Прибытие

— А… — хотел возразить я, но дед уже отошёл от меня к сержанту о чём-то неслышно с ним переговариваясь. — Ясно. Ты понял, Рома, завтра поедешь не абы на ком, а на чемпионе Гиблых земель. — Нашёл взглядом Алмаза, который, казалось, всё понял, потому что попятился и тихонько заржал. — Будешь выделываться — зашибу, — ласково проговорил я ему. — А мясо продадим. Я даже представить себе не могу, сколько будет стоить настоящая чемпионская колбаса. Так что, ты подумай над своим поведением.

И пошёл вытаскивать и расстилать спальник. Сдаётся мне, что утро у дедов часа в четыре наступит, так что надо постараться до этого момента выспаться.

Глава 8

Нормально поспать в эту ночь у меня так и не получилось. Голова всю ночь орала какие-то пошлые немецкие песни, а под утро затеяла спор с Сергеем. О чём они спорили, я так и не понял. А всё потому, что они говорили друг с другом на дикой смеси немецкого и русского матерного языков. И самое главное, друг друга они прекрасно понимали. Потому что перевода ни от кого не требовали. Сами справлялись.

Уже перед рассветом я встал, схватил с телеги какой-то мешок и, под удивлённым взглядом Сергея, накинул его на котелок, в котором уже полноценно обосновалась голова фон Вюрта. Примерно так делают с чрезмерно говорливыми попугаями. Вроде бы это связано с тем, что птица начинает думать, что сейчас ночь, и засыпает, прекращая горланить. Не знаю, как это работает с попугаями, а Вюрт тот ещё петух, и на него подействовало прекрасно. Во всяком случае, он захрапел. И хоть храп, который усиливался благодаря котелку, был весьма раздражающим, но на фоне храпящего Митяя уже не так бесил, как непрекращающийся трёп.

Вернувшись к своему спальному мешку, закутался в него, и вскоре мне удалось забыться тревожным сном, который вскоре перешел в нормальный, глубокий сон, из которого меня вырвали весьма варварским способом. Самое главное, это произошло очень скоро, после того, как я уснул. Мне только-только сниться стала девчонка, с которой я как раз накануне нашего отъезда познакомился. И во сне она не пыталась меня динамить, а, наоборот, была очень ласковая и такая горячая…

Дед в то время, когда я боролся с мешающей спать головой, дремал у костра. Наверное, сейчас была очередь Серёге дежурить. Так что концерт, устроенной Вюртом, прошёл мимо деда. Ему, как, собственно, и Митяю перепалка головы с дежурившим и от того скучающим Сергеем не помешала хорошо выспаться. В отличие от меня.

В свою очередь деду не помешало моё ночное бдение разбудить меня приблизительно в четыре утра. Собственно, как я и предполагал. Рассвет ещё даже не начал заниматься, и были слышны звуки, издаваемые ночными лесными обитателями, когда меня растолкали и заставили собираться.

Как и в прошлую ночь на землю опустился туман. Но на этот раз в нём не было ничего сверхъестественного. Обычный густой туман, оставляющий капли росы на открытой коже в основном рук и лица.

— Рома, собирай вещи. Сейчас позавтракаем, да надо выдвигаться. Рассветёт уже скоро. А я всё же хочу сегодня успеть попасть в деревню. Чёрт его знает, что нам на пути может ещё встретиться. А днём дорога всё уже поспокойнее будет. — Дед огляделся по сторонам, подбросил догорающий костёр охапку хвороста, лежащего неподалёку, и пошёл будить Митяя и прикорнувшего рядом с телегой Сергея.

Я сел, стараясь разлепить глаза, которые никак не хотели открываться. Кое-как умывшись остатками воды из фляжки и пальцем потерев зубы, встал, ощущая себя зомби. Или кем-то близким ему по духу.

Прислушался, да, мне не показалось, невдалеке журчал ручей. Вот туда-то мне и нужно попасть, чтобы набрать ещё воды в фляжку, да нормально умыться. Ну всякие другие потребности справить где-нибудь под кустом, подальше от лагеря.

— Это ещё, что за шутки? — так, понятно, дед нашёл закрытую голову. — Рома!

— Чего? — я недовольно обернулся к нему уже от кустов.

— Это ты фон Вюрта мешком накрыл? — спросил он, отбрасывая пресловутый мешок в сторону.

