Другая охота

– Наивная, – усмехнулся Максим. – Большую часть парней, которым ты отказала в близости, от изнасилования тебя остановил только страх тюрьмы. А сколько завистников: «почему у него все есть, а у меня ничего?», «почему она с ним гуляет, а не со мной?», «ах ты урод громко музыку ночью слушаешь или наоборот, не даешь мне шуметь в час ночи и смеешь делать замечание!» и еще куча поводов, которые у каждого человека возникают по десять раз в день. Только сейчас для большинства людей эти поводы незначительные и не стоят того, чтобы потом лет десять гнить за решеткой. Даже сейчас угроза наказания далеко не всех останавливает, а если этой угрозы не будет? «Зачем я буду работать, копить на дорогую машину, если я могу просто зарезать вон того мужика и забрать его машину?»

– Может, ты и прав, но я хочу верить в лучшее, – снова возразила девушка, хотя в глубине души она понимала, что он все верно сказал, если не на сто процентов, то в большей части.

– Так, хватит болтать о ерунде, давай по делу, – вдруг прервался Максим и снова стал серьезным. – У меня в навигаторе забиты координаты двух мест, где последний раз видели пропавших девушек. Все пропавшие девушки проходили или останавливались в приюте «Соколиный», четверых из них последний раз видели, когда они уходили с этого приюта и больше ни с кем на маршруте не встретились, по ним отправная точка приют. Двоих из них, в том числе и пропавшую на прошлой неделе, видели по дороге от приюта. Последнюю – в трех километрах, а пропавшую в прошлом году – в четырех. Эти места мы проверим вначале, походим по округе, послушаем, посмотрим. А потом пойдем на сам приют. Твоя задача смотреть на меня, слушать, запоминать, не мешаться. Скорее всего, в этой поездке мы никого не найдем, это разведка, но все равно, будь аккуратней, не расслабляйся, может произойти всякое.

За разговорами дорога пролетела незаметно. В «Кошу» они въехали примерно в четыре часа утра. Максим проехал к берегу реки, где были привязаны лодки. Видимо, это был местный причал. На дворе стояла середина августа. Светлело еще довольно рано и на улице были уже густые сумерки, а не темная ночь. Припарковав машину, Максим сказал:

– Лесник будет здесь в семь утра, у нас есть три часа на сон. Советую ими воспользоваться.

Галя не стала возражать, откинула спинку сидения и постаралась уснуть. Спать в машине, конечно, неудобно, но это лучше, чем совсем не спать. Тем более, что в лучшем случае в следующий раз им удастся поспать только вечером.

***

– Просыпайся, гроза вампиров, – потрепал ее по плечу Максим, – пора вставать и мчаться навстречу великим свершениям!

Галя нехотя открыла глаза, зевнула, потянулась, но спорить не стала. На улице стоял довольно плотный туман, видимость была метров тридцать, не больше. Судя по лицу ее напарника, он сам бы еще поспал. Они достали из машины свои вещи и отправились к причалу, а точнее к месту на берегу, где местные швартовали свои лодки. На берегу уже были люди, человек десять. Кто-то просто разговаривал, кто-то возился со своими лодками. Максим поздоровался с двумя седыми мужиками, которые стояли ближе всех к ним и очень эмоционально обсуждали какой-то вопрос, активно жестикулируя руками. Галя не стала подходить к мужчинам, остановилась немного поодаль. Из обрывков разговоров она поняла, что Максим хорошо знает этих двоих и сейчас просит их присмотреть несколько дней за машиной, пока он будет на рыбалке. Один из мужиков поинтересовался, какую это он рыбу без удочек собрался ловить, ехидно глянув на Галю. Все трое дружно засмеялись, Максим пожал им руки и, махнув девушке, пригласил ее идти за ним к берегу.

Только они подошли к свободному от лодок мету на берегу, как, шумя лодочным мотором, из тумана к ним выплыла длинная узкая деревянная лодка. На корме, управляя мотором, сидел полный мужчина, с густой окладистой бородой, в камуфляже и кепке, на ногах у него были резиновые болотные сапоги, закатанные у колен. Когда лодка ткнулась носом в песок на берегу, Максим схватил ее за борт и немного вытащил на берег, чтобы она не могла сама отплыть, пока они будут грузиться в нее.

