Ходок-5. Смерть

— В той! — последовал короткий ответ Георга. Аналитик пристально смотрел на творившееся вдалеке непотребство.

— Дуралей… Сам подставился и нам проблему на хвосте приволок! — от волнения фон Зигфрид даже забыл про акцент. Жирный капитульер на самом деле отлично разговаривал по- русски. Он специально коверкал речь, чтобы выразить пренебрежение варварам.

Нужно сказать, что причины для беспокойства у представителя ордена имелись. Именно тевтоны располагались ближе всего к эпицентру прорыва. Разрез в воздухе толчками расширялся. Из него выскочила небольшая группа людей и опрометью неслась в направлении града. Беглецов преследовали молнии, норовя поджарить.

Ягужинский распорядился пленить бегунков. Однако ни залп хваленой немецкой артиллерии, ни их бронированные когорты не смогли сдержать незнакомцев. Небольшой отряд будто и не заметил шквального огня. А потом весь правый фланг погрузился в хаос. Видимость пропала. Однако вскрики сгоравших заживо солдат доносились отовсюду.

— Что происходит?! — задал дурацкий вопрос Пересвет.

— А я почем знаю?! — окрысился Георг.

Между тем, разлом с территории кляксы увеличился. Аморфное прежде галло сформировало почти правильной формы врата. Через них наружу вылетел небожитель со свитой.

Объятый солнечным светом, красивый донельзя юнец воспарил над землей, а подле него, прямо в воздухе, плодились странные твари. Длинной несколько метров, с звериными телами, крыльями и птичьими головами. Никогда ранее таких существ не видел никто из собравшихся на возвышенности. Монстры дико визжали и разлетались, ныряя в волнах чужеродного шакти, как рыба в воде.

Наконец, чертовщина немного унялась, и взорам командиров предстала нелицеприятная картина. Несколько батальонов перестали существовать. Пару тысяч обугленных трупов густо устилали поверхность пустоши там, где прошлись твари и погибельные лучи. Выжил только отряд предположительно местного владетеля. Гротескные чудища наскакивали на его членов, но отлетали прочь. Равно, как и потоки вражеской ворожбы.

Георг Ягужинский являлся отличным аналитиком, но неважным полководцем. Пересвет и того хуже. Немец же лишь зря отослал ординарцев. Непохоже было, чтобы приказы толстяка достигли ушей подчиненных.

Лавина зверей и магии продолжила катиться, погребая под собой все новых и новых людей. Половина кондотьеров приказала долго жить. Дошло дело и до святого воинства. Церковные легионы всегда обладали особой силой. Однако и их не пощадил всесокрушающий вал.

Войска дрогнули и начали разбегаться. Тонкие ручейки монстров отделялись от основного потока, который следовал за улепётывавшей группой. Твари обезглавливали паникеров, высасывая содержимое черепных коробок на ходу длинными клювами. Самое страшное, что после таких обедов создания превращались в подобия своих жертв. Воинство врага приобрело разнообразие.

— К. ааа. к… это? — от испуга заикался Пересвет.

Клятый немчуга и вовсе портил воздух, требуя подать боевого коня. Было очевидно, что сражаться трус не собирается. Ему удрать бы. Так получилось, что часть дезертиров захлестнула и понесла командиров к защитному барьеру так и не взятого города.

— «Размажет!»- обречено подумал Георг. Преодолеть оборонительную формацию пусть и махонького городка сходу было невозможно.

— За Родину! За Светлого! Ура! — внезапно прозвучал над полем боя клич.

Георг не верил глазам. Около сотни безумцев возглавляли полчище тварей, иногда даже умудряясь наносить им урон. Словно ледокол, крикуны бежали вперёд, показывая пример остальным.

Первыми в их фарватер попали святоши. За ними и немецкие недобитки. Так вышло, что небольшая группа, как локомотив, протащила всех за собой. Защита перед бегунами разошлась, пропуская внутрь и подтверждая предположение, что возглавлял группу местный владетель.

Клаус, Пересвет и Георг тоже попали в число «счастливчиков», которые проскользнули в Багратионовск. Беда заключалась в том, что армии интервентов больше не существовало. Жалкая тысяча из них спаслась. И то, скорее всего, ненадолго. Оборона уже трещала по швам под когтями уродливых тварей.

