Страница 4 из 53
— Не знаю, из какого захолустного баронства вы, герр лейтенант, выползли, чтобы занять здесь место хостесс, — проговорил я с подчёркнутой любезностью, — и меня это ни капельки не интересует. Но я — представитель древнего княжеского рода и не потерплю, чтобы со мной обращались, как с каким-то назойливым постояльцем. Вам это ясно, или мне пояснить? — с этими словами я сильнее сжал его горло, так что мой «собеседник» побледнел и, кажется, был готов потерять сознание.
Пришлось его выпустить.
Лейтенант едва не рухнул на пол. Удержаться ему удалось, лишь схватившись за удачно подвернувшийся стул. Когда он на меня взглянул, в его глазах полыхнула жгучая ненависть. Я сделал вид, что не заметил этого. Всё равно устраивать стрельбу — как и доводить инцидент до сведения начальства — он не станет, чтобы не потерять лицо. Именно поэтому я и предложил пообщаться без свидетелей — чтобы оставить ему такую возможность.
— Итак, могу я рассчитывать на ещё одну комнату, чтобы принимать пищу? Кажется, это не так уж много.
Офицер откашлялся.
— Хорошо! — просипел он. — Получите! Я распоряжусь!
— Премного благодарен, — я отвесил шутливый полупоклон. — Я знал, что мы найдём общий язык, если поболтаем чуть подольше. В конце концов, дворяне всегда понимают друг друга, в какой бы стране ни родились, верно? Мы же оба цивилизованные люди, в конце концов.
Лейтенант моего мнения явно не разделял. Но спорить не стал. Возможно, ему было больно говорить.
— Не смею отвлекать вас долее от дел, — сказал я и вышел в коридор.
При моём появлении солдат встрепенулся.
— Вот и всё, — кивнул я ему. — Можем возвращаться.
Сообщение о том, что ещё одна комната будет, все, кроме Юшен, восприняли с облегчением.
— Я почти не занимаю места, — сказала хули-цзин, сокрушённо качая рыжей головкой. — Вы бы и не заметили моего присутствия, господин. Стоило ли беспокоиться?
— Похоже, чтобы я беспокоился? — приподнял я брови.
Через полчаса все вещи были распакованы и разложены. Матвей придерживался убеждения, что, на какой бы срок человек ни занимал место, где остановился, следует обустроить его с максимальным комфортом. Стоящих у двери чемоданов он не признавал.
Вскоре заглянул один из конвойных и сообщил, что обед подан. Оказалось, для нас накрыли стол в соседнем помещении. Не обманул герр лейтенант — дополнительную комнату нам выделили.
Отдав должное картофельному салату с сосисками и ветчиной, обжаренной в масле лапше, рыбным палочкам и свинине, мы выпили кофе и разбрелись по своим спальням — отдыхать. Недовольна осталась только Юшен, предпочитавшая иную кухню. Мейлин поначалу подозрительно отнеслась у угощению, но потом распробовала и смела всё. Матвей и Джу по моему настоянию трапезничали с нами: было бы глупо разделять обед на господский и для слуг, ибо помещение для этого у нас всё равно было только одно.
А часа через два — я как раз успел подремать — заявился Рапира и мрачно сообщил, что Вождь-де желает выпить со мной шнапсу и поболтать. Так что мы с ним пошли в покои Аничкова. Видимо, телохранитель пользовался у генштаба доверием, потому что конвойные с нами не пошли.
Устроили Вождя ничем не лучше нас. И местная охрана у его двери тоже имелась.
— Господин Белозёров, — обрадовался Аничков, когда я вошёл к нему. — Ну, как вам тут? Сносно?
— Вполне. Вижу, вы здесь не впервые.
Вождь кивнул.
— Приходилось бывать. Где только не приходилось, если уж на то пошло. Шнапс?
— Не откажусь.
— Вот и славно. Смажем беседу.
Аничков кивком отослал телохранителя и наполнил два стакана прозрачной жидкостью из бутылки с цветастой этикеткой.
— Фруктовый. Не самый мой любимый вид, но в гостях не придираюсь.
Он протянул мне один из стаканов и сел в глубокое дубовое кресло. Я устроился в другом, правее.
