Страница 8 из 11
– Что мне рассказывать?! – всполошился Карасев. – Мы вышли из такси, я помог Иосифу донести чемоданы до квартиры и сразу ушел.
– Выходит, оба чемодана принадлежали Файнбергу?
– Кому же еще? Я вчера не выставлялся. Походил по столам, поглядел, приценился.
– С чего вдруг на встрече возник спор о подлинность этой открытки? – Спросила Элина.
– Там что-то не так с датами. Да и открытых писем в те времена как таковых в принципе не было.
– Открытых писем? – заинтересовался Богдан.
– Так назывались открытки. – Охотно пояснил Карасев и продолжил аргументацию: – Кроме того, на ней нет почтового штемпеля Великой армии[4]. Оно или было послано частным порядком или это искусная подделка. По нынешним временам существуют технологии, которые так состарят документ, что ни один углеродный анализ не установит.
– У меня к вам большая просьба… – Элина протянула открытку. – Передайте ее жене Файнберга.
Карасев вдруг резко отпрянул и поднял руки, будто сдаваясь:
– Увольте! Меня и без того теперь по судам затаскают. Вы нашли, вам и передавать. А лучше отдайте открытку следователю. Он разберется.
– В том-то и дело, что не взял. – Огорчилась Элина и осторожно спросила: – У вас есть варшавский адрес Файнберга?
– Где-то был… – Карасев озадаченно помолчал. – То есть, точно есть.
– Скиньте мне его эсэмэской. Ну, и заодно номер телефона вдовы Файнберга. Прежде, чем отправить открытку, я позвоню ей.
– На телефон, с которого вы звонили?
– Да, будьте любезны.
В разговор внезапно вклинился телефонный звонок. Карасев поднял трубку:
– Слушаю… Кто?.. Да, теперь я расслышал. Сегодня? Хорошо, я спущусь. – Закончив, он обреченно сгорбился. – Ну, вот началось…
– Что? – поинтересовалась Элина.
– Звонил следователь. Меня будут допрашивать.
Уже в машине Элина подвела черту разговору:
– Ну, что же, варшавский адрес Файнберга у нас скоро будет. Осталось созвониться с Навикасом.
– Зачем? – Богдан скучающе зевнул. – Теперь-то он тебе для чего нужен? Адрес Файнберга скоро будет, вышлешь открытку ценным письмом, и дело с концом.
– Пожалуй, ты прав. – Элина тоже зевнула. – Давай в гостиницу. До встречи с Нинель Николаевной успеем пообедать и выспаться.
– В твоем номере или в моем? – оживился Богдан.
Элина ответила, будто отрезала:
– Каждый спит у себя.
Глава 7
Стакан с отпечатками
– Разрешите? – Филиппов сунул голову в открытую дверь, после чего сам шагнул в кабинет.
Иркутов приподнялся со стула и снова сел:
– Вы ко мне?
– Прошел по первому этажу, все двери заперты. Кроме вас здесь нет никого нет. – Иван Макарович достал удостоверение и показал его разворот. – Следователь Филиппов, Первое управление по расследованию особо важных преступлений. Можем поговорить?
– Ух… – мужчина помотал головой. – Что сегодня за день.
Филиппов сел напротив и широко улыбнулся.
– День солнечный, на улице хорошо. Почаще выходите на воздух, у вас здесь пылища.
– Д-да… Пылища… Моя фамилия Иркутов. Слушаю вас.
– Файнберг Иосиф Илларионович. Знаете такого?
– Знаю. – Иркутов сдержанно кивнул.
– Ну, и?…
– Кажется, от вас уже приходили.
– Когда? – Иван Макарович переменился в лице. – Кто?
– Этим утром, двое, парень и девушка. Они, так же, как вы, узнаваи про Файнберга.
– Та-а-ак… – следователь скользнул взглядом по кабинету, как будто в поисках подтверждения того, что сказал Иркутов. В его глазах читалось желание сделать следующий ход. – Они как-то представились? Назвали свои имена?
– Мужчина не представился. Имя девушки, кажется… – Иркутов сморщил лицо в мучительной гримасе. – Нет. Не припомню. Но она точно представилась.
– С чего вы взяли, что эти двое из правохранительных органов?
– Они решительно дали это понять.
– Решительно дали понять, – саркастически повторил Филиппов. – Что именно?