– Это вас что ли надо в верховья Черной закинуть? – гулко, низким голосом произнес мужчина в лодке.

– Нас, – приветливо ответил Максим.

– Вы мне бумаги покажите, кто такие, а у тебя вон и чехол подозрительный, с оружием что ли? – сурово сказал мужчина.

Максим сделал удивленное лицо.

– А вас не предупредили, кто мы и зачем? – с напором в изменившемся голосе спросил Максим, доставая из нагрудного кармана какие-то документы и протягивая их лодочнику. Из другого кармана он достал «корочки» и в раскрытом виде показал их мужчине. В процессе прочтения документов у мужчины выражение лица сменилось с угрюмо-сурового на приветливое и даже немного подхалимское.

– Здравствуйте, Максим Вениаминович, да никто мне ничего толком и не сказал. Наш лесник, Василий Артемович, которому телефонограмма по вам поступила, уже три дня как пьет, а я – его помощник, вроде как, все зовут Кузьмич. Он мне вчера вечером пробубнил, что надо кого-то из Коши на лодке забрать и увезти, а кого, зачем, почему – не сказал. Вы уже простите меня, что я нагрубил. Я же не знал, кто вы, – торопливо оправдываясь, затараторил Кузьмич.

Интересно, что там такого было написано в документах, которые показал Максим. Галю съедало любопытство, но спросить сейчас она не могла. Тем временем Кузьмич вылез из лодки и услужливо предложил Галине свою помощь в погрузке ее рюкзака. Быстро погрузившись, сложив рюкзаки в носовой части лодки, сами разместившись ближе к корме, они тронулись в плавание. Плыть, по словам Кузьмича, было часа полтора, а если туман разойдется, то быстрее.

Отплыв от поселка, Максим спросил Кузьмича:

– Что у вас по пропавшим девушкам слышно? Кто в поисках участвовал, что люди говорят?

– Да что тут говорят? Говорят, медведь-людоед завелся, вот и пропадают туристы, – ответил Кузьмич. – А искать, так искали, и с собаками, и даже МЧС приезжало, одну даже с вертолетом искали, у нее папа какой-то бизнесмен, так он все оплатил. И ничего, как сквозь землю провалилась. А с чего такое внимание, аж из Москвы людей прислали?

– Ну ты же сам сказал, папа-бизнесмен с вертолетом, – коротко ответил «большой человек». – Скажи, болота есть в том районе? Кто живет в окрестностях, где пропали девушки, есть ли охотничьи избушки, зимовья?

– Болот нет, зимовий тоже, промысловиков уже давно в наших краях нет, а кто, кроме них, будет избушки ставить? Есть туристический приют «Соколиный», на нем живет приютчик, зовут Петр, есть и другие приюты, но они дальше и все в сторону станции, где туристов больше ходит. От «Соколиного» ближайший в двадцати пяти километрах, – ответил Кузьмич.

– А что это за приютчик Петр? Давно там живет? – заинтересовался Максим.

– Три года назад приехал первый раз и прожил на приюте с апреля и до первого снега, на зиму уехал. На следующий год вернулся уже с женой, говорит, устроился работать в приюте на постоянной основе. Вроде как у них с женой детей нет, оба на пенсии, хотят жить в горах, единиться с природой. Они, вроде как, и в возрасте люди, но как не от мира сего, хиппи какие-то, – засмеялся Кузьмич.

– Это как, хиппи? – не удержавшись, спросила Галя, у которой и так накопилось уже слишком много вопросов, и от любопытства ее просто разрывало изнутри.

– Да как? Вот так. Оба такие приветливые, добродушные, всем рады, всякие украшения из бисера носят, со всеми дружат, медитацией занимаются, и подобной ерундой. Петька так еще и волосы длинные носит как баба, – ответил ей Кузьмич. – Но, тем не менее, дом для себя с женой построил рядом с приютом. Мы еще ему помогали стройматериалы завозить. На приюте для приютчика совсем маленькая избушка, одному тесно, вот он и решил построить еще один, не хоромы, конечно, но квадратов двадцать пять есть, для двоих больше и не надо.

Галя покосилась на Максима, удивленная тем, что он ничего не сказал на то, что она влезла в его разговор с Кузьмичом. Лицо Максима было очень хмурым и задумчивым. Гале это не понравилось, было видно, что Максима что-то очень сильно тревожит.