. Так что в случае путаницы и тёмного смысла слов можно поискать похожие слова в арабском (или наоборот – в русском) – первичный смысл может чудесным образом и проясниться. Очень похоже, что переводчик текста, не зная какого-то слова, просто оставлял его в тексте на языке источника. Путаница возникала уже при последующих переводах, когда это иностранное слово читали как местное. Так «паук» превратился в слово «выше». Однако замечу здесь кстати – разглядывая многие тексты, выдаваемые за древние, я не раз ловила себя на мысли, что это, зачастую, искусственно (причем позднее) и не раз – усложненный текст, бывший, вполне возможно, ранее неким простым, даже не притчевым изложением некой конкретной ситуации. А как из конкретного поступка может родиться легенда, повторяю, мы знаем – был бы соответствующий социальный заказ. Нет, пожалуй, ни одного нормального человека, который бы не преклонялся перед подвигом Зои Космодемьянской – и она законно наша национальная героиня. Но в соседней с Петрищево деревней произошла точно такая же история ровно в те же дни – и никто, кроме близких и особо интересующися об этом сейчас даже не знает… Так и вот, весьма интересно подвергнуть ревизии мифы народов мира тем же методом, исследуя, в частности, имена героев. Имя – это очень и очень серьёзно. Аналогично мифическим героям, обычными людьми, в определенном смысле, также управляют их имена. Герои мифов совершают то, что записано в программе имени. Или наоборот? Героев мифов называют авторы, описывающие их подвиги, именем их дел? Так что исследование смысла имён может быть очень и очень захватывающим делом. Ну а животные? И о них поговорим подробно, но – позже. Понимают ли они системный язык мозга? Что они нам говорят жестами? Пока лишь заметим: да, понимают язык человека и даже знают анатомию человека – где и что у него внутри. Если проголодавшемуся коту надо утром срочно разбудить не в меру разоспавшегося хозяина, а тот ещё и на спине лежит по неосторожности, то умный кот знает, куда прыгнуть – прямо на живот спланирует с какого-нибудь шкафа. Язык жестов животных чрезвычайно разнообразен и богат ассоциациями – но языковые коды те же, что и у человека. Однако об этом – тоже потом.