— Что ж, в Германию мы добрались без проблем, — сказал Аничков, побалтывая шнапс, хотя льда в нём не было. — Какие ваши прогнозы на проезд в Россию?
— Всё зависит от того, есть ли в генштабе наши люди, — честно ответил я.
— Наши — то есть, ваши? — уточнил Вождь. — Вернее, агенты русской контрразведки.
— Именно.
— Это исключено.
— Тогда прогнозы положительные.
Аничков кивнул, словно это и ожидал услышать.
— Собственно, я хотел спросить о другом. Что вы собираетесь делать на родине? У меня большие связи, и я мог бы оказать вам содействие. В обмен на небольшие услуги, которые не потребуют от вас никаких усилий, позвольте заметить.
Я усмехнулся.
— Ну, разумеется!
— Вы напрасно воспринимаете меня, как врага, — серьёзно проговорил Аничков и сделал большой глоток шнапса. — Я ведь не призываю вас становиться революционером и свергать царя. Просто дать кое-какие полезные сведения. Возможно — советы. А взамен я помогу вам. Если скажете, чего хотите.
Я откинулся на спинку кресла. На самом деле, хороший вопрос. И у меня было время подумать над ответом на него. Вот только Вождю об этом говорить я не собирался. Потому что ему в моём плане предстояло сыграть роль, на которую он добровольно никогда бы не согласился.
Глава 4
Аничков сверлил меня взглядом, явно считая, что смог меня заинтересовать. Как же ему хотелось привлечь на свою сторону человека, досконально разбирающегося в тонкостях работы Охранного отделения! Да, это был бы знатный улов. И, возможно, будь на моём месте обиженный мальчишка, каким он меня видел, у него бы даже и выгорело. Удавалось же социалистам промывать мозги юнцам из аристократических семей. Идеализм — отличная приманка для молодых и неокрепших умов. К счастью, я не таков. И единственный идеал, который был в моей жизни, я уже утратил. Едва ли господин Аничков способен предложить мне что-то равноценное взамен. Даже смешно делается от подобной мысли.
— Полагаю, в России мне придётся представлять интересы триады, — ответил я уклончиво. — У меня с собой инструкции от господина Ма.
Аничков кивнул.
— Это понятно. Моим китайским партнёрам нужно защищать свои инвестиции в моём лице. Так что, в некотором смысле, вы соглядатай, господин Белозёров. Нравится вам эта роль или нет.
— Ничего не имею против неё, — ответил я, поставив стакан со шнапсом на подлокотник, так ни разу из него и не отпив. — Не впервой.
Вождь проследил за моим жестом и отхлебнул горячительного напитка. Лицо его слегка раскраснелось — то ли от алкоголя, то ли от напряжения. Хотя, скорее, первое.
— Только не думайте, что вам удастся мною помыкать, — сказал он. — Вы — вроде связного, не более того. На мои решения повлиять вам не удастся. Разве что вы решите меня убить, — он улыбнулся, давая понять, что тут мне едва ли светит удача. — Но, кажется, вы отказались от этого намерения.
— Отказался. И сообщил вам об этом. Если бы хотел — уже попытался бы.
— Поэтому я и предлагаю вам помощь. Вернее, взаимовыгодное сотрудничество, если вам это легче принять. Вы сейчас находитесь в подвешенном состоянии, господин Белозёров. Империя от вас отказалась, семья изгнала — полагаю, не без облегчения — а триада далеко. По большому счёту, у вас есть только я. Вернее, буду, если вы этого захотите. И заметьте — я не пытаюсь вас обратить в социализм. Речь идёт о партнёрстве. У вас есть свои планы — ради Бога, осуществляйте их.
— Не уверен, что вы мне нужны, господин Аничков.
Мой собеседник тонко улыбнулся.
— Как вы думаете, почему триады мне помогают?
— Предполагают, что ваши сторонники в Китае одержат верх над монархией, и тогда им это зачтётся.
— Совершенно верно, — кивнул Вождь. — И они проявляют в этом вопросе похвальную дальновидность. Почему бы и вам не поступить так же?
— Уже хотя бы потому что в России вам не победить.
— То есть, вопрос всё-таки в том, кто останется победителем?
— В том числе.
— Хорошо. Рад слышать. Значит, есть надежды, что вы присоединитесь к нам, если убедитесь, что наше дело верное?