Страница 21 из 47
Казалось, прошла вечность, пока мужчина развлекался, доводя меня до потери пульса неожиданными прикосновениями. Я каждый раз благодарила богов за то, что Сир останавливался, не смея зайти слишком далеко. Однако и его касаний до обнажëнной руки или ноги было достаточно. Я то сжималась, то прерывисто дыша цеплялась руками за уголки сиденья.
Закрыв глаза, я ощущала, как он пропускает мои волосы сквозь пальцы и дует на прядки. Вдруг Сир отстранился. Я ожидала продолжения жестокой игры и не смела расслабиться, но он словно позабыл обо мне. Наконец, набравшись храбрости, я взглянула на него. Облизнула пересохшие губы. Сир улыбнулся, хотя смотрел за пьесой вроде бы. Сидел неподвижно и расслабленно.
— Почему ты остановился? — глупо спросила я, словно хотела продолжения.
Свет зажëгся. Сир наклонил голову набок. Объявили антракт.
— Ты слишком громкая для этого.
Я подскочила со своего места. Сбивчиво объяснила, что надо отойти. Сир словно не заинтересовался, но мне чудилось хищное веселье в его тëмных глазах.
Вода из крана била сильной струëй. Я стояла в дамской комнате, опустив голову в раковину и держа в руке маску. Было плевать, какое впечатление произведу, когда вернусь с мокрыми волосами. Другие посетительницы туалета смотрели на меня с неприкрытым ужасом.
Прозвучал звонок об окончании антракта. Я выключила воду. Второй звонок, скоро начнëтся представление. Я смотрела на своë отражение. Третий звонок, должно быть, свет погасили. Вытерла ладошками воду с лица и отжала волосы. Надела маску и пошла обратно.
Сир ничего не сказал.
Я уселась рядом с ним и сжалась. Актëры бегали по сцене, но я не могла сосредоточиться на их истории. Рука Сира легла мне на затылок и погладила по мокрым волосам. Я опустила голову. Закрыла глаза. Он гладил меня по голове, как будто так и надо. Сначала я побаивалась. Потом сжимала зубы от раздражения. После успокоилась, расслабившись, и вновь подняла голову, взглянула на сцену. Рука Сира задела завязки моей маски. Лишь тогда я вцепилась в его руку, отводя еë в сторону.
Сир не сопротивлялся. Только перехватил державшие его руки. Он взглянул на солнышко, висевшее на левом запястье, и поцеловал кожу возле ленты. Сир рассматривал острые лучики и, видимо, отпускать меня не собирался. Пришлось повернуться лицом к мужчине. Теперь он смотрел мне в глаза. Внимательно, даже выжидательно.
— Проведëшь со мной Ханитте?
Я вздрогнула. Отвела взгляд. Заморгала. Он гладил пальцем по моим костяшкам.
— Неужто больше никто не соглашается?
— Никому другому я не предлагал.
— Ты вообще не должен предлагать такого. Ты не девушка и…
— Можно потише? — обернулся к нам мужчина с переднего ряда.
Я сипло попросила прощения. Посмотрела на Сира и в полумраке заметила, он улыбается ласково.
— Так что? — спросил одними губами.
Я кивнула, надеясь, что Сир не видит румянца на моих щеках.
Когда пьеса закончилась, а в зале зажгли свет, мои волосы высохнуть не успели.
— Э, Лели, всë в порядке? — поразилась Мия, когда мы встретились возле выхода из театра.
Она моргала и странно косилась на меня. Рю непонимающе уставился на Сира. Мужчина хозяйски приобнял меня за талию.
— Лели замутило от духоты. Я предложил ей умыться.
— И окатил из ведра? — предположил Рю, косясь то на меня, то на друга.
Сир пожал плечами и хмыкнул.
Глава 16. В лавке предсказательницы
Увы, вечер у Рю вновь оказался занят. Я же буравила Сира таким взглядом, что у него не осталось никаких сомнений, что и его вечеру лучше оказаться занятым.
— Ну вот, — вздыхала Мия, когда мы остались одни, — так хорошо же было.
Я не отвечала, всë ещë внутренне сгорая со стыда. Почему позволила Сиру так себя вести? Как так вышло, что он сам пригласил меня на Ханитте? Какого лешего я согласилась?
— Лели, — протянула подруга, для верности ткнув меня пальчиком в плечо. — Так почему ты вся мокрая?
