Страница 67 из 72
Спснсср пожал плечами:
— Конечно, и тогда немедленно будет сделан вывод, что я был членом коммунистической партии.
Председатель молча смотрел на Спенсера.
— Я никогда не был членом коммунистической партии, сэр, — сказал Спенсер.
Биллинджер посмотрел на Корнела, тот кивнул головой и спросил:
— Мистер Донован, вы адвокат. У вас есть своя контора в Нью-Йорке?
— Да, сэр.
— И давно?
— Я открыл свою собственную контору около шести месяцев назад.
— А до этого?
— До этого я был младшим компаньоном адвокатской конторы «Арбэтт и Майлс» в Нью-Йорке.
— Долго?
— Около восьми лет.
— Вы ушли по какой-нибудь конкретной причине, мистер Донован?
— Я хотел иметь собственную контору.
— Следовательно, никаких других причин, ну, скажем, разногласий по вопросам деятельности фирмы или...
— Я знаю, что́ вы хотите сказать, мистер Корнел Мне нечего скрывать.
— А я и не сказал, что вы что-то скрываете, сэр.
— Я ушел из фирмы потому, что мистер Гордон Беквуд, находившийся в то время под следствием сенатской комиссии, обратился ко мне с просьбой быть его адвокатом.
— И для того, чтобы удовлетворить его просьбу, вы вынуждены были уйти из фирмы, так? Правильно я вас понял?
— Правильно, сэр. Мистер Арбэтт и мистер Майлс не хотели, чтобы фирма вела какие-либо дела политического характера.
— Спасибо, мистер Донован, — сказал Корнел и обратился к Биллинджеру: — Господин председатель...
— Да, благодарю вас, господин адвокат, — сказал Биллинджер. — Мистер Донован, вы, должно быть, приняли очень близко к сердцу дело Беквуда, если решились оставить весьма уважаемую адвокатскую фирму и...
— Да, сэр, — ответил Спенсер. — Я был убежден в невиновности Гордона Беквуда.
— Вы говорите — в невиновности Беквуда, мистер Донован? Если мне не изменяет память, мистер Беквуд обвинялся в принадлежности к коммунистической партии?
— Память вам не изменяет, господин председатель, — подтвердил Спенсер, сдерживая гнев.
Баллинджер свирепо взглянул на него.
— Вы, возможно, помните, что в то время мнения о виновности мистера Беквуда расходились?
— Господин председатель, я не понимаю, какое отношение к моим сегодняшним свидетельским показаниям имеет виновность или невиновность мистера Беквуда.
— Я просто отмечаю, — ответил Биллинджер, кокетничая перед телезрителями своим терпением, — что многие, в том числе, добавлю, кое-кто из выдающихся американцев, были убеждены в виновности мистера Беквуда.
— Мистер Беквуд умер, господин председатель. Он не может вам ответить.
Зрители в зале опять заволновались, и один из чиновников комиссии встал.
— К сожалению, мистер Беквуд покончил с собой до того, как сенатская комиссия могла прийти к какому-либо определенному выводу, — сказал Биллинджер.
— Да, сэр, действительно, к сожалению.
Председатель откашлялся.
— Мистер Донован, после смерти Беквуда вы выступили здесь, в Вашингтоне, с заявлением, в котором... одну минутку, оно здесь у меня. — Он начал рыться в бумагах на столе. Корнел встал и, протянув руку через плечо председателя, передал ему газетную вырезку.
— Я знаком с содержанием этого заявления, господин председатель, — сказал Спенсер.
— Я хочу прочесть из него один абзац, — заявил Биллинджер. — Вы говорите здесь о члене сената Соединенных Штатов сенаторе Аароне Купе. Я цитирую: «Он [сенатор Куп] начал драку — может быть, с добрыми намерениями, не знаю. Значит, нужно было выйти из нее победителем, иначе могла серьезно пострадать его политическая карьера. На карту было поставлено его место в сенате. Он нуждался в рекламе». — Биллинджер окинул взглядом зал и продолжал читать медленно и выразительно: — «И вот, леди и джентльмены, сенатор Куп заработал эту известность, такую же известность, какую приобретает убийца, убивающий ни в чем не повинного человека». Кавычки закрываются. — Биллинджер отложил вырезку в сторону. — Это очень сильные выражения, мистер Донован.
