Страница 98 из 100
Сам А. С. Антонов называл себя эсером с 1905 г. Во всяком случае, с весны 1908 г. его имя упоминалось в жандармских бумагах как «известного грабителя». Тогда он входил в максималистскую «Тамбовскую группу независимых социалистов-революционеров», которая провела в губернии серию «эксов» («эскпроприаций» – грабежей на нужды революции). В полицейских рапортах Антонов представал как неуловимый террорист. Известно, что он дважды уходил от погони, ранив преследователей.
Губернская газета «Тамбовский край» описала один случай из жизни юного революционера Александра Антонова – о попытке его задержания полицией. Примечательно название заметки: «Поранение городового при преследовании злоумышленников»: «В пятницу, 13 июня, с 9 часов утра, агентами жандармской полиции было установлено наблюдение за домом 63 Бочкова, что по Теплой улице, близ вала, куда в квартиру Скаржинских прошли двое молодых людей, по фамилиям Антонов и Виндрявский, имевшие вечером в этот день, по сведениям агентов, явиться пешком на станцию „Ляда“, а оттуда выехать с поездом в Кирсанов, где решено было убить одного из должностных лиц. В исходе 4-го часа, из дома Бочкова, Антонов и Виндрявский вышли и направились по Теплой улице на луг, к полотну железной дороги. Агенты последовали за ними, и, проходя мимо стоявшего на посту в „Новом Тамбове“ городового Тихонова, сообщили ему, что преследуемых ими молодых людей требуется задержать. Злоумышленники заметили, что за ними следят и, повернув, вместо луга, в „Новый Тамбов“, направились по Новой Киркинской улице обратно к валу. Когда злоумышленники поравнялись с бакалейной лавкой Коняхина, что на углу Обводной и Новой Киркинской улицы, в доме Брюкова городовой Тихонов, бросившись к злоумышленникам, хотел остановить их, но один из них, все время державший руку в кармане брюк (по предположению Антонов), быстро выхватив револьвер, произвел в Тихонова один за другим три выстрела, ранив его в шею с левой стороны с повреждением ключицы, в левую руку и правую ногу. Тихонов упал, а злоумышленники в этот момент, воспользовавшись происшедшим среди жандармских агентов замешательством, бросились бежать в разные стороны. Ранивший городового побежал огородами по „Новому Тамбову“, а товарищ его – по Киркинской улице, по направлению к 1-й Долевой. Агенты тут же кинулись по следам первого злоумышленника преследовать его (всех агентов, как передают, было пятеро) и вскоре заметили его на одном огороде спрятавшимся в кустах. Открыв по злоумышленнику стрельбу из револьверов, преследователи заставили его выйти из кустов. Выйдя из кустов и расстреляв все пули, к счастью не попавшие ни в кого, злоумышленник кинулся снова бежать по огородам, причем на одном из них сбросил с себя пиджак, в кармане которого оказался мешочек с пулями. После безуспешных попыток скрыться в каком-нибудь доме (злоумышленник забегал в несколько дворов, но его не пускали, причем в одном дворе за отказ в приюте он ударил ремнем хозяйку-старуху), злоумышленник повернул обратно, пробрался огородами в сад Лащенко, что на валу и – как в воду канул. Другой злоумышленник, направившись по Киркинской улице, не будучи никем преследуем, также скрылся… На место происшествия прибыли: казаки, конные стражники и усиленный наряд милиции. Были оцеплены все ближайшие кварталы, весь „Новый Тамбов“, сады, но обыски не привели ни к чему. С целью задержания преступника были тщательно осмотрены Петропавловское кладбище, кирпичные сараи и „ахлябиновская“ роща, но также безрезультатно…»[408].
Незаурядные качества конспиратора помогали А. Антонову до той поры, когда в феврале 1909 г. он был арестован в Саратове и препровожден в тамбовскую тюрьму, а затем приговорен к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. В тюрьмах Тамбова и Владимира, где он отбывал наказание, его окружало немало видных деятелей разных партий, а также крестьянских активистов. Так, в Тамбове одновременно с ним находился в тюрьме Г. Н. Плужников, будущий руководитель Союза трудового крестьянства, арестованный за участие в крестьянских выступлениях.
Боевое эсеровское прошлое А. С. Антонова помогло ему стать после Февральской революции 1917 г. помощником начальника милиции Тамбова, а затем и начальником милиции Кирсановского уезда. В условиях разгула революционной стихии это был ответственный пост, на котором Антонов сумел себя проявить. Ему приходилось бороться с «аграрным террором», разоружать проходившие в мае 1918 г. через Кирсанов эшелоны чехословацких войск. Возможно, это оружие пригодилось ему.
