Страница 10 из 56
на ключ.
К нам подходит Адрианна.
— Вы двое идете обедать? Я умираю с голоду.
Я улыбаюсь и киваю. Адрианна всегда голодна.
— Да, конечно. - Я поворачиваюсь, чтобы идти к кафетерию, только чтобы врезаться прямо в твердую стену мышц. Поднимая взгляд, я смотрю в эти холодные, расчетливые глаза, от которых моё сердце замирает. Паника и страх разом охватывают меня, и я делаю шаг назад, пытаясь обойти его.
Элиас вскидывает руку, преграждая мне путь.
— Куда это ты собралась, Гурин? - спрашивает он, прищуривая льдисто-голубые глаза.
Я сжимаю челюсть и встречаюсь с ним взглядом, ненавидя то, как мое сердце колотится сильнее в тот момент, когда я это делаю.
— На обед, так что уйди с дороги.
Камилла делает шаг ко мне и толкает его руку, пытаясь освободить меня.
— Да, и заодно, прекрати лгать и рассказывать всем, что вы с Натальей встречаетесь.
Он переключает свое внимание на Камиллу, на его губах появляется хитрая ухмылка, от которой у меня сводит живот.
— Наталья сказала тебе, что это ложь? - Спрашивает он, переводя взгляд обратно на меня. — Ты даже своим самым близким подругам не рассказала правду?
Ублюдок.
Я тяжело сглатываю, понимая, что он говорит о шантаже и нашей сделке. Неужели он действительно ожидал, что я кому-то об этом расскажу? Независимо от того, насколько мы близки с подругами, я не могу допустить, чтобы кто-то еще узнал о моей связи с братвой Морозовых в Москве.
Я безоговорочно доверяю Адрианне и Камилле, но один промах в разговоре с их семьями может привести к разрушительным последствиям для моего брата и Братвы Гурина.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Он фыркает, качая головой.
— У нас с Натальей договоренность на этот год. - Он смотрит на Камиллу, затем на Адрианну, и в его глазах отражается чисто садистское удовольствие. — По сути, она – моя, и это все, что вам нужно знать.
Брови Камиллы хмурятся, когда она бросает на меня вопросительный взгляд, но продолжает молчать.
Его взгляд возвращается ко мне, и он ухмыляется.
— Возможно, тебе стоит перестать врать самым близким людям, иначе у тебя может никого не остаться.
Его рука обвивает мою талию, и он притягивает меня ближе, наклоняясь и прижимаясь поцелуем к моей щеке. Отстраняясь, он шепчет:
— Осторожно, Наталья. Ты играешь с огнем.
От угрозы в его тоне у меня перехватывает дыхание, когда он поворачивается к нам спиной, оглядываясь через плечо.
— Увидимся, Гурин.
Он машет рукой и уходит по коридору, оставляя меня разбираться с последствиями.
— Что это, черт возьми, было? - Спрашивает Адрианна.
Я закрываю глаза и прижимаю руку ко лбу, когда по его центру распространяется боль.
— Он снова играет в свои обычные игры.
— На самом деле, это не ответ на вопрос, - настаивает Камилла.
Я встречаю её подозрительный взгляд.
— Не хочу об этом говорить, - отвечаю, ненавидя то, что Элиас изолирует меня от подруг. Риск того, что информация, которой он владеет, попадет в чужие руки, слишком велик, и все же я хочу рассказать им правду. Меня убивает, что я этого не делаю.
— Ну ладно, - говорит Адрианна, беря меня за руку. — Обед, сейчас же, - добавляет она, заставляя меня смеяться над ее нетерпением, но я чувствую себя чертовски благодарной за неё.
Некоторые девушки обиделись бы на меня за то, что я не хочу рассказывать им, что влечёт за собой эта договорённость между нами, но только не две мои лучшие подруги. Мы молча идем в кафетерий, и могу сказать, что Камилла раздражена тем, что я не хочу объяснять, что происходит с Элиасом. Обычно я рассказываю им обо всем, но даже если они поклянутся никогда и никому не проронить ни слова о настоящей фамилии нашей семьи, я знаю, какой болтушкой может быть Камилла, в частности. Она ничего не может скрыть от своих братьев и, уж тем более, от своей сестры Мии. Они практически неразлучны.
