Страница 17 из 44
— Как думаешь, это Ушлепский их на нас натравил? — спросил Илья, устало потирая затекшую шею.
— У него недостаточно связей для этого, — отрицательно покачал головой, даже не думая поправлять друга. Пусть называет этого придурка, как хочет.
— Значит, под нас копает рыба покрупнее, — нахмурился Моров, поднимаясь из-за стола и подходя к панорамному окну, из которого открывался потрясающий вид на город. В свое время именно из-за него мы выбрали этот офис.
— Осталось понять, что это за рыба, и в каком месте мы переплыли ей дорогу, — ответил, прикрывая глаза.
Как же я устал. Всю неделю я прихожу домой выжатый, как лимон. Сил хватает только на то, чтобы уложить детей, выслушав перед этим рассказы о том, как хорошо прошел их день. И о том, какая Оксана Андреевна замечательная.
Но это я знал и без их слов. И постоянно о ней думал. Все хотел выкинуть молодую женщину из головы, но не мог. Меня всюду преследовали ее глаза, очаровательного шоколадного оттенка, я вспоминал вкус губ волшебницы, боролся с желанием взять трубку и позвонить — пригласить на свидание, но останавливал какой-то внутренний блок. Мои желания ничего не значат, если от них может стать плохо моим детям.
Я знал, что Оксана сделает все возможное, лишь бы не навредить маленькой банде. Но даже этого знания не хватало, чтобы мой мозг отключился и позволил сердцу править бал.
— Хватит витать в облаках, — буркнул Моров. — Еще раз тебе говорю — просто уложи свою чудо-воспитательницу в постель и иди дальше. Можешь даже разложить на столе, только не на моем, — рассмеялся, запрокинув голову.
Даже мой яростный взгляд его не остановил, смех стал только громче. В итоге, чтобы заткнуть приятеля, пришлось бросить в него первым, что попалось под руку, им оказалась полупустая кружка. Брызги кофе разлетелись практически по всему кабинету, забрызгали бумаги, лежащие на столе и которые мы уже второй день изучали, но снаряд в цель не попал. Отточенные на службе рефлексы спасли Морова — он отклонился в сторону в последнюю секунду.
— Охренел? — взревел друг, отряхивая дорогой костюм, на который тоже попали капли.
— За языком следи, последний раз прошу, — прорычал сквозь зубы, сам себе удивляясь.
От пошлого предложения приятеля меня обуяла такая ярость, какую я уже давно не ощущал. Вроде ничего необычного, чего нельзя была ожидать от этого мужлана, Илья не сказал. Он всегда относился подобным образом к женщинам — трах, бах, спасибо. Покувыркались и разошлись. Если какая-то мадама захватывала его внимание, то длился интерес лишь то время, которое ему нужно было для перевода отношений в горизонтальную плоскость.
Но подобные слова про Оксану… Волшебница достойна большего. И точно не такого потребительского отношения. Если уж я и решусь в конце концов к ней «подкатить», то это будет всерьез и надолго. Для другого рода отношений Оксана не предназначена, почему-то я это знал. Также хорошо, как то, что каждый день на востоке встает солнце.
— Нехило она тебя зацепила, — проворчал Илья, снимая пиджак и рассматривая его, оценивая ущерб. — Если уж все так фигово, то что тебя останавливает? Своди дамочку на свидание, прошвырнитесь, родители твои вернулись, за детьми присмотрят. Или я, если откажутся.
Я не стал отвечать на вопрос, предпочтя зарыться в бумажки. Надо было удостовериться, что все готово к проверке. Мы не можем позволить себе ее провалить, на носу пара крупных контрактов, а если кто-нибудь прознает, что нам выписали штраф, могут переметнуться к конкурентам. Потому что за одним штрафом обычно идут другие. Всякие разные проверяющие слетятся на фирму, как акулы, почуявшие кровь.
— Подумай над моими словами, — не отставал Моров.
— Проверь лучше, что с документами нашего второго филиала, и давай закроем эту тему, — отрезал я.
— Почему? — Илья смотрел на меня с таким удивленным выражением лица, что стало даже смешно. — Совсем недавно ты говорил, что хотел бы попробовать. К тому же, насколько я понял, мелкие совсем не против. Наоборот, им настолько сильно нравится воспитательница, что они уже надоели с рассказами про нее.
