Неповторимая любовь

— Генерал, с точки зрения самого Сидящего Быка, он не делает ничего предосудительного, разве что созывает свой народ на ежегодное празднество — танец Солнца.

— Сидящий Бык готовится к войне, и мы оба знаем об этом, Слоан, — раздраженно напомнил ему Терри.

— Но ведь и против него объявлена война, верно? — мягко уточнил Слоан.

Внезапно в разговор вмешался Кастер:

— Да! Грядет война с индейцами, мои люди рвутся в бой — с Божьей помощью, сэр! Я должен быть с ними!

На лице Терри отразилось недовольство. Этот пятидесятилетний мужчина был хорошим, но отнюдь не талантливым военачальником. Он заботился о подчиненных, сочувствовал Кастеру, но, подобно большинству представителей своего окружения, досадовал, видя полную непригодность Кастера к политическим играм.

— Командование седьмым полком поручено майору Рено, и, как вам известно, я должен возглавить кампанию.

— Рено? — с ужасом выпалил Кастер.

Рено и Кастер презирали друг друга. Рено принадлежал к числу тех военных, которые не забыли о том, как Кастер бросил в беде майора Эллиотта и его отряд после Уошитской битвы. Рено явно не принадлежал к лагерю сторонников Кастера.

— Господи! Рено не имеет права командовать моим полком! — выдохнул Кастер.

— Прошу прощения, генерал Терри, но этот разговор касается только вас двоих, а я хотел бы как можно скорее вернуться в форт Авраама Линкольна. Вы позволите? — спросил Слоан.

— Да, майор, вы свободны. Но имейте в виду: в любое время вас могут вновь послать в разведку.

Слоан кивнул и покинул кабинет. Терри сел за стол, а Кастер подошел поближе и встал на колени. Закрывая за собой дверь, Слоан слышал, как Терри вздыхает и обещает сделать все, что в его силах, лишь бы помочь товарищу.

Слоан не стал тратить времени даром. Он был благодарен тому, что установилась ясная погода и путешествие прошло благополучно. Удивительная страна, думал он: временами человек способен преодолевать здесь по девяносто миль в день, а в плохую погоду такая поездка растянется на неделю. Визит к генералу Терри занял у него три дня. Оказавшись в форте Авраама Аинкольна, Слоан первым делом поспешил к себе домой и с удивлением обнаружил, что Сабрина спит, вытянувшись поверх покрывала, посреди дня. Слоан не стал будить ее.

На плацу шли учения. Некоторое время Слоан наблюдал за марширующими солдатами, а когда объявили перерыв, присоединился к игрокам бейсбольной команды. Со времен гражданской войны игра в бейсбол стала излюбленным времяпрепровождением военных. В этот день составились две команды из разных рот. Слоан отклонил предложение принять ту или иную сторону и заявил, что лучше бросит жребий. В конце концов он присоединился к команде Тома Кастера, играющей против солдат, служивших под командованием капитана Бентина.

К началу третьей подачи вокруг площадки собралась целая толпа зрителей: свободных от дежурства солдат, офицерских жен и детей. Слоану удалось зашвырнуть мяч так далеко, что он успел пройтись к «дому» пешком. Зрители разразились восторженными криками. Мальчишки бросились к Слоану, поздравляя его с удачным ударом. Ответив на шутки и поздравления, он уселся на скамью и просидел до конца игры. Том, отличный игрок, усмехался, предвкушая победу. На поле царили смех и веселье.

Кто-то хлопнул Слоана по плечу, и он обернулся. За его спиной стояла Марлен, кокетливо играя зонтиком, хотя солнце уже заходило и жара давно спала.

— Это был мастерский удар, майор! Восхищаюсь вашей ловкостью!

— Спасибо.

— Не могли бы вы уделить мне минуту внимания? Я только что вернулась из Золотого города и могла бы сообщить вам нечто важное.

Слоан приподнял бровь:

— Я весь внимание. Говорите.

Марлен покачала головой:

— Не здесь! Прошу вас, давайте зайдем к моему брату — это займет всего несколько минут.

Слоан нахмурился:

— Марлен…

— Неужели ты боишься меня, Слоан? — протянула она.

— Признаться, Марлен, твоего острого язычка я боюсь не меньше, чем пуль, стрел и ножей.

