Страница 7 из 10
– Меня сегодня гаишники проверяли по всем статьям: и пальцы, и трубочка, и даже документы пробивали. Не знаешь, кто мог натравить? – перешла сразу к делу.
– Думаешь, из-за братьев? – сразу насторожился Борис, поглаживая лысину. Он так всегда делает, когда думает.
– Признаться, промелькнула такая мысль, – я села на стул и осмотрела кабинет. Ничего не изменилось с момента, как я ушла, будто и не уходила.
– Кто знает, что их мамаша тебя наняла? – вопрос, который я задавала сама себе не раз за это время.
– Я, ты, их мамаша и моя помощница из агентства, – озвучила я весь круг подозреваемых.
– Первых троих я отметаю, так как им бессмысленно, – и бывший коллега лучезарно мне улыбнулся. – В помощнице уверена?
– Она тоже «ошибка гена», и ее нанимал еще отец. Ну, проверь ее, – слова Бори родили у меня в голове какие-то сомнения. Я быстро написала на бумажке данные помощницы и отдала их мужчине.
– Ничего нового я о братьях не узнал, – мужчина открыл ежедневник и убрал туда листик, что взял у меня. – Ты знаешь, что от них ушла секретарша. Якобы старший братец ее обрюхатил и дал пинка под зад.
Я удивленно приподняла бровь, вот это номер.
– И что? Будет скандал?– странно, волки очень трепетно относятся к потомству, а тут такое.
– Нет, думаю, замнут, но у них освободилось место секретаря, – мужчина многозначительно поиграл бровями.
– Но я же буду у них на виду, под самым носом, – возмутилась я предложению Борьки.
– Ну что ты двух кобелей отшить не сможешь? Здесь пол-отдела отшила, вторая половина и подойти не рискнула, и ничего. Никто не помер, – припомнил мне мужчина, как я слала всех в пешее эротическое путешествие, как только пришла сюда работать.
– Все отстали только после того, как начали думать, что мы с тобой спим, – напомнила я некоторые нюансы, которые упустил Борис.
– К слову, я был бы не против, – меня одарили самой обворожительной улыбкой, которая на меня совершенно не действовала.
– В пень или, а-а-а-а? – я шуточно отбрила парня.
– Ну, скажешь, у тебя муж есть или жених, и они тоже отстанут. Хочешь, я помогу и разыграю этого счастливчика? – предложил вариант Боря.
Я задумалась и скептически посмотрела на мужчину.
– Только губу не раскатывай, понял? Будешь звонить и периодически заезжать, чтобы укрепить легенду. Не более, – сдалась я.
– Вот адрес и телефон. На собеседование надо записаться и подготовь резюме, – дал мне напутствие мужчина, провожая из своего кабинета.
Глава 3.
Кручусь перед зеркалом. Любуюсь собой в отражении. Хорошая фигура мне досталась от мамы: и грудь есть, и попа, и талия на месте. Все же наследственность – штука хорошая.
Вчера позвонила и записалась на собеседование, и резюме даже накалякала. Решила придерживаться максимально правдивых ответов. Оборотни очень ложь хорошо чувствуют. Вернее не саму ложь, а то нервное состояние, которое испытывает человек, когда врет. Так что не ври оборотню, а если хочешь что-то скрыть, то лучше говорить полуправду или что-то максимально приближенное к ней.
Первая мысль была – пойти на собеседование серой мышью. Но кто сказал, что серую мышь возьмут на работу? Правильно. Никто. Значит, надо сделать так, чтобы меня точно взяли. Тем более эта работа максимум на недельку, я соберу информацию, а потом скажу, что мне не подошла работенка или еще что-то. В общем, найти "отмазку" не так-то уж и сложно. Так что на меня смотрела деловая леди в черном классическом брючном костюме и темно-зеленом топе. Решила не искушать судьбу и юбку отложить на потом. Отчего-то была стопроцентная уверенность, что меня примут. И это "потом" обязательно наступит.
Спускаюсь вниз к завтраку. Надежда Петровна накрыла на стол, но отца еще нет.
– Доброе утро, ты чудесно выглядишь, – оценивает мой внешний домработница.
– Благодарю, а папа где? – я обратила внимание, что и стол на отца не накрыт.