— Да, сэр.
— И они применены вами к одному из наиболее выдающихся членов сената Соединенных Штатов Америки, к человеку, посвятившему всю свою жизнь служению на благо американского народа.
Наступила пауза.
— Я полагаю, — заметил Биллинджер, — вы признаете правильность прочитанной мною выдержки?
— Да, сэр.
— У вас действительно было такое мнение о нем в то время?
— Да, господин председатель.
— А теперь вы переменили свое мнение, мистер Донован?
— Нет, сэр.
— Вы хотите сказать, — воскликнул Биллинджер, и лицо его перед телевизионной камерой выразило величайшее изумление, — вы хотите сказать, что и сегодня сравнили бы сенатора Соединенных Штатов с убийцей невинного человека?
— Возможно, что сегодня я сформулировал бы свою мысль иначе, — ответил Спенсер, — но своего мнения я не изменил.
— Спасибо, мистер Донован, — поблагодарил Биллинджер. — Ну а сейчас, если у кого-либо из членов комиссии...
— Господин председатель... — сказал Спенсер.
— Слушаю вас.
— Позвольте мне снова спросить, какая связь между делом Гордона Беквуда, моим мнением о сенаторе Купе и целью сегодняшнего заседания?
— Свидетель обязан согласиться с тем фактом, что комиссия сама определяет линию допроса, — ответил председатель. Затем он повернулся к Корнелу и кивнул ему головой.
Корнел взглянул на листок бумаги, который был у него в руках. Спенсер не мог его разглядеть, но ему показалось, что эта какая-то фотокопия; возможно, фотокопия его письма.
— Мистер Донован, — начал Корнел, — когда вы выступали в качестве защитника мистера Беквуда после ухода из названной вами адвокатской фирмы, вы, как я полагаю, получали гонорар за свои услуги?
— Да, получал, сэр. — Конечно, это было его письмо!
— Вам заплатил сам мистер Беквуд?
— Да, сэр. Он внес некоторую сумму вначале, когда я занялся его делом, а после его смерти еще какую-то сумму в счет моего общего гонорара уплатила мне миссис Беквуд.
— Вы получали какую-нибудь дополнительную плату из других источников?
— Нет, сэр.
— Гонорар, полученный вами от мистера и миссис Беквуд, был единственным вознаграждением за ваши услуги в качестве адвоката?
— Да, сэр.
Корнел взглянул на Биллинджера, и тот небрежно спросил:
— Что бы вы ответили, мистер Донован, если бы я сказал вам, что мы располагаем сведениями, согласно которым вы якобы получали деньги из определенного источника, близкого к правительству Советского Союза?
— Я бы ответил, господин председатель, что это ложь.
— По тем же сведениям, вы вступили в тысяча девятьсот сорок пятом году в коммунистическую партию.
— Я уже давал показания на этот счет, сэр.
— Вы показали, что не состоите и никогда не состояли членом коммунистической партии.
— Да, сэр.
— И вы по-прежнему подтверждаете свои показания?
— Господин председатель, — резко заявил Спенсер, — перед тем как отвечать на вопросы, я давал присягу. Я и сейчас нахожусь под присягой. Если комиссия сомневается в том, что я говорю правду, то я предлагаю комиссии на основании имеющихся у нее данных доказать мою виновность и передать дело в суд для привлечения меня к ответственности за дачу ложных показаний. А до тех пор прошу комиссию считать, что мои показания, данные под присягой, полностью соответствуют действительности.
В зале снова послышались отдельные хлопки, но они тут же прекратились, как только председатель постучал молотком.
— Мистер Донован, — произнес Биллинджер, — вы сами попросили назначить слушание вашего дела, и комиссия предоставляет вам возможность ответить на обвинения и полностью себя реабилитировать. А если вы находите, что некоторые вопросы повторяются, то, уверяю вас, их задают лишь в ваших интересах и в интересах истины.