Неповторимый

И он убежал вместе с Черной Лентой.

Похищение жен — такое иногда случалось среди сиу. Как уладить конфликт, обычно решали между собой полюбовно. Когда от всеми уважаемого воина убегала жена, гордость требовала, чтобы он с легкостью принял это. В крайнем случае мог потребовать за нее несколько лошадей. Но Быстрая Вода принял измену близко к сердцу и потому бросился вслед за беглянкой и Бешеной Лошадью, прихватив с собой ружье. Выстрел попал Бешеной Лошади в челюсть. Быстрая Вода испугался, что убил соперника, но тот был лишь ранен. Умелое врачевание дяди помогло Бешеной Лошади вылечиться.

Украсть чужую жену — проступок не слишком страшный, но выстрелить в соплеменника — это уже гораздо серьезнее, поскольку могло привести к кровавой стычке между семьями. Но тогда дело уладили полюбовно. Здравый смысл возобладал над чувствами. У Бешеной Лошади остался на всю жизнь шрам, его дядя принял от Быстрой Воды несколько лошадей. Бешеная Лошадь, однако, поставил условие, что согласится с таким решением только в том случае, если Черная Лента не будет подвернута наказанию за проступок. Мужчин в те времена не слишком судили за измену, а вот женщин обычно ждало суровое наказание, муж имел право хорошенько поколотить неверную.

Все наконец закончилось. Черная Лента на какое-то время вернулась к мужу, а Бешеная Лошадь, стойко перенося бремя позора, вновь бросился в гущу военных действий, проявляя доблесть в бою с врагами.

Сегодня вечером он сидел в своем вигваме у огня и курил трубку, когда к нему вошли Клинок и Серебристый Ворон. Вождь по-прежнему, несмотря на перерезавший его лицо шрам, был красив. Мужественное лицо с резкими чертами, проницательные глаза, в каждом движении чувствовалась скрытая сила, руки бугрились тугими мускулами.

Воины обменялись приветствиями, и Бешеная Лошадь предложил гостям присесть у огня и вежливо поинтересовался, не голодны ли они, но братья ответили, что уже успели поесть. Тогда Бешеная Лошадь объяснил, зачем позвал их. Он хотел знать из первых рук, как развиваются события на границе с белыми людьми.

— Как поживает наш наполовину белый брат? — шутливо спросил он, имея в виду их двоюродного брата Ястреба.

— Скорбит по своему отцу.

Бешеная Лошадь понимающе кивнул. Индейцы племени сиу мало сказать любили Дэвида Дагласа, они относились к нему с восхищением. Он никогда не нарушал данной клятвы — качество, встречающееся крайне редко среди белых людей.

— Мы много говорили с Ястребом, — сказал Клинок. — То, что грядет, весьма печалит его.

Бешеная Лошадь взмахнул рукой.

— Он имеет в виду то, что белые собираются захватить Блэк-Хиллз?

Серебристый Ворон передернул плечами.

— То, что беспокоит Ястреба, куда серьезнее.

— Что же, он полагает, что нам следует перестать скрываться и сделать все, чтобы белые не считали нас врагами?

Серебристый Ворон покачал головой:

— Конечно, нет. Он ведь сам один из сиу и знает, что каждый должен поступать так, как велит ему сердце. Он уверен, что белые видят в пас помеху, которую необходимо полностью устранить. Они хотят убить нас, уничтожить всех до единого, как проделали это с бизонами.

— Они уже и так многих убили, — тихо проговорил Бешеная Лошадь.

Много тысяч индейцев сиу жили на специально отведенных для них территориях. Американцы пытались убедить остальных присоединиться к своим родственникам, убеждали, что Белый Отец — президент Грант — снабдит их всем необходимым и даже коровами, на которых индейские воины смогут охотиться, а их женам будет чем заняться — свежевать туши.

Особого желания охотиться на коров Бешеная Лошадь не испытывал. Ему было известно, что все эти разговоры об изобилии и привольной жизни оказались ложью.

Зерно в резервации чаше всего было заражено жучками, а иногда буквально кишело червяками. Коров — раз-два и обчелся, да и те, что называется, кожа да кости, а часто еще и больные. Белые чиновники, ведавшие этими поселениями, вконец проворовались. И даже те, кто относился к индейцам с симпатией, просто закрывали на воровство глаза, если не поощряли его.

