Страница 74 из 122
— Ну, понятное дело, — замечает брат Тимофей, который внимательно слушал их разговор. — В железной банке сидеть целый месяц всякий устанет, душа, наверное, требует…
— Не знаю, что у него там чего, требует, — усмехался брат Емельян. — Вот только телеграммы он ей пишет нежные, не экономит, слов по пятьдесят каждая.
— Думаешь, ещё придёт к ней? — с надёжей интересуется Горский.
— Эх, брат мой великосхимный, — со вздохом отвечал ему казак, — то, наверное, лишь одному Господу ведомо. Но сдаётся мне, что не усидит он в своём чугунном гробу две недели безвылазно. Всяко к кому-то да наведается. Но телеграммы он писал ей нежные, не исключаю, что потащится к ней.
— А брат Валерий сейчас…?
— У линкора дежурит, сейчас его смена, саба сторожит, как велено.
— Сторожит значит… — «князь» внимательно смотрит на него, потом кладёт руку ему на плечо. — Передай брату Валерию и сам запомни: глаз с саблейтенанта Эванса не спускать.
И Тютин и Елецкий оживились, они поняли по тону Горского, что он нашёл, нащупал путь к британскому кораблю.
— Понял, — кивал головой казак, проникаясь наказом старшего.
А брат Ярослав перевёл взгляд на гамбургского резидента и спросил у него:
— Вижу, что у тебя что-то есть, брат Тимофей?
— Есть, великосхимный, и новость у меня удивительная, — заверил начальника Елецкий.
— Ну, не томи. Хорошая, плохая… Рассказывай, — попросил «князь» и взглянул на казака. — Или новость только для меня?
— Нет, новость для нас для всех. И новость хорошая, — начал брат Тимофей. — Был я сегодня у одного человечка… у таможенника нашего… и вот он мне сказал, что рано утром у него был груз. Гроб, запечатанный печатью британского посольства. А гроб тот был красного дерева с серебром, цены нешуточной. Кто в гробу, конечно, англичане не написали. Только адрес.
Тут брат Тимофей замолчал, сидел и улыбался, нагнетая напряжение.
— Ну давай уже, не тяни, — поторопил его казак.
— В самом деле, — поддержал казака «князь».
И тогда Елецкий и выдаёт им:
— А адрес — набережная принца Альберта восемьдесят пять, Лондон.
— Ишь ты! — воскликнул Тютин. — Неужели старуха преставилась?
И брат Ярослав, и брат Тимофей посмотрели на него с осуждением.
— Ну ты размечтался, конечно, — отвечал ему Елецкий. — Эта тварь, боюсь, ещё нас с тобой переживёт.
— А кто же тогда из них помер? — интересуется казак.
— Вот и я задался этим вопросом, — продолжал брат Тимофей. — Думал, может, кто из посольства. И поехал к нашему человеку, он журналюга, с полицейскими очень дружит, всё знает. А он и говорит: позавчера какая-то суета была на улице Остенде, трупы из одного дома пачками выносили. И трупы все были английские, их не полиция забрала, а англичане. А два трупа прямо с мостовой подобрали, и один из них был труп женщины. Молодой и светловолосой.
— А в газетах про это ни слова! — заметил «князь».
— Вот и наш человек говорит, что дело было очень «жгучее», он съездил туда, видел пятна мостовой, все там только об этом и судачат; говорят, четыре трупа было, да вот только писать про это ему полицейские чины не рекомендовали, а все редакторы всех газет наотрез отказались.
— А та мёртвая женщина, светловолосая… Думаешь, из ведьм? — спросил великосхимный.
— Тут две молодых ведьмы, — прикидывал резидент, — это Дженнет Рэндольф Черчилль, но она темноволосая. И недавно прибывшая Камелия Уилсен Фоули. У неё, судя по описаниям, волосы были светлыми.
— Интересно, она ли то? — размышлял вслух казак.
А вот великосхимного интересовало другое, и он с интересом посмотрел на резидента.
— Брат Тимофей, а тебе известно, кто там так уработал англичан?
Четыре трупа… То не шутка.
— А вот это самое интересное, — брат Тимофей усмехнулся. — Журналюга наш людишек тамошних порасспросил, и, оказывается, англичане те приезжали за девицей, некой Гертрудой Шнитке. Но взять её не смогли, она их переработала и ушла по крышам.
Теперь великосхимный смотрел на него со вниманием, и, кажется, они начинали понимать друг друга.
— Что? — спросил «князь». — Ты тоже об этом подумал?
— Неужто это ваша Зоя? — догадался и казак.
— Мне из Пустоши телеграмма пришла, — взглянув на него начал брат Ярослав. — Пишут старцы, что от её имени по запасному каналу связи приходят телеграммы, дескать, «жива и здорова и вышла на необыкновенно ценный канал в „Сервисе“, продолжаю работать, жду контактов».
— Англичане, — сразу резюмировал Тютин. И даже рукой махнул: тут всё как белый день ясно. — Игру свою затеяли. Она у них под контролем. На «дурака» рассчитано. На нас выйти хотят.
— Да… Да… И я так думал, — согласился с ним «князь», — и отцы святые так считают. Но вот думал я так до сегодняшнего момента, — он повернулся к брату Тимофею. — Ты, брат Тимофей, проясни всё это дело. Выясни про эту смерть, не думаю я, что ведьмы своею товаркой вот так запросто пожертвуют, чтобы на нас выйти. Узнай, что там на этой улице Остенде произошло.
— Выясню, — пообещал резидент и стал собираться. — Всё выясню.