Получив еду, мы садимся за наш обычный стол, и Адрианна заполняет тишину, рассказывая о том, какой свиньей был тренер Дэниелс на занятиях по боевой подготовке. Очевидно, он пытался сделать ей непристойное предложение после занятий, что меня совсем не удивляет. Адрианна тихая и сдержанная, из тех девушек, которых тренер Дэниелс всегда пытается загнать в угол.
— Что ты собираешься делать? - Спрашиваю я.
Она пожимает плечами.
— Буду продолжать говорить ему, чтобы он отвалил.
Я прикусываю нижнюю губу.
— Не уверена, что тренер Дэниелс хорошо воспринимает отказы.
Камилла кивает.
— Я слышала, что он может превратить жизнь девушек в сущий ад, если они отвергнут его.
Выражение лица Адрианны становится разъяренным, она скрещивает руки на груди.
— Что ты хочешь этим сказать? Я не буду спать с ним, потому что он будет злиться, что его отвергли. Он может трахнуть себя сам, мне плевать.
Я киваю в ответ.
— Ты права.
Я отправляю в рот ложку с вкусной пастой.
— Однако он горячий. Тебе так не кажется? - Спрашивает Камилла.
Адрианна смотрит на нее как на клиническую сумасшедшую.
— Да, и законченный мужчина-шлюха. Я ни за что не отдам свою девственность такому как он.
Я с трудом сглатываю, потому что, по крайней мере, у нее есть выбор, кому её отдать. Оказывается, моя будет передана, как какой-то гребаный трофей, парню, который издевался надо мной в течение многих лет. Он меньше всего заслуживает этого, и все же я знаю, что не задумываясь отдала бы всё, чтобы спасти свою семью, особенно Михаила.
Мой брат - это мой мир. В каком-то смысле он был мне и отцом, и матерью, с тех пор как папа умер десять лет назад. И, хотя он часто занят, он все равно находит для меня время, когда я не в академии. Я знаю, что это мой способ отплатить ему, даже если он, вероятно, убил бы Элиаса, если бы узнал о договоренности или шантаже.
Камилла встает и направляется в уборную, а Адрианна бросает на меня взгляд, который говорит мне, что она не собирается сбрасывать со счетов то, что сказал Элиас.
— Ты уверена, что не хочешь поговорить об этом? - спрашивает она.
Я сжимаю челюсть.
— Я же сказала, что нет. - Отрываю кусок чесночной лепешки и запихиваю себе в рот. — Просто оставь это.
Она тяжело вздыхает.
— Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты не расскажешь нам, если не захочешь. Я просто беспокоюсь о тебе, вот и все.
Я улыбаюсь ей, но улыбка кажется вынужденной.
— Я знаю, что беспокоишься, и люблю тебя за это. - Я тянусь к ее руке и сжимаю. — Но обещаю тебе, это то, о чем я просто не хочу говорить.
Адрианна поднимает руки вверх, сдаваясь.
— Поняла. - Она притворяется, что застегивает рот. — Больше не скажу об этом ни слова.
— Спасибо.
Камилла возвращается на свое место.
— Что я пропустила?
— Немного, - говорит Адрианна, подмигивая мне, когда Камилла не смотрит. — Как тебе пицца, Камилла? Мне даже жаль, что я не попросила её вместо пасты. - Она постукивает себя по подбородку. — Может быть, я возьму и её.
Я хихикаю над тем, какой жадной может быть мой подруга.
— Ты ешь больше, чем любая другая девушка, которую я знаю, и все же такая чертовски тощая, - говорит Камилла.
Она выглядит оскорбленной, прижимая руку к груди.
— Я не тощая. Я подтянутая и спортивная.
Я киваю.
— Верно, я согласна. Тощая - не то слово, которым можно описать телосложение Адрианны.
Камилла упирает руки в бедра, качая головой.
— Неважно. Она не такая фигуристая как я. - Она кивает на меня. — А ты не можешь говорить, потому что ты такая же стройная.
Я отрицательно мотаю головой.
— Всегда завидовала твоему телосложению, Камилла. Оно женственное и красивое.
На ее щеках появляется легкий румянец.
— Ты бы так не говорила, если бы у тебя были мои бедра.
Адрианна приподнимает бровь.
— Все завидуют твоей фигуре. Перестань быть идиоткой. Мы все прекрасны такими, какие мы есть, в своих собственных глазах.