— Я, — отпираться не было смысла. — Там два варианта было: или этого говнюка закрыть, или деда Сергея дубиной между ушей огреть, чтобы они трындеть перестали. Я предпочёл накрыть Вюрта. Потому что, если бы я выбрал Сергея, то мне пришлось бы за него дежурить, а я и так не выспался. Вообще, чувствую себя, как будто меня поезд переехал.

Не став слушать, что он мне ответит, я направился всё-таки к журчащему ручью. Он действительно оказался недалеко. А я ещё удивлялся, где дед воды набрал, чтобы для кофе вскипятить. Пока я искал ручей, пока делал всё, за чем сюда отправился, начало по-настоящему светать. День обещал быть ясным, и тем сильнее было понятно желание деда выехать как можно раньше. Вот только меня слегка потряхивало. И, хоть и хотелось отвалиться и проспать часиков двенадцать, было ясно, что трясёт меня не из-за недосыпа.

— Только простыть не хватало, — пробормотал я, прикладывая ладонь ко лбу. Вроде не горячий, но что меня так колбасит-то?

Зачерпнул из ручья ледяной воды, чтобы сделать глоток, и пойти уже к лагерю, но, поднеся руку к лицу, замер. Вода была прозрачная. Такая холодная, что пальцы сводило, и просто кристально чистая. И вот сейчас, глядя на свою ладонь сквозь эту воду, отчётливо увидел крохотные молнии, бегающие под кожей. Что в тех самых дополнительных каналах, которые я вчера разглядел в свете племени костра, течет серебристое нечто, испускающее время от времени эти молнии.

— А-а-а, — я вскочил на ноги, и стряхнул воду с руки. Сердце зашлось в галопе, и я прислонился спиной к дереву, пытаясь перевести дыхание и немного успокоиться. — Что это? Магия? Почему тогда Сергей ничего не говорил про всю эту хрень в теле? — Ответ пришёл сразу же. Да потому что Сергей внимание на эти каналы не обратил. И на недомогание никакого внимания он не обратил. Потому что в его возрасте, если с утра ничего не болит, значит, ты помер.

Вытянув вперед руку, поймал ладонью солнечный лучик. Вроде бы никаких молний под кожей не видно. Вообще, не исключено, что мне показалось. Но, после того, как я умылся этой ключевой водой и напился, стало немного легче. Подойдя к роднику, увидел, что вода в нём искрится в лучиках солнца, но не так, что это было в любом другом роднике, когда каждая капля отбрасывала миниатюрную радугу. Здесь каждая капля напоминала крошечный бриллиант, в центре которого мерцали яркие синие искры.

— А ведь это непростая вода, — я снова набрал её в ладонь и принялся наблюдать за молниями, концентрация которых в этих странных каналах, заметно выросла. — Надеюсь, в фляжке ты не потеряешь свои свойства. — Заполнив емкость, ещё раз умылся и попил. Всё-таки она была очень холодной, аж зубы начало ломить.

— Рома, ты где застрял? — сердитый окрик деда заставил меня оторваться от воды и бегом побежать к лагерю.

На подходе встретил деда. Он шёл крадучись, внимательно осматриваясь. В руках у него было зажато ружьё. Увидев меня, он выпрямился и смерил суровым взглядом.

— У меня, похоже, магия начала прорезываться, или, как это правильно здесь называется, — быстро заговорил я, стараясь его перебить, чтобы не нарваться на отповедь.

— Ты почему ушел в лес и не взял ружьё? — спросил дед, продолжая неласково смотреть на меня.

— У меня с собой нож есть, — я криво улыбнулся, поворачиваясь к деду тем боком, на котором в ножнах находился тот самый посеребренный нож, подаренный отцом. — Ты слышал, что я про магию говорил?

— Слышал, я и в восемьдесят глухим не был, — дед развернулся и пошёл назад. Хоть и не хромал, но шёл всё равно тяжеловато. Это приключение ему и Сергею нелегко даются. — Если ещё раз без оружия куда-нибудь здесь сунешься, по шее получишь. — Предупредил он. — Магия — это, наверное, неплохо. Вон как Серёга огненными шарами швыряется. Вот только, сдаётся мне, что учиться этому надо. А для этого нужен хотя бы учитель. Так что, не радуйся раньше времени. Такие штуки, они похлеще гранаты в обезьяньих лапах могут рвануть. Так что, пока сильно не увлекайся.