Ночь нашей любви

Хотя Аррена мало заботил низвергнутый король, он искренне восхищался Уоллесом и не раз принимал участие в его, походах против англичан, возглавляя собственный отряд. Будучи признанным лидером, Аррен пользовался уважением своих воинов и требовал неукоснительного исполнения установленных им строгих правил. Слишком часто в этой проклятой войне обе стороны прибегали к насилию, и он не мог допустить, чтобы его люди истребляли английских крестьян, а тем паче шотландцев, не по своей воле оказавшихся в стане врага. Как справедливо отметил Джей, он, беспощадный в сражениях, никого не пытал, не убивал женщин и детей. Правда, он не запрещал воинам грабить побежденных – ведь им нужны средства для борьбы, а жизнь с каждым днем становилась все труднее. Война диктовала свои законы, поэтому Аррен сжигал дотла крепости, захватывал припасы, отбирал у знатных леди драгоценности, но старался не посягать на человеческую жизнь"

Год назад, когда Эдуард вынудил Балиола отречься и потребовал, чтобы все шотландцы присягнули ему на верность, Аррен дрался на поединке с лордом Ангусом Дэрроу, кузеном Кинси. Не желая признать свое поражение, Ангус в припадке ярости снова кинулся на него, упал с моста и разбился насмерть. Этот случай положил начало вражде. Аррен и его люди вносили в нее свою лепту, избавляя сторонников Дэрроу от золота, драгоценностей и тканей, которые те вывозили в Англию из шотландских закромов.

Незадолго перед роковым поединком Аррен женился на Алесаняре Макдональд, юной кузине своего лучшего друга.

Может, это было не самое подходящее время для женитьбы, но рано осиротевшая девочка была привязана к нему с детства. К тому же Аррен лишился отца. Сэр Роберт Грэм не вернулся из поездки на север, а вскоре нашли его тело. Свидетелей гибели отца не было. Однако Аррен подозревал, что он бил убит.

Он стал лордом Хокс-Кейна, состоятельным уважаемым землевладельцем, и пришло время обзавестись семьей. Он знавал немало разных женщин, от благородных вдов до юных страстных девиц. Но теперь Аррен хотел иметь жену, которую бы он любил и которая любила бы его, делила с ним тревоги и радости, вела домашнее хозяйство, рожала ему детей, смеялась и старела вместе с ним.

Тем временем Алесандра, худенькая робкая подруга его детских игр, превратилась в красивую девушку, и Аррен сам не заметил, как она пленила его сердце. Казалось, в ней было все, чего так не хватало ему: терпение, нежность, спокойствие, оптимизм, доброта. А когда вскоре после свадьбы выяснилось, что она ждет ребенка, их счастью не было предела.

Алесандра превратила Хокс-Кейн – большое, но запущенное поместье – в уютное семейное гнездо, которое стало процветать, как никогда прежде.

Увы, счастье оказалось недолгим. Аррен отправился на, север, чтобы встретиться с де Мореем, и в его отсутствие Хокс-Кейн захватил Дэрроу. Немногие уцелевшие потом рассказывали, что Алесандру схватили, жестоко изнасиловали, оставили истекать кровью в хозяйской спальне и подожгли замок.

Даже теперь, спустя год, Аррен холодел при мысли о страданиях, которые пришлось вынести его жене. Это он виноват! Алесандра умерла, потому что была его женой! Чувство вины терзало его бессонными ночами, преследовало в кошмарах. Ему снилось, как она идет навстречу, шепчет его имя… и вдруг начинает гореть. Он видит ее широко раскрытые глаза, слышит ее крики.

У Аррена выступил холодный пот, руки затряслись, к горлу подкатила тошнота. Он не мог избавиться от этих мыслей и знал, что будет мучиться до конца своих дней.

И они еще имеют наглость взывать к его милосердию!

Опустив голову, он закрыл глаза, не в силах видеть красоту и величие страны, ради которой пожертвовал не только своим будущим, но и Алесандрой.

Да, Кинси Дэрроу со своими подручными убил его жену.

Да, Кинси Дэрроу виновен в чудовищных преступлениях не меньше своего хозяина, короля Эдуарда. И все-таки Джей прав: нельзя уподобляться им. Это станет его поражением и их победой. Нет, он не будет казнить без нужды, убивать невинных, пытать женщин и детей.

Тем не менее он не может отпустить с миром невесту Дэрроу! Один Бог ведает, какова ее роль в этом гнусном деле, хотя сейчас она просит за других. Впрочем, не важно. Из всего, принадлежащего Дэрроу, она является главной ценностью. Ее семья богата, занимает высокое положение, и если он промедлит с отмщением, то ему останется только закрыть глаза…

Чтобы им снова завладели кошмары. Он увидит языки пламени, услышит крики Алесандры.

