Нечто из Рютте

– Сержант поспел вовремя?

– Да, вовремя, рубанул ему алебардой по руке, как по мне не попал – не пойму.

– Ваш сержант, конечно, туповатый, но, думаю, он смел и предан вам.

– Именно так, Фолькоф, именно так.

Они подошли к людям, что возились в грязи с великаном и уже стянули его веревкой. Скрутили. Только тут солдат понял, насколько холерный мужик огромен. Кто-то уже побежал за телегой.

– А воняет он похлеще холерного сортира, – заметил барон.

Волков промолчал, он разглядывал это существо и понимал, что оно мало похоже на человека. Серо-желтый гигант только издали напоминал человечий силуэт. Чрево у него было огромно, руки как толстые ветви деревьев, одна из них почти отрублена, а вот левую ногу отрубили совсем.

– А крови-то и нет, – заметил Волков.

– Так и я о том же, – согласился сержант, – я его рублю, а кровищи-то и нету, только жижа желтая течет. Нелюдь…

– Эй, ты меня понимаешь? – Солдат пнул крупную голову. – Ты понимаешь речь человеческую?

Существо лежало молча, таращилось в небо.

– Лежит, он, таращится, – смеялся егерь Клаус. – Чего таращишься, дурак? Ответь господину коннетаблю, это он тебя изловил.

– Нет, – возразил солдат, – мы все его поймали, мы все молодцы. Все участники получат награду. Слышишь, уродец?

Существо вдруг открыло рот, зашевелило губами. Волков ничего не услышал. И, морщась от вони, склонился к нему:

– Что ты там бормочешь?

Холерный мужик скосил на него глаза.

«Мой господин сдерет с тебя кожу», – донеслось до солдата. А он даже не смог понять, слышал ли он это или ему показалось.

– Что? Что ты сказал? – Он встал и с силой снова пнул тяжелую голову.

Уродец молчал.

– Что он сказал? Слышал кто-нибудь или нет? – Волков оглядел людей.

Те только мотали головами.

– Что, никто не слышал?

– Я не слышал, – произнес барон.

– Он вроде ничего не сказал, – добавил Ёган.

Солдат подумал, что ему показалось, а тем временем один из стражников привел коня с телегой. Конь до смерти боялся идти, стражник буквально тащил его под уздцы.

– Чего ты, иди давай, иди, – бубнил стражник. – Не хочет чего-то, зараза, идти.

– Берите его, – командовал барон, – кидайте в телегу.

Люди с трудом оторвали тушу от земли и закинули ее в телегу. Причем двоим стражникам пришлось держать коня, чтобы тот не сбежал.

Конь ржал, косил глаза до белков, танцевал, пытался лягнуть стражника, кусался и готов был при первой возможности броситься прочь.

– Ишь как вытанцовывает, – говорил старый стражник.

– Боятся его кони, – сказал барон, – потому-то и мой меня сбросил.

Стали собираться, Ёган седлал коня солдата, а стражники поймали коня барона, привели ему его.

– Ты что ж, подлец, а? – Барон врезал коню перчаткой по морде. – Бросил меня? – Еще раз перчаткой. – Струсил? Мерзавец, негодяй!

Конь тихонько заражал.

– Не смей оправдываться, – не унимался барон. – Трус, я еще поговорю с тобой.

Наконец он сел на коня:

– Ну что ж, дело сделано, едем домой.

– Господин барон, – произнес солдат, – дело не сделано.

– Что? Что еще? Холерный мужик пойман!

– Пойман, но надо бы взглянуть, что там у него в берлоге. Нужно доехать до острова и все там осмотреть.

– Да бросьте, Фолькоф, охота вам лезть в болото?

– Нет, неохота, но надо. Клаус, Ёган и вот вы двое, – он указал на пару стражников, – пойдете со мной.

– А дойдем ли? – усомнился один из стражников.

– Дойдем, – твердо пообещал солдат, – раз он доходил, то и мы дойдем. А господин барон нас подождет.

– Зачем? – спросил барон.

– А вдруг нам понадобиться помощь.

– Дурь, – коротко выразился барон. – Но раз вам так надо – идите. А мы подождем.

Пять человек пошли в болото. Первыми шли стражники, копьями пробуя дно и оставляя в тине след из чистой черной воды. За ними шел Клаус, а за ним верхом ехали Ёган и солдат. Ёган держал в руках секиру.

