Сложности

Учитывая все это, я не была уверена, что Хикс видел нечто такое в своем браке, что стоит спасения еще даже до того, как отказался от попыток реанимировать отношения. Но обсуждать это не стоило сегодня. И утро не подходило не только потому, что все были на взводе, ожидая появления Хоуп, которая должна была забрать Мэми. А потому, что я сама была зла и становилась еще злей. Злей намного сильней.

А причиной было то, у меня было время после того, как произошла драма с Мэми, покинувшей дом матери ранним утром и прошедшей две мили, чтобы добраться до отца. По большому счету расстояние было не таким уж и далеким, и, наверное, на это ушло не так уж много времени.

Но она кричала о своем отчаянном стремлении уйти от матери, чтобы добраться до отца.

И Хоуп виновата в этом. Она не просто заварила эту кашу, разведясь с таким человеком, как Хикс, с таким отцом, как Хикс, из-за дурацкого чертова кольца. Но еще она вела себя как стерва, не имея материнских способностей скрыть это от своих дочерей.

Однако и это было не все. Было гораздо больше.

Поскольку я позвонила Энди и рассказала ему все, что только могла, он знал, на что идет. Хотя Энди переживал за Мэми, Шоу и Хикса, он проявил чудеса такта, проговорив:

— Мне не обязательно приходить сегодня, если ты считаешь, что это будет не очень хорошо, Та-Та.

— Хикс хочет, чтобы ты был с нами, приятель, — с радостью ответила я.

Закончив работу с последней клиенткой, я смогла обдумать все то, через что прошла накануне. Я впервые увидела дом Хикса, побывала в нем, осмотрела просторные комнаты, фантастические деревянные полы, великолепный камин и потрясающую кухню. Я видела, как мебель вписалась в дом: она не была тесной и слишком красивой для этого пространства. Когда я появилась вокруг стояли коробки, но они как раз передвигали мебель по гостиной то в одну, то в другую сторону, чтобы понять, где ей самое место. Однако место уже выглядело как дом.

А еще я увидела Хикса с его приятелями. И не просто увидела, а прониклась ими. Я знала Донну, и она нравилась мне. Она была женщиной, которая говорила в лицо все как есть, и с ней было весело. Донна понравилась мне с первого раза, когда села в мое кресло в салоне. Я познакомилась и с другими его друзьями, и они были великолепны. Они разговаривали, несли чушь и усердно работали. И все это делали для своего друга, потому что были хорошими друзьями.

Это был хороший день. Счастливый день.

Новое многообещающее начало, потому что человек, о котором они заботились, оставил позади все то дерьмо, которое на него обрушила жизнь, и двинулся дальше.

Было нечто странное, связанное с помощником Хикса Хэлом, чего я не понимала, но он был милым и работал так же усердно, как и все остальные, не жалуясь.

Он так же общался со своей женой Эшли (одной из клиенток Лу, милой женщиной, хотя в ней все время чувствовалась странная грусть, которой я удивлялась) и со всеми нами за пиццей и пивом, когда работа была завершена.

Мы шутили, болтали, смеялись, делились историями, и было ясно, что все они безумно любят Шоу, как и самого Хикса.

Мне нравилось быть рядом с ними. Было приятно быть частью этого нового начала, на которое возлагались такие надежды. Не ощущалось напряжения, обеспокоенных взглядов, настороженности — просто друзья, собравшиеся вместе после помощи одному из них. Приятно было находиться в таком доме, который принадлежал Хиксу, где он мог дать своим детям все то, что так хотел.

Все было по-настоящему, естественно и непринужденно. В самом начале они были приветливы со мной, но потом это чувство переросло в ощущение, что я не впервые встречаю Ларри, Томми, Тоста, Херба и Хэла, а будто знаю их целую вечность.

Это было потрясающе.

И частью этого великолепия было осознание того, что Хикс собирается взять выходной в понедельник, потому что должны были привезти купленные двухъярусные кровати, комоды и письменные столы для девочек, секционный диван для подвала. Я так же знала, что когда девочки вернутся в понедельник вечером, они всей семьей отправятся за покупкой телевизора. Девочки уже купили новые простыни и пледы для своих кроватей в Интернете, и они лежали в больших коробках в их комнате, готовые к привозу мебели (кроме простыней, я положила их в стиральную машину, чтобы подготовить к приезду девочек на следующий день).