— Моров, — вздохнул, отодвигая очередной отчет, — я очень ценю нашу дружбу, и если мне когда-нибудь понадобится совет в отношениях, я обязательно к тебе обращусь. Но сейчас, пожалуйста, умоляю тебя — зат-кнись, — последнее слово сказал по слогам, всем своим видом показывая, что тема закрыта.
Илья нахмурился и, качая головой, вышел из кабинета.
— Настенька, золотце наше, — донеслось из приемной, — отдай, пожалуйста, эту тряпку в химчистку. И не заходи пока в логово к чудищу, — громким шепотом посоветовал он нашему секретарю. — С этими проверками совсем кукухой полетел, — и я был полностью уверен, что на этих словах, Моров выразительно покрутил пальцем у виска.
Потерев глаза, уже начинающие болеть от бесконечного изучения бумажек и циферок, встал с кресла, посмотрел в окно. Сегодня был удивительно теплый день для нашей весны — солнышко припекало, птички пели. Наверное. С высоты нашего этажа и из-за грохота проезжающих по улице машин, их было не слышно.
Сейчас бы гулять с детьми в парке, прокатиться на недавно открывшихся раньше времени каруселях, есть сахарную вату и не думать ни о каких проверках, Ушманском, заказчиках и конкурентах, даже об Оксане. Хотя… если бы последняя к нам присоединилась — было бы неплохо.
Черт, мне определенно надо навести порядок в своей голове. Понять, чего я действительно хочу. Оксана не идет у меня из головы, дети ее обожают… Но меня все-таки что-то останавливает. Понять бы, что именно?
Надо же было ей появиться в моей жизни, столько времени жил спокойно!
Глава 12
Оксана
— Оксана Андреевна, — ко мне подскочила Олеся, размахивая сорванными где-то цветами. Надеюсь, не на клумбе у садика. — Мы с Владиком и Кириллом нарвали вам букет. Держите, — и протянула его мне.
— Спасибо, солнышко, — улыбнулась, принимая подарок. Точно с клумбы. — Но в следующий раз не рвите ничего с клумб, лучше дождитесь, когда что-нибудь вырастет на газоне.
Девочка нахмурила бровки, о чем-то задумалась, затем хитро улыбнулась.
— А если бы папа нарвал вам цветы с клумбы, вы бы тоже его отругали?
— Конечно, — рассмеялась, — только я не представляю себе твоего отца, занимающегося чем-то подобным, — сказала, а перед глазами картинка: успешный бизнесмен в дорогом костюме рвет цветы с клумбы, весь в земле, но почему-то счастливый и довольный.
— Хорошо, мы учтем, — важно кивнул ребенок.
Глядя на девчушку, в припрыжку бегущую к друзьям, покачала головой. Что вообще творится у детей в голове?
— Оксана Андреевна, — ко мне подошла заведующая, почему-то дико серьезная и явно чем-то недовольная, — нам надо с вами поговорить.
— О чем? — нахмурилась. — Что-то произошло?
— Надеюсь, что нет, — покачала головой женщина, вообще редко выходившая из своего кабинета в рабочее время. — Зайдите ко мне вечером.
— Хорошо, — кивнула, недоумевая.
Что могло случиться? Вроде, слухи про меня и Строганова никакие по садику не ходили, если после праздника родители что-то и обсуждали, то не делились этим с воспитателями и нянечками. Что определенно меня радовало. Не могу даже представить, чтобы со мной было, если бы обо мне судачили все подряд. К тому же, если учесть, что между мной и Максимом в реальности ничего нет. Даже намека.
Про наш единственный поцелуй, случившийся несколько недель назад, я постаралась забыть. Судя по молчанию мужчины, это был лишь порыв. Ничего для него не значащий. А я, как бы ни хотела, не собиралась вешаться на бизнесмена. Это было бы уже слишком.
Весь оставшийся день думала, о чем же хочет со мной поговорить Маргарита Аркадьевна. Слишком уж недовольной она выглядела. Еле дождалась, пока всех ребят заберут. И опять Строгановы были последними. И снова их забирал Володя. В глубине души мне очень хотелось, чтобы хоть раз это сделал Максим. Хотелось его увидеть, хотя бы издалека.