Страница 109 из 122
По большому счёту, она ни под каким видом, исходя из самых простых правил конспирации, не должна была называть ему место встречи со своими братьями. Пока. Но теперь, после всех разговоров о недоверии, Зоя просто не смогла ему не ответить.
— Мы встречаемся на большом кругу Хорнер Крайзель.
Она и тут чуть-чуть недоговорила, хотя даже и это было вопиющим пренебрежением всеми правилами. Впрочем, девушка не должна была и тащить на такую встречу посторонних, так что что уж теперь сокрушаться. Генрих, по сути, — уже завербованный ею сотрудник… Но Зою удивила реакция её мужчины.
— На Хорнер Крайзель? — прошептал Генрих. — Так это же совсем рядом с моим домом!
Тут Зоя замолчала, и чашка с кофе так и не добралась до её губ: эта новость, мягко говоря, была для неё неприятной неожиданностью, по-настоящему неприятной. И её мужчина тоже почувствовал это и спросил всё так же шёпотом:
— Гертруда, что случилось?
Конечно, выбирая место встречи со своими братьями, она и предположить не могла, что это окажется рядом с тем местом, где их может ожидать полиция или ведьмы. И это был её просчёт. Только её. Она обязана была выяснить и запомнить, где жил близкий ей человек. Её мужчина, её помощник. Она была обязана знать о нём всё, тогда такой накладки не случилось бы. Теперь же ничего исправить было нельзя. Даже если бы она решила дать телеграмму в Центр и попытаться отменить встречу, это бы уже не сработало. Информация просто не успела бы дойти из Гамбурга до Серпухова и прийти обратно. Опасную встречу было уже не отменить. Она, так и не отпив кофе, поставила чашку на блюдце.
— Гертруда! Объясни мне, что случилось! — просил Генрих.
— Герр Ройке, — вдруг очень серьёзно произнесла Зоя. И, убедившись, что молодой человек её внимательно слушает, продолжила: — Сегодня мы будем у вашего дома… — тут она сделала длинную паузу и, воспользовавшись ею, Генрих закончил за неё:
— Но мне категорически нельзя приближаться к нему.
— Да, — кивнула девушка. — Категорически, — тут Зоя положила свою руку на его ладонь. — Генрих, ты мне очень дорог, и я не хочу тебя потерять. И повторяю тебе, что около твоего дома тебя скорее всего ждут. Тебе ни в коем случае нельзя к нему приближаться.
— И, судя по тому, что о нашем деле в газетах ни слова, ждут меня там вовсе не полицейские, — разумно предположил молодой человек.
Зоя кивнула, не убирая своей руки с его ладони, и потом сказала:
— Через некоторое время мы вернёмся сюда… ну, через годик или полтора… навестим твою матушку и сестер. Я тебе обещаю.
— Через годик или полтора? — как-то хитро переспросил он. — То есть мы тогда ещё будем вместе?
— Будем, — обещала ему Зоя. И, тоже улыбнувшись, добавила: — Если ты, конечно, не бросишь меня.
— Я тебя никогда не брошу, — абсолютно серьёзно ответил он ей.
И тогда девушка приподнялась и, несмотря на то что в кафе было несколько посетителей, поцеловала в губы своего мужчину.
Увидав большой паровой экипаж со знакомым гербом, который остановился возле них, Дойл поспешил выйти из коляски, где они сидели с Тейлором. Он приоткрыл дверцу её экипажа и, приподняв шляпу, произнёс:
— Миледи.
— Леди де Флиан ещё не было? — спросила леди Рэндольф из полутьмы своего роскошного транспортного средства.
— Ждём, — коротко ответил ей Дойл.
— Я отъеду чуть подальше, встану в двух кварталах отсюда, у развязки, но поставлю бегуна так, чтобы он видел вас.
— Прекрасная мысль, — согласился Джон, хотя ничего прекрасного в этой мысли не видел.
— Если появится леди де Флиан, сообщи мне.
— Обязательно, миледи, — подчинённый снова приподнял шляпу и закрыл дверцу экипажа.
Он вернулся в коляску к Тейлору, и тот поинтересовался:
— Ну и чего она хотела?
— Понятия не имею — хотя нет, имею, она сказала, что, если прибудет леди Доротея, сообщить ей об этом. Она будет за углом в двух кварталах отсюда, — Дойл уселся рядом с коллегой. — Никого не было?
— Нет, — ответил Эбердин. — Дома должны быть его сёстры, они не выходили.
— Слушай, там дальше по улице есть какая-то забегаловка, — произнёс Дойл. — Может, по сосиске съедим?
Тейлор покивал головой:
— Отличная мысль, — он хотел есть не меньше Дойла. — Иди ты первый, вернёшься — пойду я.