Другая охота

– Хорошо, меня все устраивает, – сказала Галина, – баню мне не надо.

Ей раньше уже приходилось бывать на этом приюте, лет шесть назад, если не больше. Тогда тут был другой приютчик, а сам приют выглядел похуже, более неряшливым. Видимо, новые хозяева хорошо следили за ним.

– Пойдем, я все тебе покажу, – сказала Марина и пригласила девушку за собой в дом.

Внутри приют особо не изменился, только стало чище. На первом этаже находилась общая комната, справа от входа был типа кухонный уголок, несколько разделочных столов от старого советского гарнитура, раковина с умывальником над ней и оцинкованным ведром под ней, длинный стол и две лавки вдоль него. У противоположной от входа стены были двухъярусные нары, на которых могло разместиться примерно шесть человек. В центре комнаты была большая печка-буржуйка. Слева от входа была лестница на второй этаж. Второй этаж был мансардным, вдоль длинной стены располагались двухъярусные нары, каждый ярус человек на пять-шесть. По центру комнаты торчала труба от печки с первого этажа и уходила через потолок на крышу.

Осмотрев дом, Галя отдала деньги Марине и стала располагаться. Точнее она просто положила рюкзак на верхний ярус нар и вышла на улицу, Максим просил ее быть больше на улице, чтобы он мог ее видеть. Солнце уже катилось к закату, Галя походила по территории приюта, осмотрелась, возле старого домика приютчика обнаружила собачью будку, но самой собаки не было видно. Рядом с будкой стояла миска с обглоданными, старыми костями. «Интересно, где они берут кости, если сами не едят мясо?» – подумала девушка. Петра не было видно весь день, он куда-то ушел почти сразу, как с приюта ушли туристы. Марину Галю видела несколько раз, та занималась какими-то делами по хозяйству.

– А где ваша собака? – спросила ее Галя, когда Марина проходила мимо костровища.

– Наверно, в лес убежала, она у нас охотится, птиц иногда приносит, один раз даже зайца принесла, она типа лайки, но не чистокровная, – ответила жена приютчика.

Через какое-то время Марина вернулась и села рядом с Галей.

– А ты не боишься одна в походы ходить? – спросила она.

Галю как будто окатили ледяной водой, а рука дернулась к поясу, где висел нож, она сразу вспомнила ночную поляну и ведьму, представившуюся Олесей, как она точно так же спрашивала ее и брата.

– Нет, – сказала Галя, пытаясь сдержать предательскую дрожь в голосе, – чего мне бояться? Я знаю лес и горы, с детства в походы хожу, – сама не понимая зачем, она ответила точно так же, как ответила тогда ведьме.

– Ну, мало ли кого можно встретить в лесу: медведи, волки, рыси, да и люди разные бывают, – продолжила Марина, глядя в глаза Гале, будто пытаясь увидеть ее реакцию.

Галю начало немного трясти, она почувствовала, как адреналин заставляет дрожать ее колени, она изо всех сил старалась взять себя в руки, но у нее это плохо получалось. Перед ее глазами стояла картина, увиденная ею почти два месяца назад, как ведьма задает ей и брату точно такие же вопросы, точно так же смотрит на них… Марина положила ладонь на плечо Гале и сказала:

– Девочка, ты чего так разволновалась? Я же просто из любопытства спросила, не хотела тебя напугать, – успокаивающе проговорила она и провела своей рукой по руке Гали, дойдя до ладони, она взяла кисть Гали в свои руки.

Дальше произошло то, что заставило Галю с облегчением выдохнуть. Марина, увидев кольцо на пальце девушки, взяла его, приподняла ладонь ближе к лицу рассматривая.

– Какое красивое! – сказала Марина. – Серебро?

– Да, серебро, – ответила Галя, чувствуя, как по всему телу разлилась волна облегчения, даже голова закружилась. Если Марина свободно прикасается к серебру, значит, она человек, не ведьма, по крайней мере, так ее учил Максим.

– А я люблю сама плести украшения из бисера и кожи, смотра какие, – Марина принялась показывать Гале серьги и браслеты, надетые на ней. Пояс у нее тоже был сплетен их кожи и украшен бисером.

От схлынувшего страха и напряжения в голове у Гали был туман, она рассматривала украшения, но невнимательно, больше для вида, из вежливости.

