Страница 20 из 69
Глава 11 Огонь
Глаза от едкого дыма защипало сразу. Где-то впереди плясали яркие отблески пламени. От дыма и резких всполохов потекли слезы, накатил едкий кашель. Почувствовав, что медлить больше нельзя, обратился к силе своего источника.
На самом деле ту магию, которой собирался сейчас воспользоваться, я уже видел не единожды на полигоне. В учебниках называлась она «усмирение или вытеснение огня». На тренировках ребята использовали ее, если призывателям удавалось выдернуть из мира демонов огнедышащих зверушек. Сама магия была проста и логична. Если огневик усилием своей воли мог вызвать фаербол, то что ему мешало также при желании преобразовать этот самый фаербол в магию обратно? Правильно. Ничего. Хотя, нет. Вру. Тут были некоторые ограничения и нюансы.
К примеру, очень важна была сила источника мага. Тот же огневик-слабосилок мог силой дара зажечь костерок. В магию обратно при большом желании он мог преобразовать потом ровно столько огня, сколько до этого создал. Только как раз костер штука такая… Разрастается быстро. А если вспомнить о том, что после костра остаются горячие угли, которые легко раздуваются ветром обратно, то вполне себе становится ясным, почему для тушения пожаров куда эффективнее самый слабый маг водник, чем даже феноменально сильный огневик.
Оно вроде все логично и понятно, но разве у меня был выбор? Тут прямо сейчас были живые люди и их надо было скорее спасать! Собравшись с духом, дотянулся до источника и дал ему нужную команду. Источник внутри меня тихонько вздрогнул и начал легонько вибрировать. Жар вокруг меня сразу же утих. С облегчением увидел, как пляшущие вокруг меня языки пламени послушно затихают, мягко оседая на полу, а потом гаснут совсем. Лечебница, освещенная до этого очагами огня, сразу же погрузилась в легкий сумрак.
Я же, не веря своему счастью, рассмеялся. Неужели у меня получилось! Понять было сложно, так как я пока еще был на первом этаже. Моему взгляду открывался только задымленный коридор передо мной. Я даже конец коридора пока не видел, не говоря уже о палатах и втором этаже. Но, тем не менее, путь наверх открыт! Именно там, как я знал, точно были люди! Я должен был сделать попытку!
Источник внутри меня, кстати, продолжал легонько вибрировать. Меня наполняла магия родной стихии и будь у меня сейчас задача быть батарейкой, я бы справился лучше некуда! От бурлящей силы слегка дрожали руки, но это все были мелочи.
Прикинув, где лестница на второй этаж, рванулся без промедления туда, попутно присматривая за тем, чтобы источник продолжал дальше поглощать огонь. В этом плане лучше лишний раз подстраховаться, тем более вреда для меня, насколько я знал, от таких фокусов не было вообще. Наоборот. Где-то даже как будто слышал о том, что стихийники так специально тренируются, чтобы лучше чувствовать связь с родной специализацией. Если источник полностью заполнится, магия поглощения вроде остановиться и все.
Я сам себя успокаивал вроде как логичным потоком мыслей, поднимаясь на дрожащих коленях на второй этаж лечебницы. Кстати, именно здесь до этого я ни разу не был. Тут, как я знал, были больные с особым уходом — совсем тяжелые или маги.
Словно завороженный я наблюдал уже знакомую мне картину того, как языки пламени на моих глазах исчезают, преобразовываясь в силу моего источника. У меня уже дрожали не только руки, но и колени. Пот лил ручьем. Я как будто ощущал, что по моим венам вместо крови бежит сила огня, но, тем не менее, приказа остановиться источнику не давал. Если он продолжал свою работу, значит огонь еще оставался и его нужно было как-то убирать!
На ватных ногах направился в ту сторону, где, как говорил Чан, были люди. Не успел подойти к двери нужной палаты, как она сама распахнулась. Навстречу мне, закашлявшись, вывалился перемазанный в саже худощавый паренек:
— Огонь! Огонь погас!.. — ошарашенно оповестил он меня и потом добавил: — Вы доктор? Нам нужен доктор! Я пока открыл двери, чтобы выпустить дым.
Мокрый от пота с дрожащими коленями я, наверное, сам показался ему больным. Паренек, не узнав во мне никого из знакомых ему белых магов, закричал в палату обратно:
— Народ! Тут еще один из наших! Принимайте! Огня в коридоре, кстати, уже нет! Позовите кто-нибудь помощь в окно!
Чьи-то заботливые руки подхватили меня и завели внутрь. Уже на месте я увидел человек двадцать, при этом на ногах из них было только четверо. Остальные в бессознательном состоянии были уложены в дальнем углу палаты у распахнутого окна. Видимо, в свое время туда их перенесли подальше от дыма.
Остальные четверо, заблокированные огнем, видимо, до последнего надеялись на чудо и сейчас, когда на их глазах это чудо случилось, кажется, были счастливы:
— Эй, ты из какой палаты? — обратилась ко мне улыбчивая темноволосая женщина.
— Доктора! Сюда! — вопил в окно паренек, стараясь перекричать ветер. — Огня больше нет! Путь к нам открыт!
— Да не трогай ты его, Герда, осаждал женщину пухлый старичок. — Парню плохо, пусть отдохнет с остальными в углу…
С «остальными» у дальнего окна, кстати, была только совсем молодая девочка. На вид ей было лет десять, но она единственная из всех в комнате не поддавалась всеобщему веселью.
Подойдя к ней, я тяжело бухнулся на подкошенные колени. Голова кружилась сильно. Через секунду мне на лоб опустилась холодная ладошка девочки:
— Жить будешь… — фыркнула она, а потом на мой мутно-недоуменный взгляд пояснила: — Я белый маг. Я чувствую, что твоей жизни ничего не угрожает, что нельзя сказать про этих…
Мой взгляд скользнул в сторону и я увидел то, на что не мог «надеяться» даже в самых дерзких мечтах. Хотя… Как вообще можно «надеяться» на чужую смерть? После того случая с торговкой на дороге у Арании я у себя в голове придумал план о том, как я прихожу работать в лечебницу и постепенно «собираю» всю коллекцию источников. Само собой я понимал, что все это будет связано со смертями, ведь другого способа «взять» источник, как я знал, не было. Просто почему-то я думал, что в лечебнице эти самые умирающие маги все будут седобородыми стариками, прожившими счастливую жизнь и умирающими с блаженной улыбкой. Да в прочем, кого я обманываю? Ни о чем таком я по глупости даже не думал. Ну а жизнь она такая… Умеет вносить коррективы.
Прямо сейчас передо мной у стены палаты лежали люди — все молодые, некоторые даже дети. От нескольких обездвиженных фигур медленно поднимались вверх разноцветные шарики. Какие-то большие, какие-то совсем крохотные. Сколько их? Наверное, пять…