– Э-э-э… Я же сказал… Впрочем, кажется, я свалял дурака.
– Какие вопросы они задавали?
– Сначала показали коллекционную открытку, или лучше сказать письмо наполеоновского солдата, принадлежавшее Файнбергу. Вчера, на собрании коллекционеров его обсуждали эксперты.
– Они бъяснили, зачем это им?
– Сказали, что в интересах следствия подробности разглашать не имеют права. А что, собственно говоря, случилось?
– Файнберг мертв. – Сообщил Филиппов.
Иркутов на глазах побледнел.
– Я только вчера его видел!
– Обычно так и бывает. – Филиппов и шлепнул себя по ладони. – Бац! И нет человека.
– Как это случилось?
– Выпал из окна своей квартиры.
– Сам?.. – тихо спросил Иркутов.
– Ну, вот, разбираемся. Для этого и пришел.
– А я здесь при чем?
Иван Макарович достал свой блокнот и, приготовившись писать, щелкнул ручкой.
– Не буду уточнять, о чем они спрашивали. Сосредоточимся на том, что именно вы им рассказывали.
– Во-первых, то, что Файнберг был на вчерашнем собрании коллекционеров. – Иркутов часто закивал. – Они интересовались экспертным мнением…
– По поводу чего?
– Разумеется по поводу той самой открытки или лучше сказать письма.
– Назовите ключевые моменты того, что говорили эксперты про открытку на собрании коллекционеров.
– Все пришли к мнению, что это подделка.
Филиппов постучал концом ручки по блокноту
– Вот оно что… И, что же, тех двоих, парня и девушку, это огорчило?
– По-моему, им было все равно. По крайней мере девушка, которая со мной говорила, осталась равнодушной.
– А парень что же? Молчал?
– Не то, чтобы молчал. Так… Задал пару уточняющих вопросов. Потом ему сделалось плохо.
– Да, ну?
– Сильно закашлялся. Сказал, что аллергия на пыль. Здесь ее, сами видите, сколько. Пришлось принести воды.
– Эти двое просили какие-то контакты?
– Я дал им телефон Карасева.
– Кто такой? – насторожился Филиппов.
– Приятель Файнберга. Вчера на выставке они были вместе.
Иван Макарович уточнил:
– С выставки Файнберг и Карасев одновременно ушли?
– Кажется, да… Но я не припомню наверняка. Народу было – не протокнуться.
– Дайте мне все контакты Карасева.
– Минутку. – Иркутов двинулся к картатеке и вскоре положил перед следователем исписанный листок.
– Спасибо. – Филиппов вновь оглядел стены комнаты, потом вдруг поднялся, прошел к двери и выглянул в коридор: – Что с видеонаблюдением?
– Ничего.
– То есть, скорее нет, чем есть? – с ехидной веселостью осведомился следователь и вернулся на место. – Сейчас вы подробно опишете внешности тех двоих.
– Девушка… – Иркутов уставился взглядом в стол и на минуту «завис». – Вот черт! Никогда не думал, что это так трудно.
– Давайте, помогу, – предложил Филиппов. – На первый взгляд сколько ей лет?
– Да разве теперь поймешь. Сорок лет, а юбченка выше колена.
– Значит, сорок… – записал следователь. – Прямо скажем, не девушка.
– Вы не правильно поняли. Это ж я для примера!
Филиппов нахмурился.
– Давайте по существу. На сколько лет она выглядела?
– Лет тридцать не больше. Красивая, кареглазая, – Иркутов коснулся головы, изображая пальцами волны. – Каштановые вьющиеся волосы.
– Рост?
– Чуть ниже меня.
– Встаньте, пожалуйста
– Что? – спросив, Иркутов поднялся, и Филиппов смерил его взглядом с ног до головы. После чего сказал:
– Все ясно – около ста семидесяти. Садитесь. Теперь перейдем к парню.
– Редкий экземпляр. – Иркутов покрутил головой. – Рослый, черноволосый, синеглазый красавец. Лет тридцать – тридцать пять. Загорелый, очень похож на иностранца.
– Постойте… – Рука Филиппва замерла, не дописав начатое слово. – Вы что-то говорили про воду.
– Да-да, – закивал Иркутов. – Когда тот парень закашлялся, я подал ему стакан воды.
4
Великая Армия – La Grande Armée. Так называли армию Наполеона