Уход Антонова с поста начальника уездной милиции был добровольным, и за ним, несомненно, стоит его неприятие перерождения большевистского режима в государственно-диктаторский, несогласие с политикой власти в отношении крестьянства. Революционно-максималистский настрой, жажда борьбы против всякого диктаторства логически вели его к организации вооруженного отпора большевикам. После недолгого пребывания в Самаре, где властвовал Комитет членов Учредительного собрания (Комуч), Антонов вновь вернулся в родную Тамбовщину. Из кирсановских крестьян он сформировал «боевую дружину» для прямой вооруженной борьбы с «пролетарской диктатурой». Почти два года действовал он привычными методами индивидуального террора и экспроприации, пытаясь возбудить крестьян против большевиков[409].
В 1919 г. Антонов попытался установить связь с Деникиным, что ему и удалось при следующих обстоятельствах: при наступлении на Тамбовскую губернию деникинских войск под командованием Мамонтова, со стороны в то время «Зеленой армии» под предводительством Антонова посылались два представителя: В. Якимов и Н. Санталов в штаб Деникина, которые по приезде в г. Балашов были остановлены казачьим офицером в чине капитана, и, назвавшись представителями от «Зеленой армии» Чуевского леса и получив от него пакет, адресованный в Урюпино, в Главный штаб, выехали из города. По приезде в Урюпино они получили документы следующего содержания: «Приказываю всем командирам, комендантам и т. п. вверенного мне фронта предъявителям сего удостоверения оказывать всяческое содействие по прожитию, передвижению как в прифронтовой, так не прифронтовой полосах. Требования их должны быть исполняемы». Подпись: Командир 2-го казачьего сводного корпуса генерал-лейтенант (фамилия неразборчива)»[410].
С боевой дружиной Антонова органы Советского государства пытались бороться, но она всегда легко ускользала от чекистов. В органах ЧК отложились сведения о первых шагах «банды Антонова», который представлялся правым эсером. В частности, говорилось о том, что в Кирсановском уезде еще с движения «зеленых» оперировала банда Антонова (правого эсера), которая стала появляться частью в Тамбовском и Борисоглебском уездах. Уже тогда говорилось, что эта банда представляла большую опасность, тормозила всю работу, задалась целью истребления коммунистов. Ей приписывалось убийство 100 ответственных товарищей, в том числе председателя губернского исполкома М. Д. Чичканова. Указывалось также, что директивы антоновская банда получала от членов Учредительного собрания – правых эсеров Немтинова и Архангельского, находившихся в пределах Тамбовской губернии. Отмечалось, что «планы этой банды были широкие, даже предполагалось наступление ее на Тамбов. Банда скрывалась в лесах и у кулаков. Все посылаемые раньше отряды не могли ее уничтожить. Губкомом вместе с губчека для уничтожения банды был организован отряд под командой т. Маслакова, отчет о работе которого имеется в ВЧК»[411].
В то же время в архиве сохранилось письмо начальника боевой дружины А. Антонова начальнику Кирсановской уездной милиции с протестом против очернения дружины и предложением сотрудничать в борьбе с бандитизмом. В нем Антонов писал: «По дошедшим до нас сведениям, товарищи коммунисты, желая очернить меня и моих товарищей перед лицом трудового крестьянства и всей свободомыслящей России, обзывая нас бандитами, стараются приписать нам причастность к грабежам, совершенным в районе волостей: Трескинской, Калугинской, Курдюковской и др., прилегающих к этому району. Подобная наглость достойна позорной бюрократии старого времени. Я больше чем уверен, если вы истинные демократы, то, заглянув в тайники души своей, обрызганной святой кровью трудящихся, скажете: „Толкаемые бессильной злобой, мы бросаем людям незаслуженные обвинения, позорящие имя гражданина, хорошо зная, что эти люди не только сами не способны на такое позорное дело, но и не пропустят этого безнаказанно другим“. Поскольку нам известно желание коммунистов очернить нас перед лицом трудящихся, но это плохо удается, надеюсь, на этом поприще они и впредь будут иметь подобный успех. Порукой тому тяготение к нам трудящихся масс сознательной России. Нашу непричастность к грабительским бандам мы доказываем следующими фактами: Караваинская банда, находящаяся под руководством известного Вам Бербешкина, ныне нами ликвидирована. Труп Бербешкина и его помощника Артюшки можете взять в округе „Кензари“ в ста саженях от дороги направо, как ехать из Курдюков на Рассказово. Трупы других, если Вам требуются, может доставить по месту требования или просто обнаружить, причем считаем своим долгом довести до Вашего сведения, что на борьбу с уголовщиной мы всегда готовы подать Вам руку помощи. О чем можете обращаться через „Известия“ или каким другим способом. О вышеизложенном прошу довести до сведения уездного комитета партии коммунистов-большевиков. По доверенности дружины: Антонов»[412].
408
Поранение городового при преследовании злоумышленников. Из сообщения о попытке задержания полицией А. Антонова // Тамбовский край. 1908. 13 июня.
409
РГВА. Ф. 235. Оп. 2. Д. 2. Л. 37.
410
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 82. Д. 199. Л. 36.
411
ГАСПИТО. Ф. 840. Оп. 1. Д. 520. Л. 7—8.
412
Архив УФСБ РФ по Тамбовской области. Ф. 10. Д. 3897. Т. 1. Л. 21.