— Ты смотри-ка! Кажись безбилетники затесались! — нагло провозгласил неподалеку массивный рыжий парень.

Навстречу хозяину здешних земель выдвинулись сотни городского ополчения во главе с местным воеводой. Насчитывалось русичей уж никак не меньше, чем сторонников папы и наемников. Да и главная беда никуда не делась, притаившись позади. Давление на формацию возросло. Стало ясно, что глобальное столкновение лишь вопрос времени. В общем, положение предателей было печально.

Глава 34. Столкновение

Если для того, чтобы спасти друга, нужно убить врага не думай — действуй.

Слай Книга Бытия;

Когда отряд, наконец-то, скрылся за защитным пологом, Слай облегченно выдохнул. И пускай враг никуда не делся. Пусть Скалозуб опять что-то долдонил увязавшимся интервентам, Ходоку не было до этого дела. Он устал, как собака, а то и хуже. А ещё должен был осмыслить произошедшее.

Совесть немного мучила. Ведь для того, чтобы освободиться от хватки чужого небожителя пришлось умертвить двадцать душ. Да, все они являлись насильниками и убийцами, однако такой судьбы, наверное, не заслужили. Тотем высосал их досуха, причем самым мучительным способом. Это заметил каждый член группы без исключения. Доверие к Слаю подупало.

Разрывая тела преступников, к Ходоку устремлялись ростки. Соприкасаясь с хозяином паростки превращались в облачка зелёного шакти. Заемная энергия напитала аримию через край, и юноша освободился. Укутав товарищей и других сгрудившихся возле него участников похода защитной пленкой, он ринулся прочь из кляксы. Благо до выхода оставалось совсем чуть-чуть.

Обитатель чужого звена что-то кричал и в росчерках золотистых молний нёсся следом. Покинув территорию кляксы, беглецы и их преследователь очутились на поле боя. Полученный во владение городище атаковало настоящее войско. Закованные в латную броню мужики с явно нездешними рожами, а ещё, носившие доспехи попроще, святоши. Во всяком случае, каждый из благообразных бородачей имел щит со знаком Септонии, такого же рода металическую нашлепку на груди и значок на шлеме.

Нужно сказать, что нападавшим не повезло. Невесть почему, привязавшийся божок направил на них свои молнии. Иллюминация получилась такая, что смотреть приходилось через примруженные веки. Люди беззвучно раскрывали рты и сгорали заживо. От них даже пепла не оставалось. Зато поразившие несчастных лучи сияли ещё насыщенней. Обретя дополнительный вес, протуберанцы возвращались к богу-юнцу, заключая того в кокон из молний. С каждым новым элементом клубок увеличивался, пока не рванул, породив дрожь пространства вокруг небожителя.

Из микро-прорех полезли уродливые твари. Слаю почему-то показалось, что в них есть что-то родственное с Серыми Пределами. Скрюченные звериные тела, покрытые каплями то ли жидкости, то ли слизи. Непропорционально большие птичьи головы с огромными зубатыми клювами, безглазые и безносые морды.

Кожистые крылья, как у летучих мышей, поддерживали двухметровых чудищ в воздухе. Однако быстро передвигаться им определённо помогала магия. Твари попытались полакомиться беглецами, но многофункциональная защита Богини, откинула их прочь. Звероптицы люто зашипели и накинулись на попов и железнокасочников. Тех не спасли ни амулеты, ни собственная волшба. А ведь никуда не делись и молнии. Росчерки золотистого света сопровождали монстров. Вал зверей и чужеродного шакти налетел и смял ранее стройные ряды захватчиков, словно лютый ветер бумагу.

— Будет знать немчура, как на русскую землю шастать! — довольно пробасил Кондрат, наблюдая расправу.

— Слышь, Скалозуб, смотри, чудовища, как и ты, любители бошек! — указал на монстров, высасывающих мозги жертв, расхрабрившийся Сидор. Отрок припомнил товарищу подколки, особо последнюю насчёт Аглаи.

Увиденная в хосписе девушка действительно понравилась Лукошко. Чего тот жутко стеснялся. Сидор считал, что таким образом предаёт память Мии. Ведь со дня гибели невесты прошло совсем не много, а он уже на других засматривается.