Иван — укротитель драконов

Глава 20

Сладко потягиваюсь до хруста в позвоночнике. Нежусь в солнечных лучах. Обнимаю подушку и собираюсь прикорнуть ещё на пять минуточек или на полчасика, как пойдёт. Но потом вспоминаю, что в холодном-холодном лесу меня ждёт Сивка, да и Дрейк наверняка соскучился и проголодался.

Не хочу, чтобы дракоша слопал какого-нибудь пилигрима. Прикуплю ему курочек, на себе всё равно много не утащу.

Наскоро завтракаю омлетом, надеюсь, слизи улитки в нём нет. Взгляд падает на увесистый свиной окорок, типа хамона. Думаю, Дрейк останется доволен деликатесом. Беру, закидываю лакомство на плечо как дубину. Чувствую себя настоящим добытчиком, подумаешь, купил за халявные деньги.

Топаю к Глиму. В трущобах меня начинают преследовать тощие собаки и старые знакомые попрошайки. Отмахиваюсь от них и стучу в дверь.

— Кого нечистая принесла, — открывает заспанный гномоэльф. — О, ты пожрать притащил.

— Что? Нет. Шар готов? — хмуро любопытствую, окорок мой захотел, ух…

— Я те ночью, что ли, работать должен был? Щас доделаю. Посиди в сторонке, не мешайся под ногами.

С недовольной миной прохожу вглубь захламлённой хижины. Из-под потолка на меня шипит летучая мышь. Вздрагиваю от неожиданности, но быстро грожу ей окороком и усаживаюсь на скрипучий стул.

— А ты это, — несмело подаю голос, — что имел в виду, когда сказал, что надо довериться артефакту?

— То и имел, — бурчит из-за стола, ковыряясь в корнях голубого каштана. — Не мешай, сказано.

Чувствуя себя Сивкой, недовольно фыркаю, скрещиваю руки на груди и начинаю играть в гляделки с мышью. Та смотрит на меня, как на еду, и даже облизывается. Отщипываю кусочек от окорока, встаю и протягиваю между прутьев клетки.

Летучая крыса мигом хватает угощение, чуть палец не оттяпала.

— Ты чего творишь? — подрывается Глим. — Ей мясо нельзя! Это ж вурдалак! Сейчас как превратится и сожрёт нас обоих.

Отпрыгиваю от клетки, спотыкаюсь об стул и даже за меч хватаюсь. А чародей вдруг начинает истошно хохотать.

— Ты что в деревенские байки веришь? Вурдалаков не бывает.

— Кто его знает, что у вас тут бывает, а что нет, — бормочу и понимаю, что прокололся.

Глим хитро щурится и глядит на меня поверх стеклянного шара, в который уже запихал деревце. Осталось, наверное, только какое-то колдунство сделать, потому что по виду «аквариум наоборот» готов.

— У кого это у нас? — спрашивает. — Ты сам откуда?

— Я издалека прибыл. С юга, — почти не вру.

— М-м. Из Терляндии, что ли? У вас там, смотрю, вообще тёмный лес.

— Угу, — киваю. — Образование никуда не годится.

— Оно и видно, что хреново у тебя с образованием. Даже не знаешь, что Терляндии не существует.

Корчу рожу и чертыхаюсь про себя. Не рассказывать же ему, кто я на самом деле. А то судя по его лачуге, может и на опыты пустить.

— Тебе-то какое дело, — говорю. — Тебе за шар платят, а не за расспросы.

— В общем, никакого, — Глим возвращается к делу. — Подозрительный ты. Про тебя и твою лошадку опасные личности спрашивали. Кому на хвост наступил?

— Никому я ни на что не наступал. Через пару дней меня здесь и в помине не будет.

«Если, конечно, портал никуда не исчез», — думаю про себя.

— Хорошо, коль так. Мне твои проблемы не нужны, своих хватает.

Судя по хибаре, проблем у него и правда хватает. С аккуратностью, например, беда.

— Не волнуйся, больше не увидимся, — начинаю отсчитывать сотню золотых.

— А-ага, — как-то недоверчиво протягивает Глим.

Немного погодя забираю волшебный аквариум, сую его в заплечный мешок и отправляюсь восвояси. А штука увесистая, килограмм десять, не меньше. Ещё и окорок на плече…

Ладно, хватит ныть. Соберись, тряпка. Надо только до лесочка дотопать, где Сивка ждёт. А оттуда вмиг до Дрейка доскачем.

Жаль, что не получилось ничего нового узнать про меч. Но расспрашивать этого взъерошенного чудилу не осталось ни малейшего желания.

Покидаю столицу. Иду не спеша, наслаждаясь видом окрестностей. Наблюдаю за народом, стекающемся к городским воротам. С кем-то даже здороваюсь. Настроение, несмотря на перепалку с Глимом, хорошее. Солнечное, как погодка.

Сворачиваю с большой дороги на тропку, ведущую к нужной рощице. Насвистываю весёлую мелодию, помахивая окороком. Подходя к деревьям, начинаю чувствовать смрад. Какой-то знакомый запах, будто с гниющей помойки несёт.

Постойте-погодите… Орки?!

И тут из оврага вылетают две четырёхметровые зелёные туши, вооружённые дубинами. Выставляю перед собой окорок, другой рукой судорожно пытаюсь нащупать меч.

— Нямка, — говорит один из орков, шагая вперёд. — Окорок тоже ням-ням.

Округляю глаза. Это я, что ли, нямка?

— Ты про диарею слышал? Меня есть нельзя! Заболеешь и умрёшь!

— Орк сильный. Орк не болеть.

Другой, на вид чуток разумнее, снимает с пояса верёвку.

У него в ушах висят серьги из черепов. Что-то не пойму — это тот самый бугай, что приходил по душу Дрейка, когда мы впервые встретились? На морду они все одинаковые, не понять. Но эти серьги ни с чем не перепутаешь.

— Где лошадь? — спрашивает он.

Они и Сивку сожрать хотят? А откуда вообще знают, что у меня есть лошадь?

— Нет у меня лошади, — отступаю.

— Есть. Коричневый. С белой гривой. Твоя. Где лошадь?

Я наконец-то хватаюсь за рукоять меча, но тут же понимаю, толку от него не будет. Я ж не умею драться. Да и доверительных отношений у нас с ним пока не сложилось.

Отпускаю меч, выхватываю из кармана пастилки скорости. Лучше сделать ноги, чем драться с этими бугаями.

Глотаю таблетку и срываюсь с места. За спиной раздаётся громовой топот. Как-то быстро приближается. И тут чувствую, окорок становится почти невесомым. Блин, я что, карманы перепутал? Повысил силу вместо скорости!

Ну ладно! Пусть почувствуют силушку богатырскую!

Резко разворачиваюсь, дико ору и кидаюсь на орков с окороком наперевес.