– Да что с тобой такое? – еще раз спросила Марина, заглядывая Гале в глаза. – Тебе плохо?

– Нет, все нормально, просто, видимо, устала за день, что-то голова немного закружилась, – ответила девушка.

– Я сейчас приду, сиди тут, снимем твою усталость! – бодро сказала Марина, встала с бревна и ушла в сторону своего дома.

Вернулась она минут через пятнадцать, в руках у нее была турка, две чашки и пакетик, из которого пахло очень ароматным кофе. Марина деловито развела небольшой костерок, и поставила на него турку, засыпав туда кофе. Кофе был сварен довольно быстро и, разлив его по кружкам, Марина предложила выпить за прошедший день и за предстоящую спокойную ночь. Кофе действительно взбодрил Галю, у нее поднялось настроение, а накопившаяся за день усталость отступила. Марина говорила и говорила, создавалось впечатление, что ей не хватает общения.

– Я слышала, тут девушки пропадают? – спросила Галя, вдруг вспомнив, где она и для чего здесь.

– Ну, говорят, что пропадают, но это же тайга, сама понимаешь, тут всякое бывает. Потому я тебя и спросила, не боишься ли ты одна ходить. Приезжали к нам и спасатели, и егеря искали девушек, но никого и ничего не нашли, – с грустью в голосе сказала Марина. – Знаешь, после таких пропаж я бы и сама отсюда уехала, тем более, в городе у нас квартира есть хорошая и жить есть на что, но вот Петя не хочет в город, ему лес, горы, свежий воздух нужен, говорит, что в городе он чахнет. Страшно иногда бывает, особенно если волки ночью начинают выть. Прошлый год сильно страшно было, а сейчас уже привыкла. Да и звери близко к приюту не подходят, видимо, чувствуют человека, дым. Да и наш Алтай, это пса мы так зовем, он их гоняет, но с людьми ласковый, а зверей не терпит.

Как будто услышав ее слова, от опушки леса к ним прибежал черный с рыжим подпалом пес, он действительно был похож на лайку. Подбежав к женщинам, он обнюхал Галю, завилял хвостом и полез к рукам Марины, выпрашивая ласки. Нагладившись и почесавшись, пес убежал в сторону нового дома. Через некоторое время от дома раздался лай, причем лай был дольно злобный, но вдруг неожиданно оборвался.

– Ну, что я тебе говорила? – засмеялась Марина, – К людям ласковый, а там, наверно, бурундука нашел и облаивает.

Галя подумала, что есть тут один бурундук, которого может облаять пес.

За разговорами с Мариной время пролетело незаметно, и на улице уже стемнело. Марина подбросила дров в костер, чтобы тот освещал полянку, на которой они сидели. Была середина августа и ночи стали прохладными, зато небо было чистым и усеяно звездами. Галя поежилась от пробирающей ее прохлады и сказала, что пойдет в дом, возьмет куртку, включила фонарик и пошла. Марина осталась ждать ее около костра. Идя к дому, Галя обдумывала разговор с Мариной, что она человек и при том очень приятный, добрый, интересный собеседник. Думала о том, как она увлеченно рассказывала о своем хобби – плетении из кожи и бисера, как хвасталась своими украшениями. Вспоминая ее украшения, Галя поняла, что что-то ее беспокоит, что-то не так.

За этими мыслями девушка поднялась в комнату на втором этаже, залезла на второй ярус нар и начала копаться в рюкзаке, ища свою ветровку. Достав куртку, Галю осенило! Один из браслетов на руке Марины! Девушка быстро засунула руку в карман рюкзака и достала оттуда браслет, который она нашла в ручье. Этот браслет по узору был зеркальной копией того, что она видела на руке Марины. Значит, она была на том ручье, где пропала последняя девушка и потеряла свой второй браслет, и даже не заметила, где и как. Хотя она могла подарить этот браслет кому-то, а тот уже потерять, или могло это быть давно, да и вообще, это ни о чем не говорит. Галя просто за несколько часов, проведенных с Мариной, почему-то очень сильно прониклась к ней и не хотела думать, что Марина может быть плохим человеком.

От мыслей Галю отвлек скрип входной двери на первом этаже. От неожиданности она вздрогнула. Может, Марина решила зайти за ней в дом, тоже замерзла? На лестнице была тишина, никто не поднимался наверх. Галя выглянула на лестницу, в доме было темно, только слабый свет пробивался сквозь окна.