Страница 1 из 16

Топор богомола

Исака Котаро

Топор богомола

Kōtarō Isaka

Originally published in Japanese as AX by Kadokawa Corporation

Russian translation rights arranged through CTB Inc.

Топор богомола

Он вставляет ключ в замочную скважину двери прихожей. Старается сделать это как можно медленнее, но замок все равно издает громкий скрежещущий звук, и это выводит Жука-носорога [1] из себя. «Настанет ли когда-нибудь тот радостный день, когда изобретут наконец бесшумные замки?» Сконцентрировав все внимание на кисти своей руки, он аккуратно поворачивает ключ. Щелчок задвижки заставляет его желудок болезненно сжаться. Он открывает дверь. Дом погружен в темноту. Не слышно ни звука.

Он тихо снимает ботинки. Неслышно ступая босыми ногами, проходит по коридору. Свет в гостиной выключен. Судя по всему, все в доме уже легли спать. Хотя «все» – это только два человека.

Сдерживая дыхание и внимательно следя за каждым своим движением, он поднимается на второй этаж. Заходит в дверь справа. Включает свет, затем прислушивается. Медленно выдыхает. Наконец-то наступил момент облегчения.

– …Слышь, Носорог, ты же женатый человек, верно? Так что, если вернешься домой в такой поздний час, тебе, наверное, придется украдкой поужинать лапшой быстрого приготовления, а?

Так однажды сказал ему парень, занимавшийся такой же работой, что и он. Странный парень, одержимый детским телевизионным шоу «Паровозик Томас и его друзья» и известный под кодовым именем Лимон. По-настоящему безрассудный малый, временами он молол без умолку всякую чепуху, зато руки у него росли из нужного места, и в работе он знал толк. Однажды разные клиенты заказали им убрать одну и ту же цель, так что они работали в команде. Едва пыль улеглась и Жук-носорог смог перевести дух, Лимон торжествующе спросил: «Кто-нибудь знает, как зовут ответственного за строительство на острове Содор?», решив вдруг ни с того ни с сего устроить квиз по миру «Паровозика Томаса». Но поскольку никто не пожелал включаться в его игру и отвечать, ему ничего не оставалось, как начать расспрашивать Жука-носорога о его жизни.

– Носорог, твоя семья в курсе, какой работой ты занимаешься?

Этот вопрос задал ему напарник Лимона с кодовым именем Мандарин. Они были одного роста и довольно сильно похожи, но их характеры являли собой полные противоположности – в этом, возможно, и заключалась причина того, что они так эффективно работали в команде. Для них, очевидно, было огромной редкостью встретить в своей профессиональной сфере человека, у которого были жена и ребенок, так что они наперебой забросали его всевозможными вопросами.

– Разумеется, они ничего не знают, – тотчас ответил Жук-носорог. – Если б они узнали, что глава семьи, на которого они рассчитывают, занимается такими сомнительными и ужасными делами, которыми занимаемся мы, то, наверное, впали бы в отчаяние. Они уверены, что я работаю на компанию – производителя канцелярских принадлежностей.

– Так вот как ты обманываешь свою семью?

– Ну, как сказать…

Истина в том, что Жук-носорог действительно работает в компании, производящей канцелярские принадлежности. Когда родился его сын, Жуку-носорогу было двадцать пять, и он устроился на эту работу, где и числится штатным сотрудником до настоящего времени. Сейчас ему сорок пять, так что он – один из ветеранов отдела продаж.

– Получается, глава семьи каждый день рискует жизнью, чтобы обеспечить семью, а потом приходит домой и ужинает лапшой быстрого приготовления… Как-то оно жалко получается, не находишь? – поинтересовался Лимон, явно пытаясь его подколоть.

– Не болтай глупостей! – прорычал Жук-носорог. – Я ни за что не стал бы есть лапшу быстрого приготовления.

Его тон был столь угрожающим, что Лимон инстинктивно сделал шаг назад и принял боевую стойку.

– Эй, остынь.

– Нет, ты меня неправильно понял, – сказал Жук-носорог уже мягче. – Я имел в виду, что лапша быстрого приготовления слишком шумная.

– В смысле – слишком шумная?

– Пластиковая обертка громко шуршит. Когда отрываешь крышку у чашки, она издает звук. Когда заливаешь лапшу кипятком, горячая вода тоже издает звук. Это все слишком шумно, чтобы есть посреди ночи.