Раньше это были луга, добрые луга вдоль реки, только бесконечные дожди превратили их в болота, поэтому вода была неглубока и только в одном месте поднялась пешим выше колен. Двигались они быстро, хотя лошадям это приключение не нравилось. Еще не дойдя до острова, Клаус вдруг остановился, обернулся к всадникам и крикнул:

– Слышите?

– Что? – спросил Ёган.

– Тухлятина. Смердит-то как!

Волков принюхался, но ничего не почувствовал. А Ёган учуял:

– Ага, воняет. Есть такое.

– Да тут дышать нечем! – крикнул один из стражников, что ушел вперед.

– Может, не пойдем дальше? – предложил Клаус.

– Уж больно муторно, – поддержал его стражник.

– Да и до берега уже далековато, – заметил Ёган, – случись что, и помощь не поспеет.

– Нет, пойдем, – ответил солдат, – надо выяснить, что там.

Видя нерешительность своих спутников, он дал шпоры коню, который тоже не очень хотел идти вперед, на ходу доставая из ножен меч. На всякий случай.

Остальные последовали за ним.

И тут солдат почувствовал запах. Это был старый, знакомый запах войны. Запах гниющего мяса.

Выехав на сушу, конь встал, заупрямился опять, не хотел идти дальше. Стражники обогнали его, и один из них тут же заорал:

– Господин коннетабль, сюда!

Конь артачился, плясал.

– Тихо ты, волчья сыть. – Волков полоснул его плетью. – Пошел, говорю, – направил коня к стражнику. – Что там у тебя?

– Вот, – стражник указал копьем на какую-то кучу.

– Господь Вседержитель. – Ёган стал осенять себя святыми знамениями.

Волков увидал развороченную и обглоданную грудную клетку человека. Ломаные ребра, кости таза. Все черное от остатков гниющей плоти.

– Людей он тут, значит, жрал, – констатировал Клаус.

– Ага, вот куда людишки-то пропадали, – добавил Ёган.

– Ну, что стали-то, – морщась от невыносимой вони, сказал солдат, – осматривайте дальше.

Островок был маленький, стали искать – нашли еще плохо обглоданные кости.

– Опять кости! – кричал Клаус.

– Человек? – кричал Волков.

– Нет. Лошадь.

– А тут корова! – кричал стражник. – Падлюка и коров, значит, жрал тоже.

– Две башки! – кричал другой.

– Человечьи? – спрашивал Ёган.

– Да, – подтверждал стражник.

– Разбитые, – добавлял Клаус. – Видать, мозги любил.

Солдат ездил среди берез; конь пообвык, уже не взбрыкивал. Волков осматривал останки, пытался их сосчитать, но это было делом бессмысленным.

Видимо, тварь жрала людей в разных местах, разрывая их на куски.

– Сколько ж здесь людей? – наконец произнес он.

– С дюжину, наверное, – услышал его вопрос Клаус.

– А поп мне говорил, что пропало вроде девять.

– Так поп только наших, наверное, считал, а сколько тут пришлых он пожрал – одному Богу известно.

– Ага. Тут, видно, и поденщики, и купчишки есть, – произнес Ёган.

– Да всех он тут жрал, и людей, и лошадей, я тут и кабанью голову обглоданную видал, – сказал Клаус.

– Господи, а это что за жижа? – морщился Ёган, найдя зловонную лужу.

– Так это, гадил он тут, – пояснил Клаус.

– Фу… Где жрал, там и гадил, что ли? – морщился Ёган.

– Ну, а что ж ему. Зверь же, – объяснил все Клаус.

– Так не сортир же ему строить, – пошутил один стражник.

Все засмеялись.

– Хватит! – вдруг заорал Волков, которого начинало уже мутить. – Все тут ясно, поехали отсюда.

– Ну, и что там? – спросил барон, когда они вернулись.

– Надо монахам сказать, чтоб на тот остров сходили, кости собрали, похоронили их и отпели.

– Кости? Людские? – удивился барон.

– Людские, – сказал солдат.

– Много?

– Клаус говорит, дюжина душ, не меньше, а как по мне, так вроде и больше. Людей эта тварь жрала.

Барон вдруг неприятно оскалился, казалось, он смеется. Солдат посмотрел на него удивленно, даже чуть испуганно, а барон произнес:

– Повешу его на площади, повешу за подмышки, чтоб не сдох сразу. Кто из соседей может похвастаться, что поймал людоеда?