— Ты шутишь, и притом жестоко! — воскликнула Марлен. — Пожалуйста, не отказывайся выпить со мной. Мой брат защитит тебя. Поверь, это очень важно.

— Ладно, так и быть, Марлен.

Она взяла его под руку и повела от площадки к дому своего брата, где поселилась с тех пор, как умер муж.

— Чарли! — весело крикнула она, входя в маленькую уютную гостиную. — Чарли, у нас Слоан!

Ответа не последовало.

— Он скоро вернется. Что вы предпочитаете, майор?

Виски, бренди, ром?

— Ничего.

— Слоан, это невежливо.

— Ты хотела сообщить мне нечто важное.

— Я не скажу ни слова, пока ты не выберешь, что будешь пить! — настаивала она, надув губы.

— Виски.

— Виски? Отлично, — с улыбкой отозвалась она, наполнила бокал и поплыла к нему через всю комнату, шурша шелковыми юбками. Гладкие темные волосы Марлен уложила элегантным узлом в сетке на затылке, подчеркивая совершенство шеи и плеч и классическую красоту лица. Марлей держалась с непоколебимой уверенностью, прекрасно сознавая свое положение в обществе и безопасность, которую дарует красота.

Она была по-прежнему неотразимой, соблазнительной и талантливой любовницей. Одно время Слоан находил ее загадочной женщиной, когда-то даже собирался на ней жениться. Но Марлен преподала ему урок житейской мудрости, который он запомнил навсегда.

В постели для нее не существовало никаких запретов. На мгновение Слоан с любопытством спросил себя, не ощущает ли он искушения вновь сблизиться с Марлен.

Марлен подала ему бокал, и их пальцы соприкоснулись. В зеленых глазах женщины сверкнули искры и отразилось лукавое обещание.

Поразительно, но Слоан не чувствовал ни малейшего желания. В Марлен отчетливо ощущались коварство и жестокость. Ей было несвойственно заботиться о других и тем более проявлять сочувствие.

— Знал бы ты, как я сожалею! — пробормотала она, подходя к нему вплотную.

— Это ни к чему, Марлен. Лично я ни о чем не жалею. Она нахмурилась:

— Странно… Жизнь полна иронии. В то время отец был сущим чудовищем. Он заставил меня выйти за Клиффорда Ховарда.

— Зато Клиффорд Ховард обеспечил тебе весьма удобную жизнь.

— Но не заменил тебя. Он никогда… — Она вздохнула. — Словом, ты и сам все понимаешь.

— Он не был индейцем? — вежливо уточнил Слоан.

— Я имела в виду совсем другое, и тебе это известно!

— Отнюдь.

— О, Слоан, как нас влекло друг к другу! Когда меня вынудили выйти замуж… я вспоминала о тебе каждую ночь!

— Марлен, к чему эти драмы? Но если ты говоришь правду, мне остается лишь посочувствовать бедному усопшему конгрессмену.

— Слоан, милый, не надо мстить мне!

— Марлен, у меня нет ни малейшего желания мстить, — нетерпеливо произнес он. — Прошлое забыто. Все, что произошло, к лучшему. Так всегда бывает.

— Как ты можешь! — воскликнула она. Слоан раздраженно отмахнулся:

— Марлен, я…

— Боже мой, Слоан! — Внезапно она бросилась к нему так стремительно, что Слоану пришлось обхватить ее за талию, дабы не упасть. Виски выплеснулось из бокала. Слоан допил остатки и поставил бокал на каминную доску, пытаясь высвободиться из цепких объятий Марлен. — Слоан, после смерти Клиффорда я надеялась начать новую жизнь — С тобой! Ты себе представить не можешь, как я ждала возможности… начать с того, на чем мы расстались. Вообрази себе мой ужас, когда я услышала, что ты неожиданно женился! Впрочем, я знаю тебя, Слоан, и потому сразу поняла: к этому браку тебя вынудили обстоятельства…

— Марлен, — решительно перебил он, наконец разжав ее пальцы и отстранившись, — ты хорошо разглядела мою жену?

— Она еще ребенок…

— Она женщина, Марлен, притом изумительно красивая. Марлен задохнулась, в ее глазах заблестели слезы.

— Господи, конечно, она моложе меня!

— Возраст тут ни при чем. Я женат.

— Помню. Но не станешь же ты отрицать, что этот брак свершился при весьма странных… обстоятельствах! Когда-то ты любил меня, я знаю…