Багровая параллель

— Вот, товарищи, штатно-организационная структура дивизии морской пехоты. — Преподаватель указкой показал на правый плакат. — А это разведывательный батальон дивизии, — указал он на плакат слева.

Мы принялись чертить схемы.

— Теперь самое интересное. Боевой подготовкой формирующихся парашютных батальонов морской пехоты занимались русские офицеры-эмигранты. Они до сих пор продолжают преподавать рукопашную и тактическую подготовку. Это те, кто в годы Гражданской войны служил в казачьем корпусе генерала Анисимова и эвакуировался из Владивостока на кораблях Сибирской флотилии.

Напомню, товарищи, что до революции в Оренбурге, сейчас это Чкалов, находилось казачье юнкерское училище. Готовили там офицеров, в том числе и для действий во вражеском тылу. Начальник училища, генерал Гершельман, еще в 1885 году написал учебник «Партизанская война». Это вы должны знать. — Подполковник обвел нас глазами.

Я молча кивнул. В бригадной школе ОМСБОН нас учили по этому учебнику.

— Только Федор Константинович Гершельман после семнадцатого года остался служить своему народу. А вот многие из выпускников этого училища, те, кто сейчас за океаном, к нам с вами, мягко говоря, симпатий не испытывают. — Лицо преподавателя стало жестким. — На праздник Пасхи сорок восьмого года глава Русской зарубежной церкви Анастасий Грибовский обратился с посланием к президенту Трумэну: «Выжечь скверну коммунизма в Святой Руси очистительным огнем ядерной войны». Не знаю, правда, что ему Трумэн ответил. А до этого он на Пасху сорок третьего года к Гитлеру обращался. Поздравлял непобедимый германский вермахт. Ну, и тогда у него не задалось. К чему я это вам говорю… Во всех вышеупомянутых частях служат сейчас дети этих эмигрантов. Правда, есть за рубежом и другие люди. Те, для кого Гражданская война закончилась 22 июня сорок первого года. Митрополит Вениамин Федченков, например. Хотя он и бывший протопресвитер армии и флота у Врангеля. Всю войну он, живя в Америке, собирал пожертвования в помощь СССР. А после войны вернулся на Родину.

Подполковник замолчал. Было видно, что он знает намного больше того, о чем имеет право сказать. О том, что кто-то из таких людей, оставаясь за океаном, сейчас продолжает помогать своей Родине.

Я тоже знал про таких людей, как митрополит Федченков. В моем родном городе, в Форштадте, сейчас живет архимандрит Исаакий. Тоже вернулся после войны. Причем в войну в Чехословакии в подвалах гестапо побывал. Отказался с немцами сотрудничать. Болтали у нас про него всякое. Якобы он будущее и прошлое видит. Когда мы в отпуске были, Айжан с моей матерью к нему ходили. Он хоть и живет от нас на соседней улице, но к нему всегда народ толпится. А он в Гражданскую войну тоже служил в армии Деникина. Капитан Виноградов его тогда звали.

А две недели назад, когда я прощался с женой, Айжан сказала, что он обещал за меня молиться.

— Итак, товарищи, — вернул меня в учебный класс голос преподавателя, — ваше домашнее задание — знаки различия, форма и штатно-организационная структура Корпуса морской пехоты США. Тема следующего занятия — Военно-воздушные силы США.

К нам продолжали прибывать офицеры разных родов войск. Бросалась в глаза общая для всех внешность: классические представители монголоидной расы.

Между тем напряженные занятия шли своим чередом.

Воскресенье было объявлено выходным. Проснулся я достаточно поздно. Спрыгнув со второго яруса, посмотрел на часы. Да, завтрак закончился еще полтора часа назад. И этот вопрос, как говорится, требует своего решения. Неторопливо иду в умывальник. До пояса обливаюсь холодной водой, чищу зубы, думая о кормежке. Холодная вода хорошо взбодрила меня, голова теперь работает четко.

Мои сослуживцы почти все спят. Я, стараясь не шуметь, достал из тумбочки свернутый вещмешок. В него я буду складывать грибы. Где они растут, я приметил, бегая между деревьями на занятиях по физподготовке. Далеко идти не надо. Между учебными корпусами и асфальтовыми дорожками растут нетронутые временем ели. Кое-где на светлых участках — сосны. Тот, кто планировал и строил этот учебный центр в конце двадцатых годов, все сделал со знанием дела. С воздуха это смотрится как часть большого лесного массива. Над крышами зданий натянуты масксети, а дорожки сверху своими кронами прикрывают деревья.

Кстати, официально все это именуется — курсы усовершенствования офицерского состава.

Дойдя до выбранного места, достаю из кармана перочинный ножик и начинаю аккуратно срезать ножки грибов.

Эта осень в Подмосковье очень теплая, сейчас вовсю идут поздние грибы — серая и фиолетовая рядовки. Из соленых грибов вкуснее фиолетовой рядовки я вообще ничего не ел. За время нашей семейной жизни в Москве Айжан здорово научилась заготавливать, солить и сушить грибы. Как там, интересно, сейчас они?

Срезая грибы, я вспомнил февраль сорок второго. Был я тогда курсант бригадной школы, еще молодой и зеленый. А как уроженец степного края, из грибов знал только шампиньоны и луговые опята.

Тогда третьи сутки шли тактические занятия в лесу. Мы все вымотались, и очень хотелось есть. Наконец командир нашей учебной группы, бывалый старшина-пограничник, объявил привал и разрешил развести огонь. Мы уже умели разводить бездымный костер и маскировать его. Из еды на шестнадцать человек было пять банок тушенки и несколько кусочков сахара. Я тогда в изнеможении сидел на лапнике, опираясь на дерево, и не заметил, что старшина отошел за посты боевого охранения.

— Черкасов, ко мне, — выдернул меня из полудремы через несколько минут командирский голос, и скоро я под руководством старшины уже срезал с деревьев пучки зимних опят. Они чуть светлее осенних. Научное название этих грибов «фламмулина». Начинают они расти только после первых заморозков, в ноябре. В морозы они застывают, как леденцы, а как только наступает оттепель, начинают расти дальше. Странно, что местные жители их не собирают и даже не знают про них.