Такая участь Бешеную Лошадь нисколько не привлекала.

Посредником между белыми и индейцами сейчас выступал Красное Облако, когда-то грозный воин. Не сказать, чтобы Бешеная Лошадь осуждал его за выбор, просто был с ним не согласен.

Белые хотели, чтобы Красное Облако продал им Блэк-Хиллз. Но один индеец сделать этого был не вправе, необходима поддержка большинства вождей племени сиу. Бешеной Лошади было известно, что те индейцы, кто перешел на сторону белых, хотели созвать всех наиболее почитаемых среди индейцев сиу воинов и поговорить с ними о продаже белым земель в районе Блэк-Хиллз. Люди разделились на два лагеря. Кто-то из свободных индейцев хотел продать земли белым, кто-то был против. Одни индейцы, живущие на специально отведенных территориях, одобряли эту затею, другие выражали яростный протест. Но что касается цены, здесь договориться было сложнее всего.

Однако Бешеной Лошади до всего этого не было дела.

Приглашать его могли сколько угодно. Торговаться ни с кем он не собирался.

Грозный Ястреб жил теперь сам по себе, в мире белых людей, как белый человек, но тем не менее в сердце он по-прежнему оставался индейцем сиу. Когда белым надо было о чем-то договориться с индейцами, Ястреб всегда был там, чтобы разъяснить суть проблемы и предупредить о возможных подвохах. Если племени угрожала опасность. Ястреб всегда давал знать об этом заранее. Он говорил друзьям и родным, когда лучше уйти в сторону, а когда не отступать ни при каких условиях. Но еще Ястреб понимал: какие бы советы он ни давал, каждый должен поступать в соответствии со своим предназначением в жизни.

— К тебе пришлют мужчин из поселений просить прийти и поговорить, а армия попросит прийти Ястреба.

Бешеная Лошадь кивнул и улыбнулся.

— Он придет, — убежденно проговорил он.

— Да, — согласился Клинок. — Слоан — Ночной Кугуар отправится за ним и привезет сюда. Вот только, боюсь, женщина может его задержать.

— Женщина?

Серебристый Ворон печально кивнул:

— Белая женщина, молодая и очень красивая. Мы как раз были в трактире утром, когда она спустилась в обеденный зал. Сказала громко, так, что все услышали, что она — леди Даглас. Ястреб был взбешен.

Клинок усмехнулся:

— Мы решили устроить нападение на ее карету.

— Она дралась так яростно, что ни одному кроу и не снилось! — рассмеялся Серебристый Ворон.

Бешеная Лошадь удивленно вскинул бровь. Исконные враги племени сиу — индейцы кроу были воинами храбрыми, но сиу всегда с легкостью одерживали над ними верх. Однако женщина… да еще и отчаянная, — это уже что-то интересное.

— Ястреб живет совсем как белый. Теперь, после смерти отца, он стал лордом Дагласом.

Клинок кивком головы подтвердил слова брата.

— Так что с женщиной?

Серебристый Ворон переглянулся с Клинком.

— Сначала мы ехали вместе с ним, там был еще Ясень. Напали на карету, а потом он пожелал разобраться во всем сам. Увез ее как пленницу на своей лошади, а мы все втроем вернулись назад.

— Тело отца Ястреба везут сюда. Дэвида Дагласа похоронят в поместье Мэйфэйр, как это принято у белых.

— Когда Ястреб приедет сюда, непременно скажу ему, что все мы относились к Дэвиду с большим уважением, — сказал Бешеная Лошадь. — Но к поселению белых я и близко не подъеду.

— Он знает, как обстоят дела. Он и не ждет, что ты приедешь, — сказал Клинок.

— Возможно, его давний друг Темная Гора поедет в Мэйфэйр, — предположил Серебристый Ворон.

Бешеная Лошадь улыбнулся:

— Вот и хорошо. Очень хочу узнать, что это за женщина. Хотя… — Он замолчал на минуту, а затем пожал плечами: — С женщинами лучше быть поосторожнее.

— Но Ястреб был зол на нее! — воскликнул Серебристый Ворон.

— Говорите, она красива? — спросил Бешеная Лошадь.

— Если кому нравится бледная кожа и белые волосы, то да, очень красива. Глаза точно серебро. Молодое, стройное, крепкое тело.