Хватит, одернул себя Аррен, пора браться за дела. Махнув рукой воину на башне, он сбежал по наружной лестнице во двор и подозвал своего оруженосца Брендана, приходившегося ему троюродным братом. Шестнадцатилетний паренек был одним из немногих, кто уцелел после резни в Хокс-Кейне. Он защищал ворота, получил удар боевым топором, но чудом сумел выжить. Брендан отличался поразительной храбростью и всегда был готов рискнуть жизнью ради товарищей.

– Приведи мне Пикта.

– Сейчас, Аррен.

Громадного боевого коня подарил ему Александр, посвящая его в рыцари за победу в поединке, решившем исход пограничной стычки. Тогда отец еще был жив, а люди, отказавшиеся присягнуть Эдуарду, еще не погибли таинственным образом в пути.

Вернулся Брендан, ведя Пикта.

– Мне поехать с тобой, Аррен? – спросил он.

Высокий, крепкий, со смоляными кудрями и серьезным взглядом голубых глаз, юноша был очень похож на него. В Хокс-Кейне он постоянно упражнялся с оружием и часами слушал мятежников, останавливавшихся в поместье. Многие из его родных погибли, и ему оставалось только включиться в борьбу против англичан.

– Всегда хорошо иметь за спиной верного человека, – заметил Брендан.

– И ты как раз из тех, на кого можно положиться. Но сейчас мне лучше ехать одному.

– Да, Аррен.

Тот сначала медленно объехал стены замка изнутри, потом велел поднять решетку и поскакал осматривать внешние бастионы. Заложенный еще во времена норманнского завоевания, Шокейн представлял собой неприступную твердыню с двумя рядами каменных стен, окружавших главную башню.

Незадолго до рассвета Аррен вернулся, зашел к раненым, переговорил с ухаживавшими за ними женщинами, проверил дозорных, занимавших ключевые посты на стенах, и, наконец, сам отвел Пикта в конюшню, почистил скребницей, насыпал ему добрую меру английской пшеницы.

В главном зале его ждал с отчетом Рагнор, тоже друг детства. Высокий, светловолосый, с рыжей бородой и светло-голубыми глазами, он был потомком викингов, что не являлось редкостью у шотландцев, как и примесь норманнской и английской крови. Но все они считали Шотландию своей родиной и пламенно ее любили.", г, – Объезжал крепость? – поинтересовался Рагнор.

– Да, все в порядке.

– Я поговорил со здешними людьми и священником. У нас семеро раненых, трое убиты. Раненые в доме священника, у наружной стены.

– Я заходил туда.

– Убитых перенесли в усыпальницу. Там достаточно холодно, и у нас есть время, чтобы похоронить их по-христиански. Оборонявшиеся потеряли пятерых, еще десять получили ранения, половина из них пустячные. Слуги поклялись в верности, когда сообразили, что наказание за предательство будет скорым и неотвратимым. В общем, победа далась нам малой кровью. И какая победа!

– Если не считать того, что Дэрроу мы упустили.

– Кто же знал, что его отзовут из крепости.

– Да, и все-таки…

– Аррен, понятно, что тебе не терпится прикончить Дэрроу, но мы захватили важную крепость. Пусть Эдуард и его прихвостни беснуются – это наша страна. Он может собрать полчища воинов, однако, чтобы нас покорить, никакой армии не хватит.

– Неужели?

– Хотя Шокейн принадлежал английскому вельможе, это не сделало местных жителей англичанами. Мне кажется, многие из них довольны, что замок перешел к нам. Хоть старый лорд был англичанином, но знал, что это шотландский замок и шотландские законы впечатаны в души людей.

– Надеюсь, – ответил Аррен. – Не хочу принижать чьи-либо заслуги, но что нам дала эта победа? Если Эдуард двинет против нас армию, придется оставить крепость. Сила была, есть и будет на его стороне. Шотландия раздроблена, наши вожди чаще думают о своей выгоде, чем о благе страны. В этом мы уступаем английскому королю. Наши знатнейшие вельможи мечтают сесть на трон, а потому качаются из стороны в сторону, как ветки на ветру, вместо того чтобы объединить усилия против Эдуарда. Если мы и дальше будем сражаться за слабого и бессильного шотландского короля, боюсь, ничего не добьемся, – подытожил Аррен, покачав головой. – Даже Роджер это понял, хотя он из его клана.