— Умывалась.
— М-м-м… — неопределëнно протянула Мия. — Давай лучше развеемся.
Мы шли и посмеивались, общаясь о всякой ерунде, как вдруг подруга схватила меня за руку и развернула.
— Пойдëм? Ну давай сходим!
Возле базара стояла будка прорицательницы. Мия потащила меня к шатру. Препираться не было смысла.
Внутри стояла духота и сильный запах трав. Невесомый дымок окутывал маленькое пространство. Всë было занавешено тканями, даже стол, на котором покоились все атрибуты провидиц, и два стула для посетителей. На столе лежали связки сушëных трав, свечи разных размеров и цветов, кости мелких птиц с острыми, как когти, клювиками и, конечно же, хрустальный шар с рассыпанными вокруг картами. На картах я разглядела невиданных существ, одни из них пугали, а другие завораживали. И первые, и вторые ужасали детальностью прорисовки и жестокостью изображений.
На краю стола в отдалении от магических атрибутов стояла самая обычная плетëная корзинка. К ней тонкой нитью пришили лоскут с расценками. Так предсказание о празднике стоило пятнадцать ронов, о любви двадцать, а о будущем на год вперëд целых семьдесят.
Мия закинула двадцать под внимательным взглядом провидицы. Женщина сидела по другую сторону стола. На каждом пальце у неë блестели широкие кольца. Платье провидицы украшали драгоценные камни. На шее висели всевозможные амулеты. Мочки совершенно человеческих ушей были оттянуты тяжëлыми серьгами. Яркие волосы с проседью неуклюже прятались под старой выцветшей косынкой, местами рваной.
— Не он первый, не он последний, — начала провидица, не дав Мие времени задать волнующий вопрос. — Этот мужчина не для тебя, но ты уже встретила того, кто будет мил.
— Как это? — растерялась Мия.
— Скоро узнаешь, — пообещала провидица, — не успеет окончиться праздник, а он раскроется тебе как должно.
— И тот, который мил?
— Женится на тебе, — прервала подругу провидица. — И поможет устроиться в госпиталь.
— А выглядит он как?
Провидица недовольно подняла взгляд на напряжëнную Мию. Подруга вся обратилась во внимание, даже ротик приоткрыла от волнения.
— Ты поймëшь. Очень скоро. Едва жар обдаст тебя со всех сторон.
Провидица замолчала, и сколько бы Мия ни ждала, продолжать не собиралась. Подруга перевела на меня растерянный взгляд.
— А что беспокоит тебя? О, вижу, что многое, — повернулась ко мне старая женщина, но тут же выжидательно посмотрела на корзинку и замолчала.
Поразмыслив и покопавшись в сумочке, я выудила семьдесят ронов. Провидица довольно кивнула. Она сгребла птичьи черепки, потрясла в костлявых крючковатых пальцах и выкинула на стол.
— Перед тобой тяжëлый выбор. От него зависит слишком многое, деточка.
— И что же мне выбрать? — я подалась вперëд, пытаясь тоже высмотреть что-то в белых костях.
— Всë. Всю твою жизнь. И жизнь твоей семьи. И новой семьи тоже, — кивала провидица. — Скоро ты войдëшь в непростую семью. Дай руку.
Она взяла мою ладонь и повернула тыльной стороной вниз. Схватила одну из связок трав, подожгла над свечой и покружила над моей рукой. Дым щекотал ноздри.
— Будь осторожна. Он тëмен и опасен.
— Кто?
— Ты знаешь.
Я поёжилась. Знала. Не понимала откуда, но чувствовала, женщина говорит о будущем муже. Мне ещë больше расхотелось выходить за него, о чëм я и сообщила, надеясь услышать подсказку: как избежать нежелательной свадьбы?
— Этого не получится, — удручающе сообщила провидица. — Но тебе решать: по собственной воле лечь на брачное ложе или нет.
— Нельзя выдавать замуж насильно! — вмешалась Мия.
— Насильно нельзя, — медленно согласилась провидица, словно задумалась, — можно даже выбрать за кого.
Провидица потянулась к картам. Собрала их и перетасовала. Разложила в шесть стопок и попросила меня собрать их в единую колоду. Затем выложила восемь карт обложкой вверх и попросила меня назвать порядок, в котором их переворачивать.
— Ты можешь стать властительницей, а можешь слугой. Решать тебе.