Страница 42 из 79
— Вот и хорошо Кирилл, Проспект Вернадского дом семь квартира четырнадцать. — Метеора как будто зачитал его грехи. Все остальные уставились на Метеору в шоке. — Да да, я знаю кто ты, и откуда ты. Я много чего знаю. Банк всё знает.
БаттлКрай нервно сглотнул.
— Только попробуй что-нибудь выкинуть. — Метеора подошел и посмотрел на того, как на свою добычу. — Участь твоя будет печальная. Даже не думай бежать. Найдем в любой точке планеты. — вот тут БаттлКраю стало действительно страшно.
— Эм, не знаю как на это реагировать. — Шантом был в шоке от всего разом. И от нового члена гильдии и от того, что Метеора мог вытворять подобные штуки.
— У тебя сейчас одна цель. Помогать нам во всём, и долго… очень долго отмывать свою репутацию. — Метеора продолжал пугать беззащитного БаттлКрая. — Сможешь исправится, я скажу тебе как отмыться от этих глаз. Понял меня?
БаттлКрай кивнул.
— Вот и хорошо. А теперь сиди тут и думай над своим поведением. Мы зайдем позже. — Метора вместе с Мизари и Шантомом вышли из комнаты. При выходе из комнаты Метеора сказал напоследок. — Смени ник. Бросается в глаза. — и закрыл дверь.
Почти вся гильдия, кроме БаттлКрая, собралась на кухне для обсуждения.
— Так что это за штука была? Ну которую ты призвал! — ХлаТрака грызло любопытство. — Выглядела она прямо как герб гильдии!
— Это скрытая боевая механика. — Метеора мрачно пил кофе. — Можно создать только благодаря сильным эмоциям. — гильд-мастер отпил еще кофе. — Можно использовать на любом уровне.
— Блин, сколько лет играю, никогда о таком не слышал! — ХлаТрак был удивлен. — И что, хоть на первом уровне?
— Хоть на первом. — Метеора всё так же мрачно ответил ему. — Даже не надейся постоянно её использовать. Откат сначала будет колоссальный.
— Твой этот режим берсерка был пугающий. Но ты крутой конечно! — Димо был горд за своего гильд-мастера.
— Это не режим берсерка… Я просто умею ломать людей в бою. Когда противник слишком силен, есть только два пути снизить его натиск на тебя. — Метеора залил в себя остатки кофе. — Либо ты его превосходишь морально и давишь… — потом Метеора задумался. — Либо специально сильно поддаешься, чтобы ослабить бдительность и контратакуешь, когда он этого не ждет. Как-то так.
— Да, но ты буквально того чувака, чуть было не переломал. В прямом смысле этого слова. — Димо не до конца понимал, как это работает.
— Просто забей. Когда-нибудь научишься сам так делать. — Метеора меланхолично крутил кружку в руках.
Димо сильно задумался.
Нарушил молчание БаттлКрай. Он очень осторожно спускался по лестнице, но та скрипела, выдавая его шаги. Он спускался, вытирая голову полотенцем. Когда он спустился на кухню то предстал перед всеми в одних штанах. Всё его тело покрывали черные линии, а волосы, брови и ресницы стали белого цвета.
— Чего, это вы так на меня смотрите? — он с непониманием свернул полотенце под мышкой. Над его головой горел ник WhiteCrow (Перевод — Белая Ворона), 70ый уровень, гильдия Немезида. — Я всего лишь краску с волос смыл. — их новый союзник сел на свободный стул в углу. — Можете сделать вид, что меня тут нет. — он скрестил руки и отвернулся.
— Вот это поворот. — Джэнси была в нервном шоке.
— Ник прямо с языка снял. Урод. — Мизари не нравился данный кадр, но умом она понимала его полезность.
— Метеора, а что он тут делает? — ХлаТрак не понял данного события в его жизни.
— Воспринимай его, как дополнительную боевую силу. — Метеора даже не смотрел на Кроу.
Димо в свою очередь просто стоял в шоке и переваривал.
— Может, расскажешь всем, тоже что рассказал нам? — Шантом обратился к Кроу. — Эй, белая ворона! Ты слышишь?
Кроу медленно повернулся к нему.
— То, что Дэсми собирает новую армию убийц? Или то, что она объявила войну Драконам Востока? — в голосе Кроу читались нотки неприязни. — Пусть гильд-мастер расскажет, от чего она так Му-уна не любит.
— А я все думал, зачем я ей нужен. — Метеора сказал это всё очень тихо, что бы никто не услышал.
— О чем, это он? — Мизари посмотрела Метеоре в глаза.
— Ох…Это будет долгая история. — Гильд-мастер закатил глаза. — Если хотите, то слушайте. Когда-то давно, я, Дэсми, СоулШторм и Мизари играли вместе. Мизари правда не знает, но я расскажу, куда делся СоулШторм и почему Дэсми такая, какая есть.
— Он бросил играть, после того случая на Архилесе. — Мизари вспоминала тот инцидент.
— Да, так мы всем и рассказали. — Метеора был мрачнее тучи. — Его убили тогда…
Все в комнате посмотрели на Метеору.
— Постой… Так вы соврали тогда? — Мизари не знала как реагировать.
— Да, черт побери. Мы проиграли тогда. Если бы не СоулШторм вообще бы все умерли до единого. Именно тогда зародился кодекс — один на один. Он всех нас спас. — Метеора продолжал с сожалением вспоминать тот эпизод.
— А к этой психованной суке, это как относится? — паладинша не понимала причем тут Дэсми.
— Как это относится? Она любила его больше жизни! — Метеора посмотрел той в глаза. — Она никого так не любила, как его. Ты бы видела её глаза, когда рядом был он. Я всего лишь радовался за них. — Метеора отвернулся и начал смотреть себе под ноги.
— Как он умер? Я хочу знать. — Мизари приказным тоном обратилась к своему гильд-мастеру.
— Му-ун убил его, выдернув его душу из виртуального тела. — Метеоре не нравилось это вспоминать. — Он сделал из него *слугу*.
— Ты врёшь. — Мизари не могла поверить в это.
— Его тело так и лежит сейчас в коме. Души там уже нет. — Метеора продолжал смотреть в никуда. — Поэтому ты видишь, что он не вышел из сети, просто не в игре.
— Господи. — Мизари села на стул и подперла рукой голову. Она не хотела верить в это. — Вот я тупая… — она только сейчас поняла поведение Дэсми в те моменты.
— А кто такой этот Му-ун? — Димо попытался разрядить обстановку.
— Гильд-мастер Драконов Востока. — сухо ответил Метеора. — Он не просто некромант, он Повелитель Мёртвых. И он единственный игрок в игре добывший бесконечный пробуждённый клинок.
— Это еще что такое? — Димо впервые слышал об этом.
— Это оружие которое имеет свои уровни прокачки. Бесконечные уровни. Только корми душами. Мобов, людей, да без разницы, всё сгодится. — закончила на него Мизари.
— Почему ты раньше этого не говорил? Почему вы все такие скрытные? — Мизари хотелось плакать. Ей нравился Соул, как человек, конечно.