Так что все шло своим чередом. Они все обустраивались.

Конечно, Хиксу нужны были ковры, табуретки для острова на кухне и что-то на стены. И он не лгал. Может, он и купил мебель и полотенца, но на все остальное он не тратился. У него был самый необходимый минимум для кухни, так что распаковка коробок не заняла несколько часов.

Но они были там, а все остальное придет, когда нужно будет, и неважно, когда это время настанет. У них было самое важное.

И еще одна часть этой радости заключалась в том, что Энди будет здесь на следующей день, как и я, разделяя ленивое воскресенье с Хиксом и Шоу.

И причина, по которой я злилась и становилась еще злей, заключалась в том, что хотя этот день начался для нас с Хиксом просто замечательно, Хоуп все испортила.

Она испортила все.

Хикс и Шоу не смогли насладиться первым днем в своем новом доме, смотря футбол, расслабляясь и поедая вредности. Потому что дерьмо Хоуп просочилось в виде отчаявшейся, грустной, злой и рыдающей девушки, которая не должна была чувствовать ничего подобного. И им всем не оставалось ничего другого, как смириться со всем происходящим.

Меня не удивило, что именно Энди поддерживал в доме настолько ровную и приятную атмосферу, на какую только был способен. Мэми была замкнута. И Шоу демонстрировал признаки того, что он куда более зол, нежели отец. Хикс пытался скрыть это, но я чувствовала, как ему трудно контролировать свой гнев и разочарование.

Поэтому Энди спасал ситуацию, шутя и играя, радуясь пончикам, восторгаясь домом Хикса, поражаясь тому, как здорово, что Шоу собирается стать морским пехотинцем (и т. д.).

Никто не забыл о драме, и все были на взводе, потому что Хикс позвонил Хоуп, чтобы она приехала за Мэми, и все мы ждали ее появления. Но хотя бы Энди мог быть собой. Возможно, он и получил повреждение мозга, которое навсегда лишило его возможности вести нормальную жизнь, но он никогда не демонстрировал никаких изменений в своих способностях считывать обстановку и реагировать на нее, в данном случае — быть самим собой — любящим и милым.

Поэтому, когда раздался звонок в дверь, я в первую очередь поймала его взгляд.

Шоу обнимал сестру на диване. Мы с Хиксом расположились в углу дивана. А Энди сидел в кресле. И когда прозвенел звонок, ровная и приятная атмосфера в комнате исчезла, а Энди прикусил губу, после чего потянул за нижнюю и поднял плечи практически до ушей.

Я осторожно улыбнулась ему, почувствовала, как Хикс обнял меня и сжал, после чего отстранился и встал с дивана.

Я повернулась, чтобы посмотреть на Шоу и Мэми, которые обнимались, но сейчас Мэми откинулась на спину, прижав к груди колени и обхватив икры руками. Подбородок ее лежал на коленях, а глаза были устремлены на дверь. Шоу стоял лицом к двери.

— Все будет хорошо, ребята, — попыталась я их успокоить, но Шоу только скривил губы, а Мэми лишь взглянула на меня, прежде чем снова посмотреть в сторону двери. И я решила, что моя попытка не так уж и сработала.

Точно.

Для нас с Энди настало время убрать пончики и заняться приготовлением французского лукового соуса и всего остального, что мы могли бы приготовить, чтобы оставаться на кухне и дать семье Дрейк возможность побыть наедине.

Я уже начала было обращаться к Энди и вставать с дивана, когда услышала, как Хикс пробормотал:

— Хоуп, Джеп.

Но я застыла, когда Шоу прошипел:

— Невероятно, просто невероятно.

Я посмотрела на Шоу, потом через плечо на дверь, в которую входила Хоуп. На ее лице была маска ярости, когда она взглянула на меня, и эта ярость не смягчилась, когда она увидела Энди. Она лишь на мгновение изменилась, когда ее внимание переключилось на Мэми.