– Да никто же этого даже не услышит.

– Моя жена услышит, – возразил Жук-носорог. – Я ее однажды вот так разбудил, когда заваривал себе рамэн [2] в чашке. Она проснулась от всех этих звуков. Она очень серьезно относится к своей работе и каждое утро рано встает. К тому же ей долго ехать до работы. Если я разбужу ее глубокой ночью, будет просто ужасно.

– Ужасно? Да ладно. Что такого ужасного может произойти?

– Если я скажу тебе, что наутро атмосфера в доме станет гнетущей, это будет еще очень мягко сказано. Она беспрестанно вздыхает, так что весь воздух в комнате как будто заканчивается. Это не просто метафора – у меня правда случались приступы удушья. «Ты так шумел, я совсем не могла спать», – когда она произносит эти слова, у меня все внутренности сжимаются… я даже не ожидаю, что ты меня поймешь.

– Да ладно, Носорог, ты шутишь. Я не могу представить, чтобы ты из-за чего-нибудь нервничал. Такого просто не может быть.

– Конечно. Я не нервничаю на работе. Я просто делаю то, что должен делать.

– Но твоя жена – это совсем другое дело, верно?

– Разумеется. – Жук-носорог кивнул.

– Хорошо, тогда что ты делаешь? Лапша, значит, не подходит. Если ты попытаешься снять обертку с батончика мюсли, у тебя, полагаю, возникнет та же проблема. – Мандарин устремил на Жука-носорога свой меланхолический взгляд. – Что ты делаешь, если ты голоден?

– Беру банан или онигири [3], – со всей серьезностью ответил Жук-носорог.

Напарники одновременно кивнули, будучи явно под впечатлением.

– Да уж, жестко…

– Тот, кто так думает, просто наивен, – отрезал Жук-носорог.

– Наивен? Но только потому, что банан или онигири не издают никакого шума, есть их все время…

– На самом деле обычно… иногда моя жена дожидается меня, даже когда я поздно возвращаюсь. Иногда она готовит мне обед или даже ужин.

– Такое случается?

– Примерно три раза в год.

– Это довольно часто. – В голосе Мандарина явственно слышался сарказм.

– Но если уж она приготовила домашнюю еду, я должен быть готов поужинать. А когда моя жена готовит, она готовит сразу много. Так что нечего и думать о том, чтобы съесть перед ужином онигири или банан.

– Ясно. И что с того?

– У онигири, которые продаются в комбини [4], короткий срок годности. На следующий день их уже нельзя есть. Бананы тоже долго не хранятся.

– И что же тогда делать?

– Мы приходим лишь к одному логическому решению.

– Какому именно?

– К сосиске. Сосиске из рыбного мяса. Ее обертка не издает никакого шума, и у нее длинный срок годности. Она дает ощущение сытости. Это – лучший из всех вариантов.

Лимон и Мандарин ничего на это не ответили.

– Иногда, когда я оказываюсь в комбини поздней ночью и вижу какого-нибудь отца семейства вроде меня, который возвращается домой после долгой ночной смены и покупает себе онигири или банан, я не могу удержаться от жалости к нему. Ему еще предстоит прийти к единственному правильному решению, – продолжил Жук-носорог. – Это решение – рыбная сосиска.

Это утверждение прозвучало весомо и неоспоримо.

Лимон уставился на него, несколько мгновений помолчал, а затем начал хлопать в ладоши – сначала медленно, затем все быстрее. Он сидел, но его аплодисменты источали энергию овации стоя, а выражение лица говорило о том, что он был совершенно серьезен.

В японском прочтении имя этого персонажа звучит как «Кабуто». – Здесь и далее прим. пер.

Рамэн – густой суп с пшеничной лапшой и самыми разными ингредиентами.

Онигири – блюдо японской кухни из пресного риса, слепленного в виде треугольника или шара. Обычно в онигири кладут начинку и заворачивают в лист сушеных водорослей нори. Начинка также может быть равномерно примешана в рис, а в качестве обертки вместо нори иногда используются листья салата, омлет и даже ломтики ветчины.

Комбини – «магазин у дома» или «магазин шаговой доступности», где продаются товары первой необходимости, в основном разнообразные готовые продукты, канцелярия, некоторые безрецептурные лекарства и т. д.