– Я отнесла еду к нему в комнату, он не захотел спускаться к завтраку, – объяснила Надежда Петровна. – Он не знал, что ты будешь завтракать дома, а не на работе, – да, я обычно убегала и завтракала на работе.
– И давно он не завтракает здесь? – я хмуро смотрела на женщину.
– Скорее можно пересчитать по пальцам дни, когда он завтракает, – сдает с потрохами отца Надежда Петровна.
– Я схожу поговорю с ним, – встаю и со скрипом отодвигаю стул.
– Нет, Кир, не надо. Когда я относилась завтрак, он дремал. Поговоришь вечером, – говорит домработница.
– Хорошо, – немного коробит, как это было сказано, но решаю сейчас не спорить. Завтракаю и выхожу из дома.
Доезжаю до нужного мне адреса без происшествий, хотя, признаться, я ждала, что каждый встречный гаишник стоит на дороге по мою душу. Надо успокоиться, а то я такими темпами до шизофрении доподозреваюсь.
На территорию подземной парковки меня пускают, предварительно проверив по спискам фамилию. Офис находится в центре города, в свечке на одном из верхних этажей. Вспоминаю указания, что мне вчера строгим тоном говорила женщина по телефону. Подняться на семнадцатый этаж и налево. У лифта уже топтались две девицы, которые оценили мой внешний вид и презрительно скривили носики. Все, меня не считают соперницей, и, скорее всего, нам еще и на один этаж. Заходим в лифт, и одна из девушек нажимает цифру семнадцать. Кто бы сомневался, что нам в одно и то же место.
Кабина начинает подниматься, внутри давящая гробовая тишина. Очень хочется что-то сказать такое, чтоб отпугнуть этих фифочек. Одна так вообще вместо юбки набедренную повязку надела. Все добро сразу на показ.
– Вы на собеседование? – я делаю моську кирпичом.
– Да, а что? – меня снова смерили презрительным взглядом.
Я лихорадочно придумываю, чтобы этакое сказать, чтобы отпугнуть этих пираний на шпильках, и они передумали. Неожиданно находит озарение, и я уверенно отвечаю.
– Ничего, просто удивлена, что вы в юбках, – многозначительно посмотрела на девиц.
– А что не так с юбками? – удивилась вторая, поправляя на бедрах тряпочку, которую я так громко назвала одеждой.
– Просто в юбках это делать неудобно, – в голове все прокручиваю все варианты, куда может уйти разговор.
– Что делать? – первая девица с вызовом смотрела на меня. Я отмела вариант про секс, этих такой банальщиной, как секс с начальством, не испугаешь. Они, поди, на него и рассчитывают.
– Убирать, полы мыть, чистить санузел общий обязательно. Я вот пару дней выдержала и ушла в другой отдел, – иду ва-банк.
– А вы у братьев Браун работаете? – загорелась с вопросом первая. Более наивная и доверчивая.
– Да, и вот видите: хожу в брюках. Неизвестно, что этим самодурам в голову взбредет, сегодня работать до десяти, завтра унитазы зубной щеткой чистить, послезавтра наголо прикажет побриться,– тяжело вздыхаю.
– А что не уволитесь? – с подозрением спрашивает вторая. Я не ошиблась, это более опытная и сомневается в правдивости моих слов. – И у них что, уборщиц нет?
– Глупая, подписала контракт, а там, если не отработал положенный год, то та-а-а-акой штраф, что, мама дорогая, мне до пенсии не выплатить. Если б я знала, что под руководством этих тиранов работать придется, ноги б моей не было у них в офисе. Но ничего, мне совсем недолго осталось, пару месяцев, и ноги моей здесь не будет, пусть хоть миллионы платят.
Тут лифт остановился, и в кабинет вошли две девушки. И – о, удача! – они обе были в брючках.
Девушки обсуждали между собой увольнение секретаря братьев Браун. Не громко, но так, что все было отчетливо слышно.
– Он ее, беременную, на улицу. Представляешь? – перемывает косточки боссу первая девушка в черных облегающих брюках.
– Да не может быть? Не ожидала я от Александра Дмитриевича такого, он хоть самодур и тиран, но выгнать свою беременную девушку с работы – это жесть, – я спрятала улыбку и отвернулась от двух пираний, которые навострили ушки и не пропускали ни одного слова сплетниц. Все это было мне до невозможности на руку, еще и эпитеты девушки подобрали, будто сговорились, те же, которыми и я окрестила братьев.